Онлайн книга «Олимпийская бойня»
|
– Пусть кляпы в рот вставит. – Хоп! Вскоре из дома вышла горилла – иначе назвать сына Нурсули было просто невозможно. Схожесть практически полная. Только оскал страшнее. На плече он нес израильтянина. Бросил в салон. Пришлось Сабару через заднюю дверь залезать туда, укладывать пленников. Али перенес мужчин, последней бросил женщину, которая с животным ужасом смотрела на него. А у Али изо рта текла слюна. Он что-то прорычал и уставился на Сабара. Женщина попыталась отползти подальше от дверей. Дрожь прошла по телу Сабара, рука потянулась под легкую куртку, где в кобуре лежал советский пистолет «ТТ». Но объявился Нурсули, крикнул: – Али! «Горилла» развернулась, прорычала нечеловеческим голосом: – Да, отец? – Иди к себе в комнату, ты свое дело сделал, возьми конфеты. – О, это хорошо. Но я хочу женщину. Зачем ее увозят? Купи ее, а я отработаю. Нурсули подошел вплотную к сыну: – Нельзя, Али. Эту женщину оставлять никак нельзя, я завтра привезу тебе молодую девушку, ты поиграешь с ней. – Да, я буду играть с ней. Она не умрет, не бойся. – Я не боюсь. Иди, Али! – Да, отец. «Горилла» ушла. Сабар протер со лба внезапно выступивший пот. Проговорил: – Сыну нужна женщина? – Как обычному мужчине. Беда в том, что Али не умеет просто переспать. Он, как увидит голое женское тело, то впадает в бешенство и… ну ты сам понимаешь. – Ты обещал ему девушку. – Да, придется ехать в Дамаск, там можно снять проститутку, которую никто искать не будет. Или купить. Знакомые помогут. А вообще, что-то с Али надо делать. Иначе вырвется из усадьбы и женщин всего квартала изнасилует и убьет. – Кастрация? – Не знаю. С врачом советоваться буду, может, уколы какие пропишут, успокаивающие. Не знаю. Кастрировать не хотелось бы. – Почему? Детей ему все равно не иметь, а так избавится от очень больших неприятностей, если ты не усмотришь за сыном. Впрочем, это твое дело. Нурсули спросил: – А мне деньги за содержание пленных где? Сабар удивился: – Разве господин Дахан не заплатил? – Нет. – У меня с собой больше уже нет, мелочь только. Я передам ему твои слова. – Я завтра сам заеду к нему. – А стоит? Он может и разозлиться. – Я с Али приду! Сабар от души рассмеялся: – Ну, тогда, конечно. Тогда господин Дахан заплатит тебе, даже если уже платил. – Езжай, мне сына кормить и спать укладывать. Разбудили, теперь будет капризничать. Он же как дите малое. – Да, малое, меньше некуда. Поехал. Кстати, чуть не забыл, вернуть-то «УАЗ» сюда? – Да, где взял, туда и верни. – Понял. Тогда до встречи. – Удачи! Сабар вывел русский «УАЗ» и повел его в сторону города – к дороге. Через тридцать пять минут он подъехал к воротам лагеря. Из укрытия вышел автоматчик. Узнал помощника Дахана, спросил: – По какому делу приехали, господин Сабар? – «Кроликов» вам привез, для забавы людям Азиза. – Это грязных евреев, что ли? – Их. Господин Дахан обещал. Он и сделал. – А куда их? – А это уже не твое, Икрам, дело. Ты службу неси, как положено. На шум двигателя вышел начальник лагеря Тагир Матари. Поприветствовав Сабара, он сказал ему, чтобы пленных подвезли к первой палатке. Сабар подчинился. Евреев разгрузили, занесли в палатку. Сабар попросил начальника лагеря: – Тагир, у тебя же связь с Эль-Урбибом есть? – Есть полевая. В городе подключена к общей сети. – Ты позвони Дахану, доложи, что получил товар. – Прямо сейчас? – Лучше сейчас. – Хоп! После доклада начальника лагеря Сабар перегнал микроавтобус к воротам усадьбы Нурсули и к ночной молитве был уже в своей квартире. В доме напротив дома Дахана. Оттуда позвонил главарю банды. В полевом лагере израильтян развязали, оставив в наручниках. К ним подошел начальник лагеря Тагир Матари. Указал на мужчину, стоявшего в шеренге справа: – Кто ты? Пленник ответил: – Адам Гендлер, инженер-электрик. – Электрик, – проговорил Матари, – значит, проводил электричество в поселки, возведенные на наших, оккупированных Израилем землях? – Да, но я не политик, не имею никакого отношения к властным структурам и, естественно, не мог принимать решения о заселении территорий, принадлежавших вам. Мне сказали… Матари неожиданно резким ударом сбил с ног Гендлера. Взглянул на второго: – Ты кто? – Я – обычный переселенец, Зерах Ример, переехал в Израиль из ГДР. Я и мой сын выкупили участок за рекой Иордан. Я просил, чтобы разрешили жить в Тель-Авиве, там у меня родственник, но власти… Удар прервал речь пленника. – Это тебе за согласие жить на наших землях. Кстати, где твоя семья? – Она погибла, – проговорил разбитым ртом пленник. – Погибла? – заинтересовался полевой командир. – Как погибла, каким образом? – Попала под обстрел артиллерии со стороны Иордана, когда ехала в поселок. – Даже ваш Бог против того, чтобы вы жили на нашей земле. Сам как попал в плен? – Меня призвали на сборы. Определили в пехотный батальон. Как-то наш взвод выставили ближе к границе. – Ты имеешь в виду «Зеленую черту»? – По-моему, это называется так. – Дальше. – Взвод попал на минное поле. Машины были подбиты, взвод практически весь сразу погиб, я выжил чудом. При подрыве меня выбросило из кузова, упал в кусты. Получил легкие царапины и контузию. Не знал, что делать, а тут люди в платках, с автоматами. Меня ударили прикладом. Потерял сознание, очнулся уже в подвале, откуда привезли сюда. – Лучше бы ты сдох там, на месте подрыва. – Что вы хотите этим сказать? Второй удар опрокинул и его. Матари перешел к третьему мужчине: – Кто? – Я… – губы израильтянина тряслись, – Давид Лайнер. Со мной, слева, моя жена Сара. Мы приехали в Израиль из Советского Союза. |