Онлайн книга «Олимпийская бойня»
|
– Из СССР? – удивился полевой командир. – А почему вам не жилось в Союзе? Кстати, в каком городе? – В Москве. Там я работал инженером на заводе, жена преподавала в школе. – Тем более в Москве. Какого шайтана поперлись в Израиль? – Знаете, все же земля предков. – Что? У вас тут нет земли! Вы здесь чужаки, хищники, захватившие наши территории. Но, ладно, приехали из СССР. И так же поселились на оккупированных землях? – Нет, мы устроились в городе Рагмат, недалеко от Тель-Авива, отслужили в армии год, и нас списали в запас. – Как же вас захватили? – В Иерусалиме, мы с женой мечтали посмотреть на этот священный город. Проходили мимо мечети, рядом остановился микроавтобус. Нас схватили, затащили в салон, увезли. Оказались в подвале. – Понятно. Веселенькая вышла экскурсия. Дома, наверное, дети остались? – Да, сын и дочь, но в Москве – у родителей жены. – Тем лучше для них, да и для всех. Значит, вы муж и жена? – Да. – А твоя жена ничего, Лайнер, симпатичная. – Господин начальник. Умоляю вас, не трогайте ее. Матари гаркнул: – Заткнись, еврей. Здесь я решаю, что делать. Он повернулся к заместителю – Арифу Аниру: – Женщину в мой отсек, мужчин в колодец. – Не делайте этого, господин начальник, – взмолился бедный еврей. И тут же был сбит ударом главаря. Анир щелкнул пальцами, и стоявший неподалеку боевик схватил женщину, потащил в палатку. Она завизжала, стала сопротивляться, хвататься за камни скованными руками. Удар ногой в бок прервал крик. Мужчин оттащили за столовую и сортир. Там была вырыта круглая яма диаметром под два метра и такой же глубины. Внизу – солома. К рукам пленных прицепили веревки и опустили мужчин вниз. Концы веревок закрепили за вбитые в грунт опоры, верх закрыли деревянным щитом с отверстием посередине для спуска и подъема ведер и кастрюли. Матари распорядился: – Командира «Скорпионов» ко мне! Подошел Азиз. – В чем дело, Тагир? Что за шум? – Привезли подопытных кроликов. – Кого? – Трех мужчин, одну женщину. Их опустили в зиндан. Пусть пока посидят там. Будем доставать по мере надобности. – Я могу посмотреть на них? – Еще наглядишься. Охрана евреев на тебе, так что составь график наряда. Дежурство круглосуточное. – Куда они денутся из колодца? – Послушай, Джамал. Я не Дахан, чтобы командовать тобой, но в лагере, кроме меня, начальников нет. И чтобы между нами не было недопонимания, прошу исполнять приказы. Впрочем, ты всегда можешь пожаловаться в Эль-Урбиб. Здесь есть телефон. Но… не советую. – Хоп, – вздохнул Азиз, – нам не хватало еще из-за каких-то грязных евреев ссориться. – Это другой разговор. Да, женщину я пока забрал, ее приведут позже. Азиз усмехнулся: – А ты, Тагир, время зря не теряешь. Но как будешь спать с ней? – Я не спать с еврейкой буду, я буду иметь ее. – В этом есть какая-то разница? – Большая. Спят с теми, к кому испытываешь какие-то чувства или, на худой конец, кто остался тебе от соплеменников в жены или наложницы. Остальных имеют, как необходимую вещь. – Неплохо сказал. Значит, мужчины в зиндане? – Да. – Я выставлю охрану. Завтра у нас что? – Завтра и доложу. Построение группе в 09.00 после молитвы и завтрака – на плацу. Объясню, чем будем заниматься. На время занятий твоих охранников заменят мои люди. – Понял. Тогда до завтра? – Охрану выстави немедленно. – Да, Тагир. – До завтра. Начальник лагеря подозвал заместителя: – Ариф, побудь с людьми из моей палатки на улице. Это ненадолго. – Конечно, Тагир. Отодвинувшись, Матари прошел в палатку, между топчанов к брезенту, отделявшему торец от основного пространства. Там был и командный отсек, и отсек отдыха начальника лагеря. Войдя, он включил свет. В лагере работал мощный генератор. Женщина, свернувшись, как ребенок, лежала на его топчане, со страхом и обреченностью глядя на это чудовище в грязной полевой форме сирийской пехоты. – Лежишь? Полежи пока. Я ненадолго отвлекусь. Он подошел к столу, на котором стоял телефонный аппарат советского образца ТАИ-43. Поднял трубку, крутанул ручку. Ему ответил женский голос. – Соедините с номером… И после: – Командир? Это Тагир. Я принял пленников. – Как думаешь использовать? – Пока они в зиндане, но уже завтра использую кого-нибудь из них, позже смогу составить план занятий. В них включу всех евреев. – У тебя там, оказывается, семья? – Да, муж и жена. – Ты вот что, этих евреев на начальном этапе используй реже и аккуратней. Они понадобятся в самом конце. – Но, господин, тогда мне потребуются еще «кролики». – Я постараюсь решить этот вопрос. Вопросы ко мне есть? – Да нет. – Тогда приятных впечатлений. Матари изобразил удивление: – Что вы хотите этим сказать? – Тагир, не говори только, что еврейка уже не у тебя в постели. Не поверю. Уж я-то знаю твое пристрастие к женщинам. Предупреждаю, не издевайся, она должна быть, как говорится, на ходу. Оба террориста рассмеялись. – Я с ней нежно, господин. – Конечно, ведь за эту женщину ты отвечаешь головой. До связи! – До связи! Положив трубку, Матари повернулся к женщине, приказал: – Раздевайся. Она взмолилась: – Прошу вас, не надо. Предложите нас властям Израиля. Вам хорошо заплатят. Начальник лагеря рассмеялся: – Мне, сучка, есть кому платить. От ваших властей я не возьму и цента. Если не хочешь, чтобы я сделал тебе очень больно, покорись. И… раздевайся. – Но я не хочу и не могу. – Не можешь? В соитии есть что-то сложное? – У меня, извините, критические дни, вчера только закончились. – Плевать. И не болтай, раздевайся. – Нет! – Ну, смотри, я предупредил. Запомни, ты не мусульманка, ты обычная самка, которая и существует для того, чтобы ею пользовались. Жалеть не буду. Но если ты все сделаешь сама, то я не нанесу тебе вреда. Сейчас не нанесу. Ну? |