Книга Роковая ночь, страница 44 – Тамара Авецруб

Их перешептывания, улыбки и искрящиеся взгляды все больше раздражали и выводили ее из себя.

Ее планы рушились. Действовать надо было быстрее, пока у них все шатко и зыбко.

Но везение все еще было на ее стороне. И она этим пользовалась.

Воскресным утром, когда все жители деревни и замка собрались в церкви на воскресной службе, Сисилия, как всегда, сидела на почетной скамье семейства Фергисон.

Церковь была достаточно старой. В ней давно не делался ремонт. Белые стены обрели сероватый оттенок. Ставни перекосились и плотно не закрывались. Петли на дверях следовало заменить. Денег, собираемых от прихожан, не хватало для капитального ремонта.

Невестка воспользовалась случаем и наклонилась к уху лорда, обдавая его своим горячим дыханием:

– Дерек, тебе не кажется, что церковь подлежит небольшому ремонту?!

– Пожалуй, ты права.

– Я знала, что ты меня поддержишь в этом вопросе. Давай позже обсудим этот вопрос? – в знак благодарности она положила свою руку на его предплечье.

– Давай.

Запах духов Сисилии так сильно ударил в нос Дереку, что он даже почесал его, пытаясь справиться с этим стойким запахом.

Оливия, сидевшая по другую сторону, жест мужа посчитала за неловкость и смущение, а также желание скрыть значимость их беседы.

Она отметила, что подол платья Сисилии покрывает бедро ее мужа. И сидит она слишком близко к нему. И ищет любой повод, чтобы прикоснуться к Дереку. А особого сопротивления с его стороны она не заметила.

Может, это она накручивает себя? Но Оливия впервые испытала чувство ревности и собственничества.

Это чувство для нее было новое и достаточно сильное.

Слова священника потеряли для Оливии смысл и суть. Ее мысли витали далеко от стен этой церкви. Пытаясь побороть укол ревности, она заставила себя сконцентрироваться на словах священника, который в этот момент говорил о силе ненависти, одолеваемой людьми.

«Час от часу не легче», – сама себе сказала Оливия.

– Что ты сказала? – наклонился к ней Дерек.

– Ничего.

Запах жасмина перебил терпкий запах духов Сисилии. Дерек поймал себя на мысли, что запах жасмина – это самый приятный запах, который он когда-либо вдыхал.

Легкая улыбка коснулась его губ. Так пахнет только его жена.

– Что смешного? – огрызнулась Оливия, не понимая смысла улыбки мужа.

– Ничего, – в тон ей ответил теперь Дерек.

Сделав серьезные лица, молодые отвернулись друг от друга и посмотрели на священника.

Но проповедь утратила для них смысл окончательно.

Дерек был для Оливии загадкой. Она до сих пор не могла предугадать перепады его настроения, а вернее, понять причину его злости вперемешку с весельем. То он улыбается – и весь мир обретает цвета радуги, то смотрит на нее мрачнее тучи, нагоняя холод.

Точеный профиль, волевой подбородок, густые брови, полные губы, непослушные черные волосы и завораживающие глаза. Оливия смотрела на мужа украдкой и любовалась им. При виде его на сердце становилось тепло и приятно. Даже в самые сильные порывы его злости она не испытывала страха перед ним. Желание противостоять обуревало ее в эти моменты, но не страх.

Она отдавала себе отчет, что эти чувства нельзя назвать любовью. Страсть, влечение, новизна – да. Все это больше подходило под это определение.

* * *

После обеда этого же дня Оливия собиралась в деревню к заболевшей жене пекаря. А заодно хотела заехать навестить Кевина и свою маленькую тезку Оливию.

Переодевшись в скромную амазонку для верховой езды, Оливия спустилась вниз и поспешила в конюшню.

Проходя по залу, она опять ощутила на себе чей-то взгляд. Остановившись, обернулась по сторонам – никого не было.

– Марта, – позвала она няню, направляясь в кухню.

– Да, миледи.

– Приготовили то, что я просила для жены мельника и моих любимцев?

– Да. Все готово и ждет вас.

– Чудесно. Запакуйте в корзину. Я подожду.

А тем временем к конюшне спешила Сисилия. Она видела, что там был Дерек, который только вернулся с осмотра полей и хранилища на зиму.

– Дерек, я принесла тебе прохладного молока, – сказала она, протягивая чашу с напитком.

– Спасибо, это очень кстати, – сказал Дерек и принял у нее чашу.

– Я помню, что ты любишь молоко, – промурлыкала Сисилия.

– Да? Я не думал, что ты это помнишь.

– Я очень многое помню.

– Это почему?

– Дерек, ты прекрасно знаешь, почему.

Она вплотную подошла к лорду, положила свою руку на его грудь и посмотрела в его глаза снизу вверх.

– Дерек, все это время я думала только о тебе. Все эти годы. Прости меня.

Лорд молчал. Смотрел на красивые глаза невестки и ничего не видел в них, кроме красивой оболочки. Она его не цепляла, не бередила душу и тело. Не манила к себе, не завораживала глубиной глаз, не дурманила запахом.

Воспользовавшись его молчанием и ситуацией, Сисилия прижалась всем телом к Дереку, запрокинула голову и подставила для поцелуя свои губы, слегка приоткрыв их.

Этим трюком она не раз пользовалась, и он ее не подводил. Уверенная в своем очаровании и не дожидаясь более шага от Дерека, она прижалась своими губами к его губам и запустила руку в его волосы, притягивая к себе. Буквально обвилась вокруг него, заманивая в свои сети.

Дерек ничего не испытал. У него возникло только одно желание – прекратить этот поцелуй и эту близость. Он положил руки на ее талию, чтоб отодвинуть невестку от себя.

Послышались шаги, и в этот момент в конюшню вошла Оливия.

Она стала свидетелем, как Дерек целуется с Сисилий. Его руки лежат у нее на талии. Они плотно прижимаются друг к другу. Сисилия наглым образом запустила руки в его волосы.

Резкая боль в груди остановила Оливию на месте. Она молча смотрела на целующуюся пару, понимая, что ревность разрывает ее на части.

Дерек резко отстранил от себя невестку и увидел в дверях свою жену.

– Оливия? – опешил Дерек, понимая сложность и глупость ситуации. Но не знал, что сказать и как себя вести.

– А вы хорошо смотритесь, – желая скрыть резкую боль и не показаться задетой, сказала Оливия.

– Спасибо, дорогая. Ты так мила, – промурлыкала Сисилия, улыбаясь. Все получилось даже лучше, чем она ожидала.

– Я иногда бываю такой. Но сейчас я либо тебе все волосы повыдираю, либо отойди от моего мужа.

Сисилия опешила на месте, выпучив глаза от такой неожиданной перемены и напора со стороны Оливии. Дерек в душе ликовал от радости. Его жена ревнует и готова за него сражаться.