Онлайн книга «Сокровище Великих Моголов»
|
– И что же это означает? – Означает, что все фирмы, участвовавшие в аукционе, кроме компании «Астроль», фиктивные однодневки, созданные под несуществующих людей только для этого аукциона. Значит, результат аукциона был заранее предрешен, его должна была выиграть фирма «Астроль»… – С другой стороны, Майка говорила мне, что фирма эта еле сводила концы с концами, дышала на ладан. Значит, она никак не могла потянуть такой крупный проект… – Тем более подозрительно… – Я заметила, что Сарычев на глазах мрачнеет, значит, вспомнил про тот документ, который случайно увидел у жены. – Там говорилось о том, что город продает фирме «Астроль» этот самый участок, бывший завод. Все законно, был конкурс, «Астроль» его выиграл и заплатил какую-то смехотворную сумму. Но строить они, разумеется, там ничего не будут, кишка тонка. А перепродадут этот участок кому-то, кто не хочет светиться. И он, разумеется, заплатит большие деньги, да только не фирме «Астроль», а… – А тому чиновнику или целой группе, кто организовал все это, – подсказала я. И добавила про себя, что его жена работала в Городском комитете по строительству, и раз оказался у нее этот документ, то замешана она в этом опасном деле явно по самые уши с бриллиантовыми сережками. – И Лена… – вздохнул Сарычев, очевидно, мы с ним мыслили одинаково. – Понимаешь… – осторожно начала я, – этот тип, Клык, он не сам по себе, и если уж он так опасен, то его хозяин и того хуже. Но он мне сказал, что это не они убили твою жену. И как ни странно, я ему верю. Им это было невыгодно, понимаешь? Следствие ведь идет, шум поднимется, а им шум совершенно не нужен. На полицию давят, потому что она все же высокий пост занимала. – Да не поэтому! – с досадой ответил Сарычев. – Ты за дурака-то полного меня не держи! Думаешь, если я растерялся, не знаю, что делать, то и мозги потерял совсем? – Да я ничего не говорила… – Да им нужно как можно быстрее дело закрыть, чтобы круги по воде не пошли! – Сарычев повысил голос. – Оттого и хотят они на меня все свалить! Я молчала. Все так и есть, оттого Клык и ищет меня, чтобы выйти на Сарычева. Сдадут его полиции и будут жить спокойно. Ну уж нет, мы еще потрепыхаемся… Тут я почувствовала какое-то смутное беспокойство, раздвинула жалюзи и выглянула в окно. – Что там такое? – заволновался Сарычев. – Сама не знаю… – Я вгляделась в темноту за окном. – Выключи-ка свет… Он щелкнул выключателем. Внутренность бытовки погрузилась в темноту, за окнами, наоборот, чуть заметно посветлело, из монолитной темноты проступили очертания кустов и деревьев. И тут я заметила на верхушках деревьев, окружающих поляну, мелькающие цветные отсветы. – Быстро уходим! – проговорила я, невольно понизив голос. – А что такое? – недовольно проворчал Сарычев, с сожалением оглядывая бытовку. Его клонило в сон и явно не хотелось покидать тепло и сомнительный уют. – Видишь эти цветные вспышки на деревьях? – Правда… а что это? – Это отсветы полицейских мигалок! Они не включили сирены, чтобы не спугнуть нас, но мигалки включили… и они уже съезжают с шоссе, будут здесь через пять минут! Надо же, парень-то прыщавый на заправке, с виду лох лохом, а оказался глазастым! Узнал тебя по фотографии, да еще и позвонить ментам не поленился! Тут Сарычева словно ветром подхватило – через секунду он уже вылетел в темноту. Хорошо хоть успел прихватить листок с Майкиной распечаткой. Мы отбежали в сторону от бытовки и спрятались в темных кустах на краю поляны. Через пару минут темноту прорезали яркие вспышки света, и на площадку выехали две машины с включенными проблесковыми маяками. Машины остановились в нескольких метрах от бытовки, из них высыпали полицейские. Человек постарше, с замашками начальника, приказным тоном отдал короткие веские распоряжения. Я узнала того майора, который был два дня назад возле дома Сарычева, стало быть, работает по этому делу. Еще бы, отчитался начальству, что к вечеру дело закроет, что подозреваемого уже почти арестовали, время идет, а он ни «тпру» ни «ну». Ох и нагорит ему от начальства! От этой мысли я ощутила самое настоящее злорадство. Трое полицейских вошли в бытовку, остальные рассыпались по площадке. Через две или три минуты один из полицейских появился на пороге бытовки и срывающимся голосом доложил начальнику, который дожидался на улице: – В бытовке чисто, никого нет, но чайник еще горячий. Они только что здесь были и не могли далеко уйти. Майор, который сегодня был в штатском, внимательно огляделся и скомандовал: – Рассыпаться цепью, обследовать площадку и территорию вокруг нее! Да смотрите там, в яму не провалитесь! Мы с Сарычевым переглянулись и двинулись сквозь кусты в темноту, прочь от площадки. При этом мы старались не шуметь, хотя, на мой взгляд, у Сарычева это не очень получалось. Ну, что тут удивительного, он же менеджер, а не разведчик… Полицейские выстроились цепью, включили фонари и двинулись на поиски. – Интересно, как они нас так быстро выследили? – прошептал мне в ухо Сарычев. Я покосилась на него: – А кто покупал воду на заправке? – Ты думаешь… не может быть! – Очень даже может! Я же тебе говорила – там возле кассы висел твой портрет! Очень, кстати, похожий. А когда мы уезжали, продавец куда-то звонил по телефону. Скорее всего, в полицию звонил, скотина… Надо же, какой законопослушный оказался! Сарычев обиженно замолк, и мы двинулись дальше, стараясь производить как можно меньше шума. Мы довольно долго продирались сквозь колючие кусты, полицейские перекликались у нас за спиной. Их голоса, по крайней мере, не приближались, так что в моей душе пробудилась слабая надежда. Может быть, мы сумеем оторваться от них и выйдем к тому месту, где я оставила машину… Вдруг со стороны Сарычева раздался сухой треск и короткий негромкий вскрик. – Что случилось? – прошептала я, остановившись. – Тут подо мной какая-то доска подломилась! – ответил он чуть слышно. – Я ногу подвернул. – Ту же, что в прошлый раз? – Не помню… Нет, ну чистый дурдом! Не помнит, какую ногу подвернул! Может, он все выдумал? – Идти можешь? – Могу! – ответил он тоном мученика. – Они здесь! – раздался позади голос одного из полицейских, и совсем рядом с нами по кустам заплясал луч фонаря. – Скорее, вперед! – прошипела я, раздвигая кусты. |