Онлайн книга «О ком плачет Вереск»
|
— Я тоже. — Серьезно? Посмотрел на меня, улыбаясь во все свои белоснежные зубы. — Серьезно. — Ну если вдруг я покажусь тебе ужасно мерзким, сбежим вместе. Каждый в свою сторону. Теперь уже рассмеялась я. Каким потом будет далеким весь этот смех, музыка, воздушные шары… — Да, было бы неплохо. — А ты красивая. Уверена, что хочешь сбежать? Может, обломаем всех и заживем долго и счастливо? Взял меня за руку, а я не одернула. Зачем? Он мне был симпатичен. — Уверена. Долго и счастливо я планирую не с тобой. — Тогда сделаем вид, что у них все получилось и слиняем за день до знаменательной даты. Умеешь играть? — Играть? — Ну да. Играть, как в кино. — Умею! — Вот и отлично. Тогда пошли потанцуем. Из меня, правда, хреновый танцор. Где-то совсем рядом послышался треск веток, и я резко обернулась. Мне показалось, что какая-то тень мелькнула возле забора. Как будто там кто-то прятался, а потом скрылся за деревьями. — Здесь полно бродячих котов. Моя мама их часто подкармливает, и они нагло гуляют у нас по двору. Ты любишь котов? Тряхнула головой, продолжая всматриваться в полумрак. Стало не по себе. Внутри слегка похолодело, и сердце пропустило несколько ударов. — Да. Люблю. — Я подарю тебе британского вислоухого малыша. — Тебе не кажется, что там кто-то есть? Я высвободила руку из его ладони и показала в сторону ограды, неподалеку от беседки. — Там — нет, а здесь — да. Снова взял меня за руку и повернул к себе. — Возможно, за нами наблюдает охрана, подосланная твоими родителями, давай сыграем для них любовь с первого взгляда, и они отстанут. — Зачем? — Нас оставят в покое, и мы сможем спокойно готовиться к побегу. Я усмехнулась. — А ты хитрец! — Ну не зря же я рыжий. — Лис? — О даааа… Коснулся моей щеки и слегка наклонился вперед: — Удивительные глаза. Никогда не видел ничего подобного. Они действительно фиолетовые? — Угу. Действительно. Только не надо пытаться ткнуть в них пальцем. Когда Коста поцеловал меня, я от неожиданности не успела его оттолкнуть, а потом услышала голос мамы: — Юлияяяяя! Костааа! Торт принесли! — Еще раз так сделаешь, я тебе глаза выцарапаю, — прошипела и сдавила его руку ногтями, — понял? — Та ладно. Всего-то поцеловал невесту. — Я тебе не невеста! Я другому обещана! — Ну кто в наше время держит обещания? — Я! Пошла в сторону дома, а он поплелся за мной. — Да ладно тебе. Я просто попробовал. Тогда я на него злилась, меня трясло от ярости, а губы хотелось вытирать наждачной бумагой. Если бы я знала, чего это будет стоить Косте… я бы кричала ему сквозь слезы «Бегииии, не смей ко мне прикасаться!». Тогда еще из-за меня никто не умирал… Тогда я еще была маленькой, наивной Вереск, влюбленной в Паука, с розовыми мечтами о побеге к нему. Когда мы вернулись к гостям, наши родители многозначительно посмотрели друг на друга и улыбнулись. Ничего. Пусть радуются, а я действительно уеду отсюда. Никакой свадьбы не будет. Торт был величиной с мой рост. Огромный, белый, с красными бантами по сторонам и карамельными бусинами, утыкан восемнадцатью полосатыми свечками. Пламя слегка колыхалось, и белый цвет отдавал перламутром. Отец поднял бокал. — Давайте выпьем за мою единственную и замечательную дочь, которая стала совсем взрослой. За мою бусинку, жемчужину, смысл моей жизни! Доченька…, — повернулся ко мне, — я хочу сказать тебе, что в моем сердце есть место только для двух женщин: для тебя и для твоей мамы. Ты навсегда останешься для меня моей маленькой куколкой, моим звоночком… На глаза навернулись слезы, и я стиснула руки. Злость отступала… перед глазами проносились воспоминания, в которых я на плечах у отца, верхом впереди него на лошади. Мне кажется, я даже могла его простить. — Так же, я хочу объявить всем о помолвке моей прекрасной дочери и Косты Рамбау. Их венчание состоится… Он словно поперхнулся словами, замолчал на какое-то время и удивленно посмотрел на меня. Приоткрыл рот, и из него вдруг хлынула кровь прямо на белую рубашку. Отец завалился вперед на праздничный торт. Я смотрела на него остекленевшим взглядом, как и все гости. Смотрела, как по его спине расплывается красное пятно. Становится все больше и больше. Потом раздались выстрелы и дикие крики. Люди бросились к двери, но ее заблокировали снаружи. Они падали, как тряпичные куклы, подкошенные короткими очередями, валились к подножию торта, и по полу ручьями текла кровь. Я не кричала, я смотрела на тело отца и лежащую рядом с ним маму. Голова к голове, раскинув руки, с удивленными взглядами в потолок. Пули свистели возле ушей, проносились где-то совсем рядом, обрывая крики. Я видела людей в черном, в масках-чулках на лицах, они безжалостно расстреливали всех, кто подавал признаки жизни. Всех, кроме меня. Я стояла посреди этой вакханалии смерти, с широко распахнутыми глазами. И только шевелила белыми губами. — Папа…мама…папа…мама. Простите….Мама…папа… Ко мне приблизился один из убийц в чёрной маске на все лицо. Я посмотрела в круглые прорези и увидела его глаза. Мне ведь кажется. Там не может быть золотой каймы. Они не могут быть похожими на ЕГО глаза. Мне кажется. Это не правда. Я не выдержу… я с ума сойду. Пусть мне кажется. Господи, пожалуйста! Он подошел почти вплотную, потом вдруг опустил пистолет и безжалостно выстрелил куда-то вниз. Я опустила взгляд и беззвучно заорала — Коста упал навзничь, вместо его рта зияла огромная дыра. — Пристрели эту суку! Голос показался мне смутно знакомым. Но это уже не имело никакого значения. Я не могла отвести взгляда от черных глаз убийцы. — Они все должны сдохнуть! Таковы законы омерты! — Нет! Я сказал! Узнала голос, и сердце зашлось от боли. Невозможно поверить, только отрицательно качала головой, только пятилась назад и онемела от горя и ужаса. Палач медленно содрал маску с головы, и черная шевелюра упала ему на лицо, жестокие дьявольские глаза смотрели исподлобья. Ничего человеческого. Только жажда крови и лютая ненависть. В окровавленной руке пистолет, челюсти сжаты. — Давай, раскроши ей мозги! Чего ты ждешь?! Вопил Джино и прыгал рядом, как обезьяна. Но Сальва отшвырнул его в сторону. |