Онлайн книга «Маруся. Столичные игры»
|
– Что цесаревич Василий собирается сделать вас своей морганатической супругой – раз. Что вы любовница его императорского величества – два. Что у вас магия совершенно иного типа, не земли, а, возможно, би-потенциал – три. Что вы – наследница Демидова, потому как завещание составлено именно на вас, – четыре. Я застонала. – Это все? Или еще чем порадуете? – Мария Ивановна, а вам мало? – Мне? Мне просто интересно, кто меня убивать придет. – А нам-то это как интересно, – ответствовал Романов, помогая мне утрамбоваться в карету. В буквальном смысле – чертовы юбки раскрылились на метр в ширину. – Чтоб вас совесть с утра до вечера мучила, если меня убьют, – ласково пожелала я главе тайной канцелярии. Романов ответил милой улыбкой. – Переживу. Обещаю. – Обещаю. Не переживете. * * * Зла я была несказанно. Чтобы такое распускать… Сволочи!!! С государственными интересами, я все понимаю, но сволочи!!! НЕНАВИЖУ!!! Репутацию мне обосрали так, что вонять и двадцать лет спустя будет. Или кто-то думает, что забудется? Ни черта! Это не просто пятно, это и моим детям припомнят, и как бы не внукам. А значит – что? Выбора у меня нет! Маркизы де Монтеспан и де Помпадур мне в помощь. А также все фаворитки царей и императоров. Выставили меня шлюхой? Ну так я сама себя выставлю! Так, чтобы народ облизывался, а руки не тянул! Возьмем, к примеру, Кшесинскую! Все любовники – Романовы, другим нельзя! Личная, так сказать, царскофамильная собственность! И я – не хуже! Даже круче! По знакомой уже лестнице я поднималась, кипя веселой злостью. Здесь и сейчас я намерена была развлекаться по полной и кусать кого попало. А что мне терять? «Мне терять таперя неча, кроме собственных оков». [11] Оков – и тех не выдали за казенный счет, жлобы царственные. Этот бал ничем не отличался от множества других. Сначала народ собирается, около часа фланирует по залам, общается, немножко выпивает и танцует, потом появляются их величества, и начинается торжественная часть. Объявление – в честь чего мы здесь так здорово собрались, поздравления, танцы, ужин, еще немного разговоров – и домой. Надо каких-то часа четыре потерпеть. Час на общие сборища, час на объявления-поздравления, час – танцы, час – ужин. Сильно это дело не затягивают, все ж живые люди, хотите потом еще развлекаться – катитесь и развлекайтесь за свой счет. Это правильно, все равно либо напьются, либо подерутся – ни к чему пускать действие взатяг. – Игорь Никодимович, а про нас с вами никаких слухов не ходит? – К сожалению, нет. Нельзя, Мария Ивановна, я бы головы лишился за такое… – Покушение на чужую собственность? – Да, именно так. Мне достался немного виноватый взгляд, но… Вот и зал. Не бальный, танцевать мне покамест нельзя. Нехорошо. Остается только выпивать, разговаривать… интересно, с кем? К нам уже спешил мой отец. Под руку с какой-то блондинкой лет двадцати пяти. Такой… фигуристой. Даже фигуристее меня. – Машенька! Мне досталась милая улыбочка от отца. Я оскалилась в ответ. – Папенька, какая радость видеть вас. – Познакомьтесь. Это Светлана Галицкая, а это моя дочка, Мария, нынче Храмова. – Добрый день, – мило улыбнулась блондинка. – Я помню вашего мужа, такой милый дедушка… мои соболезнования. Зубки решила поточить? А зря, я сейчас в таком состоянии, что спусти меня в Нил – и спасать придется крокодилов. – Вы в лучшем положении, госпожа Галицкая. Я вот вас совершенно не помню. Равно как и вашего мужа, и ваших детей. – У меня нет детей… – О, я вам так соболезную, – оскалилась я. – Впрочем, простите, я и не могла помнить вашего супруга. Я не так давно начала выезжать, а вы который год вдовеете? – Третий. – Дама поняла, что зубы у меня никак не меньше, но решила не отступать. – Конечно, когда я выходила замуж, вы еще в куклы играли. – Что же случилось с вашим супругом? – Удар. – Дамочка коснулась краешка глаза кружевным платочком. – Мой бедный Николя… – Господин Галицкий и господин Храмов были хорошими друзьями, господин Храмов служил под началом Николая Александровича, – Романов возник рядом, словно раб лампы. И протянул мне бокал с чем-то прозрачным. Я улыбнулась. – Игорь Никодимович, благодарю вас. – Не стоит благодарности, Мария Ивановна. Отец смотрел на меня ледяными глазами. – Машенька, можно тебя на два слова? Так и хотелось отрезать: «Можно – Машку за ляжку и козу на возу», но мудрость братца-дембеля здесь точно не ко двору придется. – А мы пока потанцуем с госпожой Галицкой. – Романов тут же подхватил даму, послав мне улыбку. Он даже не сомневался, что я захочу перемолвиться словечком с отцом. Ну и ладно… – Слушаю, папенька? Отец не стал юлить и сразу перешел к делу. – Алябьевы сегодня будут на балу. И отец, и сын. – Я за них рада. – Я могу составить хороший договор и учесть твои интересы, Мария. Я прищурилась. – Папенька, а что – Игорь Никодимович непонятно все объяснил? Отец вздохнул. И вдруг даже как-то ссутулился. – Мария, его величество, конечно, наш повелитель. Но ты подумай, надоевшую игрушку всегда забрасывают в угол. А тебе нужна семья, дети… – Я надеюсь, его императорское величество выберет для меня наиболее уютный угол, – отрезала я. – Ты зря на это рассчитываешь. Знаешь, где сейчас предыдущая фаворитка его величества? – Где же? – В какой-то чухонской провинции. Ее выдали замуж за помещика и отправили туда, где всего общества лишь свиньи. Я прикусила язык. Так и чесалось сказать: «Очень приличное общество, особенно рядом с вами, папенька». Лучше уж хрюшки, их хоть на колбасу пустить можно, а его куда? Вместо этого я насмешливо поинтересовалась: – Четвертую супругу подбираете, папенька? – Девочкам нужна мать, – и не подумал отступать отец. – Особенно когда своих детей у нее нет. Ну-ну, вольному воля. |