Книга Среди тысячи слов, страница 55 – Эмма Скотт

– Уиллоу, что ты делаешь? – я посмотрел на трех парней, наблюдающих за ней с веселым изумлением.

– С помощью этих милых джентльменов я покупаю пиво, – медленно ответила она, четко выговаривая слова.

Я взглянул на одного из парней. Он пожал плечами.

– Она дала моему другу пятьдесят баксов за пачку из шести бутылок «Хайникен».

– И вы думаете, это круто – покупать пиво несовершеннолетней девушке? – я обхватил Уиллоу за талию. – Давай, нужно идти.

– Нет, – она оттолкнула меня, слегка шатаясь. – Я не уйду без пива, – ее сердитое выражение лица сменилось радостью, когда еще один парень вышел из магазина с черной пластиковой упаковкой. Он остановился, увидев, как я мрачно на него смотрю.

– Нет, нет, нет. – Уиллоу помахала передо мной пальцем. – Никто не говорит мне, что делать. – Она забрала пластиковый пакет у парня и заглянула в него. – О, да. Идеально, – она хлопнула его по плечу, словно они старые приятели. – Оставь сдачу себе, друг мой.

Парни пошли дальше, смеясь и качая головами.

– Ты отдала ему пятьдесят баксов за пиво, стоящее двенадцать? – спросил я.

– И что? – ответила она. – Дома я выпила папин скотч, выдержкой в миллион лет, стоящий больше пятидесяти баксов, сразу тебе говорю.

– Не нужно мне говорить, – сказал я, снова почуяв алкоголь в ее дыхании. – Уиллоу, что произошло? Что происходит?

Она как-то странно посмотрела на меня.

– А разве непонятно? Я напиваюсь. – Она начала рыться в пакете, пытаясь вытащить одну бутылку из ящика. – Хочешь пиво? Никто не любит пить в одиночку.

– Боже, не здесь, – сказал я и забрал у нее пакет.

Ее счастливое пьяное лицо сразу же исказил гнев.

– Я сказала тебе, никто не будет говорить мне, что делать. Отдай мне пиво или я начну кричать.

– Ты уже достаточно выпила.

Так же быстро, как пришел, ее гнев исчез, и ее лицо потемнело.

– Ты не понимаешь, Айзек, – сказала она, хватая меня за толстовку – Мне нужно сбежать от всего этого, – она помахала рукой над головой, словно пытаясь разогнать темную тучу мыслей или воспоминаний.

Тучу чего? Кто ее туда принес? Я взглянул в ее широко распахнутые испуганные глаза и вспомнил черные кресты на коже, и глубокий страх развернул свои кольца внутри меня.

«Это плохо. Что бы это ни было, это чертовски плохо».

– Пожалуйста, – умоляла она. – Просто увези меня куда-нибудь.

Я бросил взгляд на театр, а потом снова на нее, разрываясь на части.

– Кладбище, – сказала Уиллоу, и ее остекленевшие глаза просветлели. – Отведи меня на кладбище. Оно, правда, старое? Ему сотни лет? Я хочу туда. Пожалуйста, – ее голос стал тверже. – Этой мой выбор. Я напьюсь с тобой или без.

Черт. Помогать ей напиваться казалось и правильным, и в то же время неправильным решением. Но, если она собиралась это сделать, лучше я буду рядом.

– Ладно, пойдем.

Он взяла меня под руку, словно мы собирались прогуляться по бульвару. Я вытащил телефон и написал Марти:

Уиллоу плохо себя чувствует. Я везу ее домой. Не вернусь.

Его ответ пришел незамедлительно.

Позаботься о ней.

Я довел Уиллоу до своего Dodge и помог залезть, а потом уселся за руль. Она уже пыталась вытащить бутылку.

– Нужно подождать, пока мы не доберемся туда, – сказал я ей. – Никаких открытых ящиков. Постарайся, чтобы меня не арестовали, пожалуйста.

Тогда я проведу ночь в вытрезвителе, как и мой старик. Разве он бы не гордился мной?

– Я не хочу, чтобы тебя арестовали, – сказала она с пьяной торжественностью. – Это было бы правда дерьмово.

Несмотря ни на что, я издал смешок. Уиллоу откинула голову на сиденье, закрыла глаза, улыбнулась и стала напевать себе что-то под нос. Ее волосы были распущены и падали светлыми длинными волнами почти до талии. На ней была черная обтягивающая кофта с длинными рукавами. Она подчеркивала подъем груди и элегантный изгиб шеи.

Я никогда не видел такой изысканной девушки, пусть даже и пьяной в стельку. Но она была пьяна, что повлияло на мой интерес к ней. Отодвинуло любое физическое желание на задний план. Моей задачей было позаботиться о ней, все.

И постараться, чтобы ее на меня не вырвало.

– Сколько ты выпила? – спросил я. – Что, скотч?

– М-м-м, – ее голова перекатилась на сторону, и она посмотрела на меня. – Отец, сам того не зная, искренне… то есть щедро позволил насладиться его запасами.

– Как ты добралась до центра?

Она фыркнула.

– Есть такие штуки – такси. Даже в маленьком Хармони, знаешь ли. Ты столько всего здесь не замечаешь.

– Я прожил здесь всю свою жизнь, – сказал я. – Я все видел.

– Глазами, да. Но здесь есть намного больше…

Она наклонилась порыться в заднем кармане джинсов и достала пачку налички.

– Мама искренне… щедро дала нам деньги на маленькую экскурсию. Вот. – Она вытащила три двадцатидолларовые купюры и засунула в карман моей толстовки. – Деньги на бензин, подарок миссис Холлоуэй. Чтобы ты мог возить ее дочь и показывать разные виды.

– Мне не нужны твои деньги, – я попытался отдать их ей, но она оттолкнула мою руку, поэтому я оставил их на сиденье между нами.

Я выехал на улицу перед кладбищем. Здесь не было парковки, только низкий кирпичный морг, закрытый уже не одно десятилетие, возвышался перед могилами.

Уиллоу открыла дверь до того, как я припарковал машину, и я побежал помочь ей вылезти с другой стороны. Когда я придержал ее рукой, она посмотрела на меня.

– Ты и правда… такой красивый, – она пьяно растягивала слова, и ее тон изменился с глупого на серьезный. Мысли становились глубже. – Красивый, – повторила она – но не в женственном смысле. Нет. По-мужски. Красив, как мужчина может быть красив. Это?.. – она провела пальцами по щетине на моей челюсти, а потом по бровям. – И здесь… – ее пальцы нежно пробежали по моим скулам, не задевая все еще заживающий порез.

Я закрыл глаза при ее прикосновении. По мне пробежал разряд, словно я сам выпил скотч.

«Не делай этого со мной».

– И здесь, – прошептала Уиллоу, кончиком пальца проводя по моим губам, – И твои глаза, Айзек.

Я открыл глаза и увидел ее, стоящую так близко, такую красивую…

– Знаешь, о чем я подумала, впервые увидев тебя? Что твои глаза похожи на штормовое зимнее море рядом с Нантакетом. Холодные и мучимые ветром, но глубокие. Но они больше не холодные…

Уиллоу откинула голову назад, словно собираясь поцеловать меня. И если бы она не была пьяна, это было бы лучшее мгновение моей жизни.