Онлайн книга «Адепт»
|
Самарин честно пытался оставаться серьезным, но не выдержал и расхохотался. – Хотел бы я выучить такой язык, – сказал он. – А что касается твоих страхов, то спешу тебя проинформировать, что моя тетушка всегда была в оппозиции, так что знакомство с Ее Светлостью не сделает из тебя лоялиста. – Дай угадаю, Мария Павловна считает большинство придворных никчемными выскочками? – Как-то так… – Я тоже так думаю. Между тем, как житель Привислинского края… – Да хватит тебе, – прервал его Самарин. – Ты прекрасно знаешь, что это название неофициальное, хотя и появляется в некоторых документах. Сейчас у нас серьезнее проблемы, чем какие-то устаревшие и совершенно несущественные претензии? – Несущественные? – Совершенно несущественные. Поскольку если барьер, защищающий от анклава, рухнет, то вы будете молиться об увеличении численности наших отрядов в стране. Отрядов, в которых, кстати, поляки составляют значительный процент. Поскольку не все твои соотечественники такие принципиальные, как ты… – Ты считаешь, что угроза коснется только Варшавы? – Как же! Коснется и Москвы, и Петербурга, только это не изменит ситуацию: мы в Варшаве и сначала должны разобраться с нашими проблемами. Здесь, на месте. Позже, возможно, придет время для разговоров о политике. – Случилось еще что-то серьезное? – Кроме нападения на больницу? Ничего таких масштабов, но не вызывает никаких сомнений, что есть люди, которые, только по им известным причинам, хотят ослабить защиту анклава. К тому же все больше происходит магических нападений и у нас все больше подозрительных смертей. Ну и убийств, связанных с… я знаю… оккультизмом. В связи с этим я хотел бы у тебя кое-что спросить… – Да? – Знакомы тебе эти символы? Рудницкий посмотрел на фотографию, что подал ему Самарин, и поджал губы: на снимке было голое тело женщины с вырезанной пятиконечной звездой и странными иероглифами. – Что это, бога ради?! – Труп одной жертвы, – мрачно ответил офицер. – Я так понимаю, это кто-то важный. Самарин выругался, но не стал отрицать. – Дочь генерала Драгунова. – Того самого Драгунова, который расправился в тысяча девятьсот пятом году с работниками в Лодзи? – Того самого! И что? Я так понимаю, ты не поможешь? – Помогу, конечно же, помогу, – буркнул алхимик. – Никто не должен так умирать. Однако эти символы ничего мне не говорят. Я должен подумать и полистать гримуары. – Хорошо, я оставлю тебе эти снимки. Я даже подумал, а не показать ли их нашей кузине? С одной стороны, не следует что-то такое показывать женщине, а с другой… – Я сам ей покажу, – сказал Рудницкий. – А насчет охраны… меня спас Матушкин. Значит, он и раньше меня охранял? Неофициально? По твоему приказу? – Знаешь же, что не отвечу на этот вопрос. – Ну и ладно, это тоже своего рода ответ. Самарин пожал плечами, было не похоже, что он хочет продолжать разговор на эту тему. – А насчет нашей кузины… – Что? – Кто твоя подопечная? Известно только, что маг. Могущественный маг. Она правда ничего не помнит? – Ты знаешь столько же, сколько и я, – равнодушно ответил Рудницкий. – А в чем проблема? Она же вроде на нашей стороне. – Вроде бы да, – скривился офицер. – Однако в ней что-то есть, что меня беспокоит. Во время того нападения она вела себя как… – Он не закончил, поскольку не смог подобрать слово. – Но ведь это не она забила демона голыми руками, – заметил алхимик. – Ну да, только в моем случае все понятно: я был ранен демоном в анклаве, выпил его кровь, отсюда и эта сверхъестественная сила. Жаль, что только в одной руке, а в другой нет и капельки этой силы. – Может, анклав повлиял и на Анастасию? – Возможно, – признал Самарин без особой убежденности. – А что с тобой? Этот шрам под глазом никак не проявляет себя? – Нет, только меняет форму. – Как и мой. – Надо как-то будет проверить, не связаны ли они между собой. – То есть? – нахмурился россиянин. – Ну, знаешь, я имею в виду, изменение формы у одного не тянет ли за собой изменение формы у другого. – А-а, ну тогда давай проверим прямо сейчас. Твой шрам сейчас похож на розу. Едва заметную, не то что мой. – А что у тебя? – Сейчас посмотрим. Самарин снял мундир и встал перед зеркалом. – Не знаю, – произнес он. – Как-то нечетко. То ли два бокала, то ли черт его знает что. – Покажи, – попросил Рудницкий. Самарин сел на стул, демонстрируя плечо. – Ну? Что он тебе напоминает? Вместо ответа алхимик засмеялся. – Не хочу тебя расстраивать, дорогой граф… – Да говори уже, болван! – Напоминает обезьяну. – Какую, к черту, обезьяну! Не видно ни головы, ни хвоста! – Это потому, что ты смотришь не с той стороны. Знаешь, я видел когда-то в зоопарке мандрила. Животное так не любило публику, что иногда это демонстрировало. – И каким же образом? – Выставляя определенную часть тела и… – Рудницкий! Поговорим об этом, как только выздоровеешь, – зловеще пообещал Самарин. – Я тебя… – Он замолчал, видя меняющееся выражение лица алхимика. – Посмотри в зеркало! – приказал не своим голосом Рудницкий. – Сейчас же! Офицер выругался: шрам менялся на глазах, и теперь он напоминал один из иероглифов, вырезанных на теле дочери Драгунова. * * * Рудницкий стиснул зубы и сделал шаг. Он чувствовал пульсацию в висках, ноги подгибались, словно были резиновые. От падения его спасала только трость. – Может, уже хватит? – взмолился он. – Еще несколько шагов, – сказала Анастасия. – Врачи запретили мне… – А я разрешила, – бесцеремонно перебила она. – Если что, я поддержу тебя. – Во мне семьдесят килограммов, не справишься. – Я должна продемонстрировать? – холодно спросила она. Алхимик гневно засопел, но не прокомментировал и после короткого отдыха пошел дальше. – Будет достаточно, если дойдешь до стола, – сказала Анастасия. – Большое спасибо! Я мог бы еще сделать несколько кругов, и получить перелом в трех местах! – Не хнычь, ничего с тобой не случится. |