Книга Как все начиналось, страница 97 – Марина Ефиминюк

Его взяли с помощью заговорённой тряпки, оттого вокруг так пахнет магией. Но кто мог сделать такой сильный заговор, ведь меч признает единственного хозяина? Да, кто угодно, – я всхлипнула, – в Фатии сейчас цветник из сильных магов. Значит, здесь может быть и тот, кто организовал похищение. Только зачем ему мой меч?

Фатиа! В конце концов, он Властитель и просто обязан помочь!

Я схватила бутыль с настоем и выскочила в коридор, уже у ворот осознав, что стою на земле босая и в одной исподней рубахе.

– Ты куда в таком виде собралась? – услышала я голос Сергия, в окне показалась его башка со всклокоченными волосами и опухшим ото сна лицом.

– Я лунатю! – я гордо повернулась и прошествовала в дом, соображая, как бы улизнуть незамеченной.

Незамеченной получилось улизнуть из дома через окно в спальне, а на улицу через дыру в заборе в самом дальнем углу сада. Запыхавшаяся я с трудом преодолела кордон из сонного стража, и, перепугав своим грозным видом всех слуг в Доме, ввалилась в спальню Властителя. Тот с перекошенным от боли лицом, одетый в одни длинные оранжевые панталоны, мерил шагами комнату.

Заметив меня, он остановился и застонал:

– Уходи!

– Я пришла тебя лечить, – я продемонстрировала бутылек и отвернула пробку, по комнате разнёсся привычный гнилостный запах. Фатиа закашлялся и спрятал руку за спиной:

– Ты хочешь меня намазать этим? – он с омерзением уставился на склянку.

Я принюхалась, все же надо надоумить Марфу, добавлять ароматические отдушки в зелья, а то клиенты по углам разбегаются!

– У тебя есть альтернатива, – я начала приближаться к нему, Властитель пятился к стене, – ты можешь дальше мучиться, и не давать мне спать. А можешь обмазаться бальзамом с ног до головы и спать долго и счастливо, до самой смерти.

«Искренне надеюсь, что смерть придёт раньше сна», – договорила я про себя.

Властитель без слов подставил ладонь, я обработала воспалившийся порез и ловко перевязала рану.

– Лучше?

Арвиль неуверенно кивнул.

– У меня Фурбулентус украли, – заявила я, глядя прямо в его глаза, словно он что-то мог про это знать, но тщательно скрывал сей факт от меня.

– Но как, – удивился Арвиль, – это же невозможно!

– Все возможно, когда в Фатию приехала делегация с лучшими магами Словении. Это сделали те, кто организовал похищение Анука, других предположений у меня просто нет.

– Ты что-то знаешь о них?

Я покачала головой.

– У меня одни догадки, и я не могу назвать ни одного конкретного имени, но точно знаю, что один из них приближён к тебе, а другой, как теперь выяснилось, маг. Зачем им мой меч?

– Фурбулентус сильнейшее оружие в руках его хозяина, кто-то испугался, что ты можешь им воспользоваться, это сделали, чтобы обезвредить, даже не тебя, а Бабочку.

– Бабочка, опять Бабочка! Видела я твою Бабочку! Скажи, для чего понадобилось пробуждать её во мне? Она зло! Зачем?

Фатиа замялся.

– И? – насторожилась я.

– Я догадываюсь, – последовал уклончивый ответ.

– О чем ты догадываешься? Ты не считаешь, что я тоже должна об этом догадываться?

Властитель молчал, я поняла: больше он не скажет ни слова.

– Не знаю, как ты, а я спал всего час, руку дёргало, – он плотоядно улыбнулся. – Так что сейчас собираюсь обратно в постель. И коль мы теперь единое целое, ты можешь присоединиться ко мне.

Я вскочила.

– Да иди ты к лешему!

Домой я возвращалась дворами, опасаясь поисков Сергия. Приятель совсем рехнулся со своей маниакальной идеей привезти меня к Марфе в лучшем виде. Если бы он узнал, что везти уже никого не надо, то, наверное, похитил бы меня и всё равно переправил в Стольный град.

Чтобы усыпить его бдительность, я решила нарвать цветочков и сказать, что провела все это время в лесу. Я воровато огляделась, выискивая прохожих, но никого не приметив, перегнулась через низкий заборчик и оборвала все цветы в ближайшем палисаднике. Букет получился знатный, пышный и яркий, не хватало лишь ленточки с надписью «с наилучшими пожеланиями».

Сергий, разодетый в дорогой щегольской кафтан, дожидался меня на веранде, неотрывно следя за стрелками часов.

– Ты где была? – накинулся он меня, когда я, выставив вперёд букет, поднялась по ступеням.

– В лесу гуляла, – улыбнулась я, небрежно кидая цветы на стол. Одинокая бордовая роза свалилась на пол. Приятель уставился на неё во все глаза, а потом злобно прищурился:

– Где роз наворовала?

– Каких роз? – тоненько хихикнула я, заталкивая цветок подальше под стол носком сапога.

– За идиота меня держишь? – Сергий медленно поднялся со стула. – Ты ходила обворовывать чужие палисадники!

– Каюсь, – я низко опустила голову, удивляясь глупости приятеля.

Мы молча сидели за столом. Пострелов прихлёбывал чай, заедая пирожками, и изредка обиженно поглядывал в мою сторону.

– Сергий, дружочек, – начала я, тот подавился; дружочком я его и в страшных снах не называла, – скажи мне, пожалуйста, что ты знаешь об узах на крови.

Маг насторожился и даже забыл отхлебнуть чая из поднесённой к губам кружки:

– Опять в историю влипла?

– Что ты? – театрально всплеснула я руками. – Вот гуляла по лесу, цветочки рвала, – мы одновременно уставились на краснеющую в вазе розу, – думала, – добавила я, помолчав.

– Узы на крови, или заговор Моэрто, когда два человека прислоняют порезанные ритуальным ножом ладони и произносят какие-либо клятвы. Этот ритуал был придуман освийскими ведьмами и проводился, когда они хотели взять кого-то под свою защиту, потому что начинали остро чувствовать всё, что происходит с их подопечным. Потом ритуал стал популярен у молодых влюблённых людей, но проводится он только в присутствии мага, чтобы заговор был сильнее, – начал он голосом лектора, я едва не зевнула. И как его ученики не засыпают на уроках?

– А их можно порвать? – осторожно поинтересовалась я.

– Теоретически да, но практически они проходят только со смертью одного из участников церемонии, чем сильнее узы, тем сложнее их разорвать.

«Ага, – обрадовался внутренний голос, – должна умереть либо я, либо Властитель. Второе предпочтительнее. Может яд испробовать?»

– Сколько лет каторги грозит за смерть Властителя? – брякнула я.

– Чего? – вытаращился Сергий.

Я опомнилась:

– Я говорю, какая градация у ножей?

– В зависимости от того, каким ножом делался надрез, самый сильный из горного хрусталя. Почему, не знаю.