Онлайн книга «Пляжный детектив»
В следственный отдел Софья приехала с папкой, которую забрала у Анны. – Присаживайся. – Николай встал из-за стола и включил чайник. – Сейчас сделаю кофе. Следственные материалы лежат на столе. Твои показания там, где закладка. Можешь начинать. Софья раскрыла папку и, перечитав протокол, проронила: – Кажется, здесь все правильно. – Нечего добавить? – Николай поставил перед ней кружку с горячим кофе. – Ну почему же… – Тогда говори. – Пожалуй, есть три момента, о которых ты, возможно, не знаешь. Мне подумалось: зачем в тот вечер Ленка мне позвонила? Будь я на ее месте, то в ночь Ивана Купала отправилась бы вместе со всеми на танцы, а потом на пляж. Такое бывает только один раз в году. Зачем она мне позвонила? – Вы были подругами. – Ну и позвонила бы назавтра. – Ты сказала, что сама ее пригласила. Разве не так? – Я сидела одна, и мне было скучно. Уверена, Ленка знала: если позвонит, я ее приглашу. – Считаешь, она все спланировала? Но что ей мешало договориться с тобой? Девушки всегда так делают: говорят родителям, что идут к подруге, а сами ночуют с парнем. Почему она не рассказала тебе? – Наверное, Лена шла к тому, о ком не смела мне рассказать. – Не рассказать лучшей подруге? – Николай озадаченно почесал затылок. – Это что-то запредельное. – И вот еще что: она выходила ненадолго и собиралась вернуться. – Откуда такой вывод? – Дверь осталась не заперта. Я не придала этому значения и тогда не рассказала следователю. – Ты это точно помнишь? – Утром с дачи приехала мать, а дверь открыта. Мне за это попало. – Ну, хорошо… Предположим, Лена договорилась встретиться с кем-то в условленный час. Но ведь она не знала точно, когда ты уснешь. – На моей тумбочке лежали таблетки снотворного. Заинтересовавшись, Николай придвинулся ближе. – Выходит, у Лены был разработан план? Вовремя позвонить, остаться ночевать, подсыпать снотворное, сбежать к мужику и вернуться до того, как ты проснешься. – Это предположение. – Тем не менее оно пришло тебе в голову. Софья взяла кружку и глотнула кофе. – И вот тебе еще информация… – Ну, говори. – Еще до того, как исчезла Лена, ее мать резала вены. – Зачем? – Говорят, из-за Рылькова. – Странная история получается, – проговорил Николай. Софья положила на стол папку: – Вот! Это ее рисунки. Он развязал шнурки и пересмотрел два десятка акварелей и карандашных рисунков. – Не за что зацепиться. – А для меня здесь много воспоминаний, – возразила Софья. – Это – у озера в парке, там мы рисовали с натуры. А это – фрукты из воска, которые лежали в вазе у Марты Самуиловны: яблоко, груша и банан. – Зачем вы занимались рисунком? Ни одна из вас не стала художницей: ни ты, ни Лена, ни Анька. – В те времена все девочки мечтали стать модельерами, а Марта Самуиловна, Анькина мать, преподавала рисование. Мы были увлечены и часто рисовали в ее квартире. – Софья показала рисунок карандашом: – Вот, например, сквер Космонавтов: деревья, скамейки и памятник. Вид из окна Марты Самуиловны. Николай собрал следственные материалы и запер их в сейф. Потом снял со спинки стула пиджак: – Идем, провожу. Они спустились по лестнице и вышли на улицу. Там, шагая рядом с Николаем, Софья спросила: – Как продвигается расследование? Есть что-то новое? – Пришел результат анализа ДНК. Найденное тело принадлежит Лене Лейбман. И еще… – Он замялся. – Не знаю, стоит ли говорить. Похоже, перед смертью у нее был половой контакт. Софья удивилась: – Через двадцать лет на мумии обнаружили сперму? – Не сперму, а мужские лобковые волосы. Но по ним преступника не найти. – Жаль… – Ты вспоминала обо мне? – вдруг спросил Николай. – Вспоминала, – призналась Софья. – И я вспоминал. Дня не было, чтобы не думал о тебе. – Я виновата перед тобой. Прости меня, Коля. – Зла на тебя не держу. – Он обнял Софью и крепко прижал к себе. – Вот видишь, как все обернулось. День четвертый – Сонечка, дорогая! – Открыв дверь, Марта Самуиловна бросилась обниматься. Потом сразу захлопотала: – Проходи, проходи в комнату! Из кухни с пирогом вышла Анна и мимоходом чмокнула Софью: – Привет! Комната, где жила Марта Самуиловна, нисколько не изменилась. Мебель была все та же, поменялись только окно и обои. – Как поживаешь, москвичка? – Марта Самуиловна поставила в вазу цветы, которые принесла гостья. – Совсем забыла наши края. – Подожди-и-и… – многообещающе протянула Анна. – Сейчас она будет спрашивать про мужа, про семью. – Я не замужем, – улыбнулась Софья. – Так и не вышла? – разочарованно ахнула Марта Самуиловна. – Вот и моя Анька – тоже. – С чего ты взяла, что все женщины непременно должны быть замужем? – нахмурилась Анна. – А может, я не хочу! Мать с дочерью вступили в перепалку, и было видно, что эту тему здесь обсуждали часто. Софья прошлась по комнате и остановилась возле окна. Увидела знакомые места: сквер Космонавтов, деревья, скамейки, но памятника на месте не было. – Послушайте! – Она резко обернулась. – Куда делся памятник космонавтам? – Его из наших окон не видно, – объяснила Марта Самуиловна. – Разве? – Его видно вон из того крыла. – Она указала рукой на окна соседнего подъезда. – Как странно. Мне казалось, что сейчас подойду к окну и увижу. – Ты просто забыла. Знала, что памятник есть, и нафантазировала себе. Они сели за стол, Марта Самуиловна угощала Софью пирогами и расспрашивала о московском житье-бытье. Та отвечала и даже смеялась, но при этом считала минуты до того момента, когда останется наедине со своими мыслями. Застолье продолжалось около часа, после чего Софья вышла на улицу и дважды обошла вокруг дома. Потом она позвонила Николаю: – Это я. Можешь говорить? – Да. Могу. – Помнишь тот карандашный набросок? Вид из окна Марты Самуиловны: сквер Космонавтов, деревья, скамейки и памятник. – Ну, предположим. |