Онлайн книга «Стрелок. Путь в Туркестан»
– Легко сказать. – Алёшенька, милый, посмотри вокруг хорошенько, – голос сестры сразу стал вкрадчивым. – Здесь так хорошо и спокойно и, самое главное, ничего не будет стоить, в отличие от нашей квартиры. Которая, откровенно говоря, редкая дрянь. Стоит совсем недешево, располагается неудобно, а сколько дров уходит за зиму, это же просто ужас какой-то! – Я всё это прекрасно понимаю, но что сказать маменьке? – Да так и скажи. Тебя она послушает. – Что, очень хочешь на курсы? – понимающе усмехнулся он. – Больше всего на свете! – прошептала она ему, и, не удержавшись, бросилась обнимать. – Пойми меня, братец, я не хочу похоронить себя заживо в нашем захолустном Рыбинске. Какая, скажи на милость, меня в нём ожидает судьба? – Хорошо-хорошо! – засмеялся брат. – Постараюсь уговорить маменьку. – Спасибо! Ты самый лучший!!! Как ни странно, но хозяева имения в этот момент тоже говорили о них. Точнее о месте, которое Будищев предложил своему товарищу. Не то чтобы Гедвига Генриховна была против, вовсе нет. Но вот то, что он сделал это, не посоветовавшись с ней, незамедлительно повлекло за собой последствия. – Ты уверен, что мы сможем это себе позволить? – в очередной раз поинтересовалась она. – Всё-таки управляющему нужно платить, даже если это наш друг. – Я уверен, что мы не сможем здесь остаться, – с выражением безграничного терпения на лице в который раз отвечал ей Дмитрий. – В Питере мы с тобой за лето заработаем втрое больше, чем этот поместье принесет за год. – Ты уверен? – недоверчиво протянула Геся. – Всё же больше тысячи десятин пахотной земли. – Это нечерноземье, солнце моё! Ты знаешь, какая урожайность на здешних землях? – Нет, но уверена, что не меньше сотни пудов с каждой. – Ах, если бы! Если рожь, то в лучшем случае половина, то есть пудов пятьдесят, и пшеница немногим лучше. Да-да, я узнавал. Машка, конечно, прибрехнула насчет «сам два», но не так уж и много. – Но неужели нет способа повысить урожайность? – Есть, конечно. Но нужно вложить деньги, которых у нас сейчас нет, плюс необходим человек, который будет всем этим заниматься. Агротехника, удобрения, трехполье и ещё чёрт знает сколько всякой фигни, о которой мы с тобой не имеем никакого понятия! Так что, пусть пока всё идет, как идёт. Хуже всё равно не будет, а Лёшка парень честный, воровать не будет, лес, тот, что остался, тоже на сторону не продаст и вообще… – Ну, не знаю. Тебе всё же следовало сначала посоветоваться со мной. – В другой раз – обязательно! – Ну хорошо. А теперь скажи, говорил ли ты с отцом Питиримом? – Говорил, – помрачнел Дмитрий. – Какие-нибудь проблемы? – Да, блин, с этим попом вообще одни проблемы! Он требует, чтобы ты сначала выучила все молитвы, затем в грехах покаялась, совершила таинство Святого Крещения, и только после всего этого он нас, может быть, и обвенчает… – Но ведь лютеран и православных сочетают браком и без этого, – удивилась Геся, – зачем же мне креститься? – Так то лютеран! – На что ты намекаешь? – Я?! И в мыслях не было, а вот батюшка ни грамма не верит в твоё протестантство. – Как он узнал? – Не знаю! Но Питирим вообще дядька продуманный. Он и с большим начальством вась-вась, даром, что выглядит как дуболом в подряснике. – Ты предлагал ему денег? – Предлагал. – И что? – Взял. Но сразу же сказал, что христианина, даже такого конченого, как я, с иудейкой венчать не станет! Блин, ну не смотри на меня так, будто я накосячил. Я, если хочешь знать, пока мы здесь, ни одной воскресной службы не пропустил. Свечек, наверное, фунтов пять спалил перед иконами. Да я в армии реже причащался, хотя там за этим капец как следили! – И что же делать? – Ничего! Валить надо отсюда. В Питере найдем менее щепетильного батюшку, да и окрутимся. – А может, мне действительно перейти в православие? – Не вопрос. Только, как я сказал, отец Питирим тебя в купель пустит лишь после того, как убедится, что ты «искренне Христа сердцем приняла» и все молитвы выучила, а он их столько знает… короче, не вариант, если мы тут не собираемся ещё на месяц, а то и на два застрять! – Слушай, – задумчиво протянула Геся, – а может, ты просто не хочешь на мне жениться? – Началось! – А что, тебя ведь наверняка всё устраивает! – Ми-ла-я! – Что?! – Не надо! – Не затыкай мне рот! Вечером Будищев вытащил из колодца загодя припрятанный туда штоф водки и позвал с собой Лиховцева. – Давай помянем наших, – хмуро предложил он, – тех, кто не вернулся. – Хорошо. Только куда ты собрался? – В сад. Там не так душно. Ветерок, птички поют. – Надо хоть закусить взять. – Да всё готово давно. Пошли. Водка греется. В саду их и впрямь ожидал небольшой раскладной столик, на котором теснились миски с нарезанным салом, пахнущей дымком колбасой, сыром, зеленью и другими закусками, от вида которых в желудке сам собой начинал выделяться сок. – Да тут просто царский пир! – удивленно воскликнул Лиховцев. – А где же наши дамы? – Без дам пока обойдемся, – хмуро отозвался Дмитрий, наполняя чарки содержимым бутылки. – Давай за тех, кто не вернулся! – Царство небесное воинам, живота своего не пожалевшим, – с чувством отозвался Алексей, и они не чокаясь выпили. Холодное хлебное вино привычно обожгло горло, и повеселевший хозяин вкусно захрустел луком. – Что-то случилось? – участливо поинтересовался приятель. – Нет, всё нормально, – отозвался хозяин. – Просто иногда немного муторно на душе. Ещё по стопарику? – Изволь. Выпив ещё немного, они разговорились, стали вспоминать друзей, бои, в которых принимали участие. Постепенно перешли с дел минувших на настоящее. Раскрасневшийся от выпитого Лиховцев начал делиться соображениями по управлению имением. Тут было и применение удобрений, и севооборот, и внедрение прогрессивных методов агротехники. В общем, всё, что ему когда-либо приходилось слышать о хлебопашестве. Дмитрий внимательно слушал его, наполнял чарки, иногда вставлял пару слов, но было видно, что его мысли далеко отсюда. Водочный штоф был уже наполовину пуст, когда тема инноваций в сельское хозяйство оказалась исчерпанной, и не на шутку увлекшийся Алексей перешел к более важным проблемам. Вскользь коснувшись деревенской школы, для которой, по его словам, требовалось новое здание, он высказался о несомненном преимуществе классического образования перед реальным, и хотел было поподробнее остановиться на одном из них, но наконец-то заметил отстраненный взгляд приятеля. |