Онлайн книга «От Лукова с любовью»
|
Боже, боже, боже, черт побери! – Джесмин. – Он опять разволновался, при этом краснота на его лице и шее переползла на уши. Боже милостивый, я никогда не видела его в таком бешенстве. Я даже не думала, что он способен так разозлиться, если только он не был на льду и если у него что-то не складывалось на соревнованиях. Я едва дышала, сожалея о том, что напрасно считала свой тайник надежным местом, и о том, что не засунула листы в ящик с нижним бельем… или не куда-то еще, где было сложнее их найти. Надо было бы выбросить их, но я не была идиоткой: если бы когда-нибудь что-нибудь произошло, мне нужны были доказательства. Взмахнув руками с опущенными вниз ладонями, я попыталась проговорить как можно мягче, вероятно, даже излишне мягко: – Успокойся. Да, это было как нельзя некстати. Он снова потряс бумагами. – Не говори, чтобы я успокоился! Ох, твою мать. – Тебя преследует какой-то маньяк, Джесмин! – опять закричал он, после чего я обрадовалась, что мама с Беном уехали. Я вздрогнула, пытаясь подумать, что сказать, и ответила: – Он не угрожал мне… Откинув назад голову, Иван издал звук, который я в самом деле не смогла бы определить. Рычание? – Какого черта? В конце концов я рявкнула: – Не смей орать на меня! Если взгляд способен убить, то я была мертва, правда. – Я ору на тебя, потому что ты получаешь подобные вещи! Почему ты не сказала мне? Ох. Боже. Мой. Я не была настроена копаться в этом дерьме. Никогда и, безусловно, не в этот момент. – Я не сказала тебе, потому что это не имеет к тебе совершенно никакого отношения! – Ты имеешь ко мне отношение! Значит, это меня касается! – Нет, не касается! – Нет, касается! – Нет, не касается! Это случилось еще до того, как мы стали партнерами. И я проиграла. Я проиграла, как всегда, когда говорила прежде, чем думала. Из-за того, что слишком распустила язык. Лицо Ивана стало красным, в точности как помидор. Таким красным, что я искренне обеспокоилась его здоровьем. – Я убью тебя, – сказал он вдруг тихим голосом. Он смотрел на меня, выпучив глаза. – Я, черт побери, убью тебя. Я была не в состоянии даже пошутить на этот счет. – Только перестань на хрен, хорошо? Я не в настроении. Покачав головой, Иван поднял кулак, бросая бумаги на мою идеально заправленную кровать. – Джесмин, мне плевать что ты не в настроении, – заявил он и, прежде чем я успела что-то возразить, произнес таким тоном, какого я никогда не слышала от него: – Как давно это происходит? Закатив глаза, я пожала плечами, ужасно злясь на себя за то, что оказалась такой дурой. Надо было быть умнее. Надо было быть умнее. Я должна была предвидеть самое худшее, особенно с этим настойчивым, упрямым придурком. – Три года, – пробормотала я, так рассвирепев, что едва могла говорить, превозмогая боль в горле. Закрыв свои голубые глаза, он открыл рот, покачивая при этом головой. – Три года, – повторил он. – Сколько писем ты получила? – Я не хочу говорить об этом. Один леденисто-голубой глаз открылся и нацелился прямо на меня. – Очень плохо. Сколько писем ты получила? Я застонала, честно, и от досады снова запрокинула голову назад. Этого было не избежать? Неужели? Черт. – Я не знаю… – Он попытался прервать меня, но я не позволила ему. – Нет, серьезно. Я не знаю. Первое время, когда я начала получать их, я выбрасывала их в помойку. Полагаю, их было не больше… двадцати? Возможно? – Вероятнее всего, больше тридцати, но я отнюдь не собиралась признаваться в этом. Он дышал так тяжело, что мне было страшно смотреть на него, но я не была сучкой. Тем более в этой ситуации. – Твои родственники знают? – спросил он спокойным голосом, от которого меня бросило в дрожь. Могла ли я солгать? Нет. Этот засранец слишком хорошо знал мои отговорки. – О нескольких. Раньше, – проскрежетала я. – Что это значит? – спросил он, все еще глядя на меня одним глазом. – Они перестали приходить, когда я уничтожила свои страницы в социальных сетях, – нехотя объяснила я, желая провалиться сквозь землю. – Они знают о некоторых, которые я получала до этого. Резко открыв второй глаз, Иван пристально посмотрел на меня: – Ты по-прежнему получаешь их? Я отвела взгляд и пожала плечами, кипя от негодования. – Не знаю. Я больше не открываю свою электронную почту. Я не открывала. Я не хотела отвлекаться. Я не хотела зацикливаться на этой ситуации. Поэтому тогда я решила не обращать на это внимания. Но я не призналась ему в этом. Я также не готова была обсуждать с ним комментарии и личные сообщения, которые я получала. Не успела я подумать об этом, как Иван спросил сквозь зубы: – А как насчет Пикчеграма и Фейсбука? Ты там что-то получала? Твою мать. Вероятно, он все прочитал на моем лице, потому что, снова откинув назад голову, покрутил ею из стороны в сторону, при этом все время тяжело вздыхая. – Не… – Где твой телефон? Я вскинула брови. – Зачем? – Я хочу посмотреть, что тебе прислали. – Это не твое… Теперь он пристально смотрел на меня. – Не договаривай, – медленно произнес он. – Позволь мне посмотреть твой телефон. Если там нет ничего плохого, то это не страшно. Мне было противно оттого, что он говорил по делу. – Позволь мне посмотреть его, – повторил Иван таким тоном, которого я не слышала от него прежде. Проклятье. Вне всякого сомнения, он не собирался выкидывать из головы эту чушь. Хм. – Он на другом прикроватном столике, – промямлила я. – Тогда ты тоже дай мне посмотреть свой телефон. – Не знаю, какого черта эта фраза слетела с моих губ, но она слетела. Скользнув по мне еще одним убийственным взглядом, он встал, кинул мне свой телефон, а затем пополз по кровати. – Я уже разблокировал его, – сердито сообщил он мне. Я в ответ посмотрела на него так же сердито, хотя он этого и не видел. – Мой пароль… – Я знаю твой пароль. Я видел, как ты вводила его, – пробормотал Иван, когда его рука схватила мой телефон с другого прикроватного столика. |