Книга От Лукова с любовью, страница 93 – Мариана Запата

– Готова, – пробормотала я, сверля взглядом мужчину, который так и сидел на моей кровати.

Он встал, по-прежнему не глядя на меня, и вышел из комнаты, сделав вид, что не замечает меня.

Сука.

Я пошла следом, выключая свет и недовольно вздыхая. Чувствуя себя неловко, я молча включила сигнализацию и закрыла входную дверь, а Иван пошел дальше по подъездной дорожке. Как я могла быть такой дурой, что оставила это дерьмо в своем прикроватном столике? И зачем ему, черт возьми, было копаться в моих вещах?

Проклятье.

Проклятье.

Голова у меня снова загудела, и стало тошнить. Выждав время, я развернулась и еще раз вздохнула, посмотрев на машину Ивана. Я увидела его.

Но я не увидела его машины.

Зато он стоял возле белого минивэна.

Я уставилась на него.

– Ты идешь или тебя снова придется уговаривать? – спросил он своим мерзким снисходительным тоном.

Я слишком устала и не могла поднять средний палец, но надеялась, что он поймет.

– Где твоя машина?

Он махнул рукой в сторону. К минивэну. При этом он вскинул брови.

Я вздохнула.

Там, куда показывала рука, ничего не было.

– Я серьезно.

– Я тоже. Это моя машина. Садись.

Это… его… машина?

Я не имела ничего против минивэнов. Когда-то у мамы был минивэн до того, как все, кроме Руби и меня, переехали, но… Иван? За каким чертом ему минивэн?

Вряд ли у него был ребенок. Тем более что он говорил, что не понимает, что он делает с детьми Руби. Я давно была знакома с его родителями, и ни у кого из них тоже не было минивэна.

То есть…

– Сегодня.

Моргнув, я так и не сдвинулась с места.

– Что это? – медленно проговорила я.

Закатив глаза, он открыл дверь.

– Это машина.

– Чья?

Забираясь внутрь, он ответил:

– Моя.

– Почему?

Придерживая открытую дверь открытой, он ответил:

– Она расходует мало бензина, имеет низкую осадку, и в ней много места. – По его лицу промелькнуло подобие ребяческой улыбки, прежде чем он уселся за руль, словно напоминая мне о том, что сердится на меня. – И это «хонда». Садись.

Не он один не забыл, что он зол.

– Это… твоя?

– Моя, – ответил он. – Садись, я сейчас не в настроении, – потребовал он, прежде чем с силой захлопнуть дверь.

Какого черта ему быть в плохом настроении? Хм.

Машина завелась и тихо заурчала, я и глазом моргнуть не успела, как боковое окно со стороны водителя опустилось, и Иван повторил себе под нос: «Сегодня».

Наморщив нос, я бросила на него сердитый взгляд, оглядывая «хонду» так, словно это был космический корабль, которого я прежде никогда не видела. Только я открыла рот, чтобы сказать о нем что-нибудь такое, чего он не смог бы услышать или на что не смог бы ответить, как что-то зашевелилось в заднем окне минивэна, и в следующий момент я поняла, что сбоку на плечо Ивана шлепается… коричневая голова. Два больших глаза моргнули, глядя на меня. И я опять онемела.

Иван даже не взглянул на лежавшую на нем голову, сначала он щелкнул пальцами, чтобы привлечь мое внимание.

– Мы не будем гнать, и я не выброшу твое тело в мусорную кучу. По крайней мере, пока. Даже Рассел устал от ожидания. Они уже полчаса тебя ждут.

Я открыла рот, закрыла его, а потом снова открыла и проговорила:

– У тебя есть собака?

Он кивнул, и собачья голова повторила его движение.

– Рассел. Давай. Я не в настроении.

Кто, черт возьми, был этот человек? Кто, черт возьми, был этот человек? Разве у Ивана была собака или проклятый минивэн? Я видела его только на машине «тесла». Не на… этом.

Я не была уверена, что раньше видела собачью шерсть на его одежде.

Видела ли я?

– Мы не будем стоять здесь весь день. Садись, или я сам посажу тебя, и кто-нибудь вызовет копов, думая, что я тебя похищаю, – отрывисто и раздраженно бросил Иван, надевая очки. – Если ты сейчас же сядешь в машину, я подумаю о том, чтобы в конечном счете простить тебя.

Пока я осмысливала то, что сказал Иван, собака, лизнув его в щеку, уставилась на меня своими глазами, которые я, наверное, назвала бы золотисто-карими.

А потом откуда-то изнутри фургона до меня донеслось тихое повизгивающее тявканье, а Иван, повернув торс в противоположную сторону, посмотрел на заднее сиденье и произнес:

– Не сейчас, Лейси. Мы уже говорили об этом. – Затем он, словно только что и не разговаривал с тем, что, судя по визгливому лаю, могло или не могло быть маленькой собачкой, снова повернулся лицом ко мне и вскинул брови. – Истеричка. Ты готова?

Готова.

Была ли я готова?

Сесть в минивэн вместе с ним и двумя собаками. Двумя собаками, о которых мне ничего не было известно. С одной из этих собак, с которой он разговаривал так, будто спорил с ребенком. У обоих были человеческие имена.

Лейси. Он предупреждал меня о Лейси.

Не знаю, как расценивать то, что я захотела сесть в эту машину, когда силы продолжали покидать меня с каждой секундой, и злость тем временем, кажется, развеялась.

– Я считаю до четырех, потом я выхожу из машины и затаскиваю тебя за трусы сюда, – окликнул меня Иван.

Наморщив нос и не совсем соглашаясь с принятым мной решением, я сказала:

– Попробуй, но я без трусов, – за секунду до того, как повернулась, обошла капот и открыла дверь у пассажирского сиденья. Первое, что поразило меня, это холодный воздух из кондиционера. Второе, что поразило меня, когда моя задница скользнула на эргономическое кожаное кресло, это то, что коричневая морда, которую я минуту назад видела на плече Ивана, теперь пристроилась на подголовнике того кресла, на котором сидела я.

У пса были карие глаза. Фу. И он проявлял… настоящую заинтересованность и любопытство. По отношению ко мне.

– Привет, – прошептала я, главным образом потому, что у меня болело горло после громких пререканий с Иваном и крика.

– Он не кусается, но может обслюнявить, – проинформировал меня Иван. – Можешь приласкать его, если хочешь.

Пес по-прежнему пристально смотрел, находясь на расстоянии пяти сантиметров от меня. Но Иван был прав, он совсем не выглядел агрессивным. Казалось, ему хотелось, чтобы я приласкала его, и если глухие звуки бум, бум, бум говорили о чем-то, то явно о том, что он хочет, чтобы я приласкала его.