Онлайн книга «Не ее дочь»
|
Он наклонился и сжал мое колено. – Успокойся. Я понимаю, о чем ты. Зазвонил мой телефон, и я вытащила его из стоящей в ногах сумки. Это был отец. – Ох, черт. Это папа. Не возражаешь, если я отвечу? – Конечно. А я пригляжу за нашими бедокурами. Эмма посмотрела на Райана, навострив уши. – Я не бедокур! – Правда? – Алло. – Я отвернулась и заткнула ухо пальцем, чтобы лучше слышать. – Папа? – Сара, почему ты не перезвонила? – Я… У меня тут случилось ЧП. Но теперь все хорошо. Прости. Я как раз собиралась позвонить. Все в порядке? Возможно, моя мать умерла, а я даже не потрудилась перезвонить отцу, и это говорило обо мне больше, чем мне хотелось бы. – Да, все прекрасно, просто чудесно. Ты готова к новостям? Лучше сядь. Ты сидишь? – Господи, папа. Давай уже, говори. – Ладно, ладно. Я просто… В общем… Боже, я мямлю прямо как школьник на уроке. Ох! Но я просто счастлив. Да. – Что случилось? О чем ты, папа? – Она позвонила, Сара, – выдохнул он. Звук был такой, словно он прижал трубку к губам, как я делала, разговаривая со своими мальчиками, когда мне уже пора было спать. – Первый настоящий контакт! Я сделала несколько шагов к двери в квартиру. – Что значит настоящий контакт? О чем ты? С инопланетянами, что ли? – Она… она просто позвонила, Сара. Ни с того ни с сего. Ты можешь в это поверить? – Он шептал, как будто выиграл в лотерею и не хочет, чтобы об этом узнала хоть одна живая душа. – В смысле, просто… после стольких лет… и… все такое… Я даже не знаю, как она нашла мой… – Пап, папа, помедленнее. Дыши глубже. А мне так уж точно нужно было дышать глубже. Мне не меньше, чем ему, нужно было обдумать то, о чем он только что рассказал. Я сделала мысленный подсчет – прошло двадцать пять лет с тех пор, как она ушла. Двадцать пять лет! Ни одной открытки ко дню рождения, ни одного звонка или неожиданного визита, даже запроса на Facebook, когда я уже выросла. И хотя после ее ухода я почувствовала облегчение, в глубине души я надеялась, что она, по крайней мере, не проигнорирует самые важные моменты моей жизни: дни рождения, каникулы, окончание школы и колледжа, возможную помолвку и свадьбу, а когда-нибудь и внуков. А отец расцвел. Сейчас он говорил как совершенно другой человек. Со дня ее ухода я никогда не слышала в его голосе столько энергии. Во второй раз он не переживет, если ему разобьют сердце. Просто не переживет. – Начни сначала, пожалуйста. – Она… Ты где, Сара? Такое впечатление, что ты где-то в вакууме. Я отошла подальше от бассейна и жестом показала Райану, что иду в дом. Он поднял вверх большой палец – мол, не спустит глаз с детей, – и я оказалась в его спальне, она была ближе всего к кухне. Меня поразило, насколько комната уютна. Темно-синее пуховое одеяло (почему одинокие мужчины всегда выбирают темно-синее постельное белье?), книги на столике у кровати, груда одежды, валяющаяся у двери. – Прости. Я у друга. Так лучше? Я села на край кровати. Это был вспененный матрас с эффектом памяти, и я утонула в нем, тело расслабилось в мягкой перине, мне захотелось забыться сном на год. – Да, так лучше. Так вот, как всегда по воскресеньям я встал, сварил кофе, прочитал газету, и тут зазвонил телефон. Разве я не говорил, что неспроста не избавился от стационарного телефона? Разве не уверял, что однажды она позвонит? – Да, папа. Продолжай, пожалуйста. – Ладно. Так вот, я подошел к телефону и сказал «алло», а услышал сбившееся дыхание и сразу понял, понял, Сара, что это она, и она ко мне вернется. – Помедленнее, папа. Она еще не вернулась. – И тут она говорит: «Роджер?» А голос как у ангела, я чуть сразу не расплакался. Но все-таки сдержался. Я не заплакал, Сара. Постарался успокоиться и ответил: «Элейн? Это ты?» А она засмеялась. Ты помнишь ее смех? Боже, о таком смехе можно романы писать. А потом она спросила, мол, неужели я ждал звонка от кого-то другого? Она еще не растеряла чувство юмора, отдаю ей должное. От его доверчивости и легкомысленной радости у меня внутри все сжалось. Это ведь та женщина, которая нас бросила, которая двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю заставляла нас ходить вокруг нее на цыпочках. Но все это забыто из-за какого-то смеха? У меня просто голова шла кругом. – И что дальше? – Мы проговорили целый час. – И? – Что «и»? Я повернула голову к детскому бассейну. Эмма плескалась с Чарли, а Райан оживленно им что-то говорил. – А ты не спросил, где ее носило все эти годы? – Я… В общем, нет. Не спросил. – Ты шутишь, да? Ты даже не спросил, где она была? Просто позволил ей соскочить с крючка, как будто она не была худшей на свете матерью? Он чем-то загрохотал. Чем больше отец нервничал, тем более неуклюжим становился. Раньше эта особенность казалась мне милой, а сейчас выглядела жалкой, как и он сам. – Ну, я знаю, что она живет в Боулдере. – А как же иначе? Не в Голливуде же. Она так и не стала знаменитой актрисой? – Это некрасиво, Сара. Ты знаешь, как жесток Голливуд. – Вообще-то не знаю. Зато знаю, каким жестоким было мое детство, – прошипела я. – А ты-то это помнишь или все выветрилось из памяти, потому что через двадцать пять лет она наконец-то решила набрать чертов номер? – Ты всегда была к ней так сурова, Сара. Попытайся понять. И она… она спрашивала о тебе. Она хочет тебя увидеть. Я отодвинула телефон от уха, словно отец кричал во всю глотку. Попыталась успокоиться, напомнила себе, что виноват не отец, виновата она. И услышала, как он зовет меня по имени. – Я здесь. – Ты слышала, что я только что сказал? Она хочет тебя видеть. – Зачем? Почему сейчас? Что ей нужно? – А почему ей обязательно должно быть что-то нужно, Сара? Она хочет увидеться с дочерью. Мне кажется, этого вполне достаточно. – Ну ничего себе! Даже не знаю. Может, потому, что у меня успешный бизнес, а ей понадобились деньги? С чего иначе женщина, которая нас бросила, вновь врывается в нашу жизнь? Она сказала, что хочет увидеться с тобой? Его дыхание стало тяжелым и медленным. – Нет. Не совсем. Она… – Не смей ее защищать. Не вздумай. А сейчас мне пора. Трясущимися пальцами я нажала на отбой и попыталась успокоиться. Это нелепо. Двадцать пять лет, и ей вдруг приспичило со мной встретиться? Прошла целая жизнь. Которую уже не воротишь. Это же тюремный срок за убийство! Самое смешное, что я соврала, будто ее разыскиваю, а теперь она захотела со мной встретиться. |