Онлайн книга «Родственные души»
|
– Серьезно, Ной, уже никто не играет в боулинг, – сказала я, пока мы шли в сторону боулинг-клуба Мидлтауна. – Тогда зачем здесь построили боулинг-клуб? – Чтобы мучить непосредственно меня. Ной показал язык: – Будет весело. – Нельзя называть весельем то, для чего требуется надевать такие уродливые ботинки. Он взял меня за руку, затянул внутрь и оплатил две игры. Мы отдали свою обувь самой угрюмой женщине в мире, которая поменяла мои красные балетки на потные клоунские ботинки. – Разве одной игры недостаточно, чтобы помучить меня? – прошипела я, просовывая ногу в ботинок. – Фу! Они еще не успели остыть после предыдущего посетителя. Ной лишь рассмеялся: – Ты в них секси. – Заткнись. Отложив до следующего раза свое мнение об уродливых ботинках, я ощутимо взбодрилась после страйка в первом же заходе. – Юху! – завизжала я, подпрыгивая. – Ты это видел? Официально заявляю: я потрясающая. Ной кивнул: – Удачная попытка. – Не удачная, а хорошо выполненная. Выбрав шар, Ной взмахнул им пару раз, чтобы получше прицелиться, а затем разбежался и бросил его на дорожку. Шар покатился под углом, вильнул, не доходя до кеглей, и попал в желоб. Я возликовала. – Отстой! – Я поднесла руки ко рту, чтобы изобразить рупор. – Недолет! – Я просто внушаю тебе ложное чувство превосходства. – Да, точно. Он взял другой шар, снова размахнулся и отпустил его. В этот раз шар достаточно агрессивно покатился по дорожке, но уклонился от курса и сбил лишь одну кеглю. – Хм, – сказала я. – Я-то тебе верю. Но вот остальные? В этот раз Ной не улыбался, а состроил гримасу. – На самом деле мне нравится боулинг, – сказала я, расплывшись в самодовольной улыбке. Затем быстро поцеловала Ноя в губы и взяла шар. Заняла удобную позицию и запустила его. Он сбил девять кеглей, и я вскрикнула: – Мне очень нравится боулинг. Разве это не весело? Ной скорчился еще сильнее. Закончив первую игру, которую я, конечно же, выиграла, мы с Ноем были готовы отказаться от традиционного подхода к боулингу. – Поверить не могу, что эта дама с ботинками отчитала тебя за то, что ты так сильно меня подкалывала. Я захихикала: – Поверить не могу, что она угрожала выгнать нас. – Ты стала чересчур жестокой. – Меня взволновала победа. И я не хотела обидеть того незнакомца. Он, должно быть, решил, что я подкалывала его. – Как думаешь, сможешь себя сдерживать, чтобы мы могли сыграть еще раз? Мы сидели бок о бок, я положила голову на его плечо. Это место было довольно заурядным. Ковер пестрил пятнами непонятного происхождения, неподалеку ребята младшего школьного возраста в коротких топах то ли флиртовали, то ли ссорились, а по телевизору над нашими головами уже в третий раз, с тех пор как мы пришли, крутили Джастина Бибера. Но, несмотря на все это, оно казалось самым романтичным в мире. Когда я находилась рядом с Ноем, кто-то словно смазывал мое периферийное зрение, создавая размытые очертания идеального мира. – Думаю, я смогу сдержаться, – сказала я. – Хотя у меня есть идея, как модернизировать игру. Ной перестал гладить мои волосы. – Интересно. – Ты, когда был помладше, читал гороскопы? – Как ни странно, не читал. Я же парень, помнишь? – Ты даже не знаешь свой знак зодиака? – О, это я знаю! Дева. Я повернулась к нему, наши носы соприкоснулись. – Что ты думаешь насчет космического боулинга? Появилась его восхитительная улыбка: – Расскажи подробнее. – Очевидно, я очень легко завожусь от игры в обычный боулинг, а нам нужно вести себя хорошо, не то Унылые Панталоны убьет нас. Поэтому предлагаю немного поменять значимость выбитых кеглей. Что скажешь? – Не уверен, что понимаю. – Мы будем задавать шару вопросы о нашем будущем. Как шару с предсказаниями [29]. А исходя из счета, будем судить об ответе. Ной поднялся: – Мне нравится. – Ты первый. – Хорошо. Он взял полюбившийся ему голубой шар. – Какой вопрос я должен задать? – Любой. – Хм. Например, моя группа станет круче Ponyboys? – Хороший вопрос. Он замахнулся. Но я остановила его: – Подожди! Он повернулся, и шар завис в воздухе. – Что такое? – Сначала надо придумать шару условия, чтобы он знал, на какую космическую траекторию тебя направить. Ной снова улыбнулся: – Конечно. – Итак, – продолжила я, – если выбьешь страйк, значит, твоя группа затмит Ponyboys. Ваш первый альбом станет мультиплатиновым, вы выиграете все музыкальные награды и в итоге соберете целый стадион «Уэмбли» [30]. – Мне нравится. – Да. Если собьешь половину кеглей, дела у вас пойдут хорошо. Вы подпишете контракт и будете зарабатывать неплохие деньги, но останетесь неизвестными и будете выступать лишь в небольших клубах. Ной кивнул: – И это звучит неплохо. А если я промахнусь? Я пожала плечами: – Помимо того, что ты станешь самым ужасным игроком в боулинг, твоя группа никогда не добьется успеха. В итоге даже в тридцать лет вы все еще будете пытаться пробиться в люди и играть на плохих площадках с пустыми танцполами. Ты найдешь работу в офисе настолько ужасную, что половину своего времени будешь оплакивать в туалетных кабинках свой талант. Ной покрутил шар. – Вот теперь я чувствую давление, – сказал он. – Я боюсь космического боулинга. – Ах, ну ты и размазня! Давай кидай! В этот раз Ной всерьез сосредоточился на размахе. Завел руку назад, наклонился вперед и отпустил шар. Он прокатился по дорожке и сбил все кегли. |