Книга Трон Знания. Книга 3, страница 134 – Такаббир Эль Кебади

Перед замком отряд воинов превратился в камень. Ориенты уселись на землю; сухой воздух исчерпал их силы. Двое — вооружённый ракшад и Йола — поднялись по лестнице. Перед тем как войти в замок, воин сдал караулу изогнутый полумесяцем клинок с длинной рукояткой, украшенной лунными камнями. Стражи провели гостей в Мраморный зал и указали на стулья возле дверей. Ракшад проигнорировал приглашение. Йола рухнул на сиденье, с трудом переводя дыхание.

Придерживая Парня за ошейник, Адэр прошествовал по застывшей в мраморе глади моря и занял одно из трёх кресел. Моранда улёгся у его ног и воззрился на темнокожего незнакомца.

— Я слушаю.

Воин пересёк зал. Остановился в трёх шагах от Адэра и проговорил на безупречном слоте:

— Правитель Грасс-Дэмора! Мое имя Альхарá. Позвольте передать Иштару Гарпи послание Ракшады.

Адэр дал знак стражам привести заключённого.

— Правитель Грасс-Дэмора! — вновь подал голос Альхарá. — Я хочу спросить.

— Спрашивайте.

— У вашего зверя есть потомство?

— Нет.

В глазах цвета перезрелой вишни промелькнула досада.

— Жаль. Я бы купил весь выводок.

В зал вошёл Иштар.

Посланник обернулся. Прижал пальцы правой руки ко лбу, затем к груди. Вытянул руку вперёд ладонью кверху и склонил голову:

— Мысли и сердце твои, Иштар.

Иштар стиснул перед собой правый кулак, словно поймал приветствие. Прижал к груди:

— Ты в моём сердце, Альхарá. — И опустился в кресло рядом с Адэром.

— Прошу тебя выслушать послание матери Лунной Тверди.

— Говори, Альхара.

— Иштар Гарпи! Поднимись по лестнице в сто семьдесят ступеней. На каждой ступени восхвали Бога различными языками. Войди во Врата Сокровенного. Обрети знание сущности и бытия, меры и времени, предела и замысла, движения и изменения, молчания и слов. Стань олицетворением власти, величия, силы, святости и милости Ракшады. Стань хазиром матери Лунной Тверди.

Альхара развязал расшитый серебром кошелёк, прикреплённый к поясу. Достал из него платиновую цепь с кулоном в виде головы тигра. Вложил цепь Иштару в руки:

— Мой хазир! Удостой меня звания шабира.

Иштар спрятал кулон между ладонями:

— Приведите моих надсмотрщиков, женщину и её стража.

— Женщинам здесь не место, — сказал Адэр.

— Приведите, — повторил Иштар и отвернулся к окну.

Потянулись минуты ожидания. Альхара с непроницаемым видом смотрел перед собой. Адэр постукивал пальцами по подлокотникам кресла. Йола сжался и стал похож на сморщенный гриб. Охранители не спускали глаз с воина.

Наконец надзиратели и Луга встали возле двери. Малика прошла через зал. Присела перед правителем и его гостями.

Иштар поднялся:

— Ты опоздал, Альхара. — Указал на Лугу и надзирателей. — Месяц назад в присутствии этих людей ко мне обратились: «Хазир Иштар Гарпи».

Поцеловал платиновую голову тигра и надел цепь с кулоном Малике на шею.

Не моргнув глазом, посланник прижал пальцы ко лбу, к груди, протянул ладонь:

— Мысли и сердце твои, шабира!

Малика едва устояла на ногах:

— Нет…

— Сожми кулак, приложи его к груди, — подсказал ей Иштар, — и ответь: «Ты в моём сердце, Альхара».

— Нет…

— Шабиром становятся только воины, — отозвался Адэр.

Иштар не сводил с Малики взгляда:

— До тебя были две девы-вестницы: Ракшада и Джурия. Ты третья.

— Шабира! Ты имеешь право сидеть в присутствии хазира, — произнёс Альхара. — Имеешь право говорить с ним и видеть его, когда захочешь. Ты имеешь право отказать любому мужчине, и в том числе хазиру.

Малика пошатнулась:

— Это недоразумение.

— Это древнейшая история моей, а теперь и твоей страны, — сказал Иштар. — Неудивительно, что в Краеугольных Землях её никто не знает. Присядь. Я ознакомлю тебя с ритуалом.

Малика отошла к окну. Упёрлась ладонями в стекло. Парень подбежал к ней. Опустив голову на подоконник, вздохнул как человек — горестно, с надрывом.

Глядя ей в спину, Иштар уселся в кресло:

— Скоро я увижу Лунную Твердь и ступлю на землю Ракшады. Три месяца проведу в молитвах в Главном храме, где буду смывать с себя грехи прошлых жизней. Три месяца мою шею будет украшать терновый ошейник, дабы научить меня встречать трудности с высоко поднятой головой. Затем я взойду по лестнице из ста семидесяти ступеней. Встану перед Вратами Сокровенного, и моя шабира возложит мне на голову тиару Ракшады.

— Воины… — Адэр охрип. — Тиару всегда возлагали воины.

— И два раза девы. — Иштар скривил губы. — А ты не знал.

— Она не поедет в Ракшаду.

— Шабира должна исполнить свой долг, — откликнулся Альхара.

Адэр чуть не сорвался на крик.

— Этого не будет!

— Шабира, — позвал Иштар. — Сколько тебе надо времени, чтобы собраться?

Малика оглянулась:

— Я никуда не поеду.

— Тебя выбрал Всевышний. Не Хазирад Ракшады, а сам Бог. Ты будешь спорить с Богом?

— Иштар, — прошептала она. — Зачем ты так со мной?

— Только от тебя зависит — стану я правителем Ракшады или кану в небытие.

— Шабира! Если ты уклонишься от исполнения своего долга, в Ракшаде сменится правящая династия, — проговорил Альхара.

— Не давите на неё! — потребовал Адэр.

Иштар сузил глаза:

— Стóило год назад спасать мне жизнь, чтобы сегодня лишить мою жизнь смысла?

— Почему ты не сказал мне сразу? — спросила Малика.

— На то были причины.

— Я могу передать свои полномочия посланнику?

— Альхаре?

— Да, ему.

— Нет.

— Она никуда не поедет, — произнёс Адэр.

— Хорошо. — Иштар хлопнул ладонями по коленям. — Хорошо. Надеюсь, ты не забыл о своём долге? Если забыл, морской народ тебе напомнит.

— Я помню.

— Отлично. Я готов озвучить своё желание.

Адэр сжал подлокотники кресла:

— Озвучь, а я подумаю.

— Нет. Ты выполнишь его. Как правитель, как мужчина, который держит слово. Иначе в глазах морского народа, в глазах ветонов, в моих глазах ты будешь жалкой копией великого отца.

— Говори.

На лице Иштара отразились ненависть, презрение и злость: