Онлайн книга «Темная сторона Хюгге»
|
– Меня так тревожит, что он постоянно связывается не с теми, с кем надо. – Рыбак рыбака… – Какой ты все-таки циник, – говорит она. – А ты святая наивность. Однако он вылезает из постели, подходит к окну и встает рядом с ней. – Подморозило, – говорит она. Он выглядывает в окно. В свете стоящего во дворе фонаря видно тонкий слой инея на плитке тротуара. – С кем он там куда-то собирался? – Мне кажется, тебе лучше лечь. – Я лягу тогда, когда сочту нужным. – Лисбет! Он возвращается в постель, укрывается одеялом с головой и поворачивается к ней спиной. В четверть четвертого она громко восклицает: «Он не подходит к телефону!» – Наверное, не слышит звонка, – приглушенно отвечает Томас. – Я только что звонила ему несколько раз. Она описывает круг по квартире. Термометр за окном кухни показывает минус шесть. В ветвях каштана ни ветерка. Подрагивает свет фонаря во дворе, и лампа на лестнице, ведущей в подвал, то включается, то выключается. Иногда, бывает, они просыпаются от душераздирающих воплей, но этой ночью все тихо. Около четырех она возвращается в спальню и забирается под одеяло. Томас нагрел собой постель, и она прижимается к его спине. – Какая ты холодная, – бормочет он. – Ммм. – А пальцы ног? – Ледышки. Он поворачивается к ней лицом. – Давай их сюда. – Шутишь? Она пристраивает ступни у него между ног, и по его телу пробегают мурашки. Он греет в ладонях ее икры. – Так лучше? – Так просто замечательно. Теперь она знает, что он не спит. В половине шестого они слышат, как открывается входная дверь. Томас похлопывает по ее одеялу. – Можешь спать, – шепчет он. Когда Лисбет с Мальте выезжают из города, солнце еще только показалось над горизонтом и отражается бледно-розовой полоской в зеркале заднего вида. Небо впереди светло-серое. Кругом абсолютная тишина, машины и автобусы еще не проснулись. Они едут по Виборгвай, Лисбет держит постоянную скорость, на десять километров в час быстрее разрешенной, обгоняя один за другим грузовики, которые возвращаются к себе домой в Бельгию или Голландию, сгрузив товар на складах цветочного концерна ГАСА. До последнего момента она не была уверена, что поездка не сорвется, но уже в половине девятого Мальте пришел на кухню. Теперь он сидит на сиденье рядом с ней и молчит. – Ляг вздремни, – говорит она. – Я разбужу тебя, когда будем на месте. – Я не устал, – отвечает он. Два-три раза в год она ездит на кладбище, на могилу к родителям. Как правило, одна. Но в этот раз Мальте сам изъявил желание присоединиться. Она искоса бросает на него взгляд. Кожа у него по-прежнему нежная, как у мальчика. Борода еще толком не начала пробиваться. Он бледный, у него белая кожа, она всегда считала, что он красавчик. Однажды он, еще маленький, сидел на полу и возился с «Лего», как вдруг оказался в луче солнечного света. С той самой секунды свет стал его стихией. Только на свету он сидел спокойно. Она включает обдув и расстегивает пальто. – Похмелье? – спрашивает она. – Нет, – отвечает он. – Я вчера не пил. – Что вы делали? – спрашивает она. Он отворачивается и смотрит в окно. Они проезжают бывшую молочную ферму, рядом с которой припаркован грузовик. Из него выпрыгивает мужчина. В зеркало ей видно, как он перебегает дорогу. Мальте закрывает глаза, и она не повторяет своего вопроса. – Я был с приятелями, – говорит он, не открывая глаз. – С кем? – спрашивает она. – Ты их не знаешь. – Развлекались в центре? – Можно и так сказать. Но это было не совсем то, о чем ты думаешь. – И что же вы делали, в таком случае? – спрашивает она. – Лучше тебе этого не знать, ма. – Напротив, когда ты вот так об этом говоришь. – Кое-кого навестили. Я ничего не пил. Мы же с тобой договорились, что сегодня едем. Потом они спросили, не отвезу ли я их кое-куда. – Кое-куда – это куда? – Да так, одно местечко за городом. Ну, я был не против. Мы отъехали далеко от города и свернули на проселочную дорогу. Потом началась какая-то ерунда. Я не врубился, что там произошло. – Что случилось? – Да не знаю я, говорю же, ты что, глухая? – Нет, просто меня это начинает беспокоить. – Да ну? Тогда бросай беспокоиться, я же здесь, рядом с тобой. Молчание. Она открывает бардачок и достает жестянку с леденцами. Берет себе один и протягивает ему банку. Он принимается громко и активно двигать челюстями. Потом снова закрывает глаза. – Где остальные? – Не знаю. – Давай рассказывай. – Приехала полиция. – Полиция? – Слушай, оставь меня в покое. Или высади прямо здесь. – Ладно. – Мне нужно немного вздремнуть. О’кей? – Ладно. – Ма. – Да? – Не переживай. Ничего такого не случилось. – Рада слышать. – Понятия не имею, что у них было на уме. Точно тебе говорю. Зачем мне тебе врать. Мое дело было – просто отвезти их туда и высадить из машины. Там еще была длинная проселочная дорога, которая вся превратилась в сплошное месиво. И я их высадил. Потом вышел из машины отлить, еще надо было выкурить сигарету, и пока я там стоял, услышал, как по дороге приближается вой сирен, увидел кучу автомобильных фар и свалил. – Тебя кто-нибудь видел? – Нет. Иначе меня бы здесь не было. – И как ты добрался до дома? – На попутке. – Что-нибудь сегодня слышал про остальных? – Нет. – И ни с кем не пытался связаться? – Нет, ты что, совсем того? Какой смысл? – И что теперь будет? – Не переживай, ничего не будет. – Какого черта – «ничего не будет», говоришь? – Я же сказал, не переживай. – Тебе легко говорить, Мальте. Какого дьявола? Что они натворили? – Им, кажется, надо было кого-то отделать. – Но почему приехала полиция? Как полицейские оказались в курсе? – Мне-то откуда знать? |