Книга Любить, бояться, убивать, страница 15 – Анна и Сергей Литвиновы

– Ну, эскейперы – это клиенты. Те, кто спастись приходят. Халки – вандалы. Если не могут к двери ключ подобрать – злятся и ногой выбивают. Раздуплять – типа, понимать, въезжать. А гейммастер – это админ. Пойдем, познакомлю.

Роман провел Ольгу темным коридором, приложил магнитный ключ к неприметной двери, и девушка ахнула:

– Ничего себе! Большой брат бдит!

Огромный стол оказался весь уставлен мониторами. Имелся также огромный системный блок, наушники и микрофон.

Общий «космический» стиль нарушала лишь пластмассовая коробка, источавшая острый запах китайской лапши.

– Мишаня, вылезай! – крикнул Роман.

Оля опасливо отступила: вдруг очередной сундук на пружинке? Ей уже показали – крышка откидывается мгновенно, с противным треском, а человеку, кто внутри, – дается изрядный толчок-импульс, чтобы выскочил, как черт из коробочки.

Но здесь обошлось без сюрпризов.

Мишаня (на ходу отряхивая мокрые руки) появился из туалета.

Рома представил:

– Вот, Ольга, любуйся. Самый известный в Москве обжора и неряха. Он же – лучший администратор (или гейммастер).

Румяный толстяк подал девушке пухлую ладошку:

– Приветствую вас, балетмейстер-убийца.

Он обернулся к столу, изящным движением коснулся клавиатуры – один из шести огромных мониторов сразу ожил. Большой экран был разделен на восемь маленьких. Мишаня кликнул по одному из них, увеличил его до максимума. Ольга увидела тускло освещенное помещение с голыми стенами и решетчатой дверью.

– Склад трупов, – прокомментировал администратор.

– Э… что?

– Сюда будем стаскивать убиенных вами клиентов, – деловито пояснил парень. – Когда наберется полный – тогда пш-ш (последовало еще несколько кликов), и устроим маленький взрыв.

Комната на экране мгновенно заполнилась черным дымом, вдоль стен полыхнул огонь, раздался чей-то отчаянный крик.

Ольга невольно отшатнулась.

Рома с Мишей заржали.

Шутнички. Ладно, надо привыкать.

– В сценарии никакой комнаты с трупами нет, – напомнила Ольга.

– И дым запрещен, потому что мы в жилом доме, – согласился Роман. – Но Миша обожает монтировать всякие глупости.

– А что еще делать? – вздохнул толстяк. – Я тут скоро сдохну со скуки. Или лопну. – Он с аппетитом зачерпнул китайской лапши.

– Ничего, – утешил Роман. – Сейчас откроемся – будешь сутками работать. Без выходных.

– Да я не против. Где комп – там мой дом родной. И денег надо.

– Хватит тебе денег. И так на полутора ставках сидишь, – хлопнул Мишаню по плечу Роман. А Ольге объяснил: – Вообще на квестах обычно два администратора. Один клиентов встречает, второй – здесь, в операторской. Но у нас трое актеров, поэтому я решил оптимизировать расходы. Зачем кормить лишний рот? Приводить жертв станет Костя, записывать – я. Оба будем уже в костюмах, так что клиенты сразу дрожать начнут. Костя – это твой дебильный ученичок. Аутист. Ну, и я – папаша-маньяк. В балаклаве.

– Кстати, – встрял Мишаня, – раз уж в нашей компании все совмещают обязанности… и Оля – единственная дама… то пусть завтра борща сварит! А то я желудок испорчу на этой лапше.

Оле толстяк понравился, и борщ варить она умела. Но Рома ответил за нее:

– Шиш тебе. Она, по ходу, – настоящая балерина. Так что только пророщенным овсом накормить может.

В жизни она овес не ела и никого им не угощала, но спорить не решилась.

Чувствовала: Роман нарочно резкости говорит. Потому что сам нервничает. Еще бы: сколько денег уже вложено под его сценарий! А будет ли отдача – пока неясно.

Но лично она станет стараться максимально.

Ольга никому бы в жизни не призналась, но ей хотелось побыть злым репетитором.

Пока сама хореографическое училище окончила, столько обид, пинков и оскорблений перетерпела, что легальный шанс помучить других ее весьма вдохновлял.

Она и когда с аутистами работала, понемногу подопечных прикладывала. Но лупить по-серьезному боялась – народ неадекватный, могут в буйство впасть, приложить в ответ.

А клиенты перфоманса защититься не смогут. Рома уже объяснил: им распускать руки запрещено категорически. Иначе – запредельный штраф.

Вот и будут получать по первое число. Как когда-то доставалось ей самой.

Роман Воскобоев действительно оказался москвичом, выпускником ВГИКа и единоличным собственником квартиры в Сокольниках. Судимым он не был, а изрядное количество неоплаченных штрафов ГИБДД Ольгу не смутило.

– Тогда прочь сомнения! Иду к нему работать! – радостно выкликнула она. – Тут круто! Специально под меня костюмы шьют! Грим адаптируют. Я в сценарий правки вношу. Через пару дней – финальный прогон. И начнем покорять Москву.

Про личную жизнь я спрашивать не стал – и так понятно.

Ольга радостно попрощалась.

А Римма грустно прокомментировала:

– Упорхнула птичка. Придется Ярику жить с уродиной-Стеллой и работать на кладбище.

– Лучше синица в руке, – философски молвил я. И поинтересовался: – Ты когда-нибудь бывала в иммерсивном театре?

– Никакой это не театр, – поморщилась моя секретарша. – Обычный квест – только с элементами художественной самодеятельности.

– И что там будет делать наша Ольга? Танцевать?

– Скорее, завывать. Какое-нибудь привидение из себя строить. На современных квестах надо не только выход найти, а еще и от всяких злодеев по ходу дела спастись.

– Ты откуда знаешь?

Римма взглянула злорадно:

– Так я ходила. Раз пять.

И не удержалась, язвительно добавила:

– С более современными мужчинами.

Я не отреагировал на ремарку. Уточнил:

– Ольга сказала: в основе сюжета ее биография.

– Ну, может, в пуантах будет бегать. Или на шпагат садиться в белом саване. У каждого квеста сейчас своя фишка. На «Insane Paranoid» ^[7], например, работает бывшая гимнастка. Выползает в костюме гидры из окна вентиляции, спускается по стене. Народ визжит.

– Понятно. Работа вроде аниматора.

– Ну, я бы не сказала. Аниматор игры для малышей придумывает. А на перфомансы детей не пускают. Там сюжеты взрослые. Сбежать из психлечебницы. Чернобыль, хостел Инглвуд. Ключи из человеческого черепа вынимать, от чела с бензопилой бегать. Так что почти везде ограничение шестнадцать плюс.

– И кто на такие глупости ходит?