Онлайн книга «Три дня без Веры»
Рыжая, с большими серыми глазами и круглым детским лицом, Лиза была похожа на ребенка. Она всегда улыбалась, но иногда выражение ее лица менялось, и, едва сдерживая слезы, она говорила: «Почему бывают бездомные собаки? А дети? Это несправедливо» . Умная, как сто мудрецов, и доверчивая, как ребенок, Лиза открывала Вере новый мир: мир, где едят пирожные и ходят друг к другу в гости. Мир, где плачут, когда грустно, и смеются, когда весело. Они понимали друг друга с полуслова, и только ей Вера доверила свою тайну. А Лиза все понимала и всегда знала, как помочь. Она умела быть внимательной, и люди к ней тянулись. Вера гордилась этой дружбой, но она училась в другой школе, и радость этой дружбы омрачала мучительная ревность: у Лизы была Туся, подружка с первого класса, – она всегда стояла между ними, но Лиза была ее единственным другом, и Вера умела это ценить. – Привет, – сказала Лиза. – Ну и вид у тебя. Наверное, у Веры действительно был не слишком веселый вид. – А у меня наконец пропали веснушки, – сказала Лиза. Еще бы – солнца не было уже два месяца. Ей всегда не давали покоя ее веснушки. «Рыжая, как морковка, – говорила Лиза, разглядывая себя в зеркале. – И как рождаются на свет такие рыжие люди?» Но веснушки бывают летом. – Вера, они пропали! На Лизе был голубой джинсовый комбинезон с широкими штанинами и накладным карманом на груди. – Как у тебя, – с гордостью сказала Лиза. Когда они познакомились, на Вере был такой же комбинезон – с накладным карманом на груди и железными пуговицами, – и Лиза тогда подумала: «Хорошо иметь такой комбинезон». Почему-то она запомнила, как тогда это подумала. А это было полгода назад. И столько воды с тех пор утекло. – Подарок Сони, – Лиза похлопала себя по карманам. – Тебе идет. В сочетании с рыжими волосами голубой цвет напоминал о море. – А Соня ждет ребенка, – грустно сказала Лиза. Лиза немного ревновала сестру к ее мужу и их будущему ребенку. И Вера ее понимала. – Это хорошо? – Это хорошо. Лиза сняла ботинки – такие же, как у Веры. – Если бы я не была такой рыжей, – сказала она, – нас бы, наверное, путали. – Ты – красивая. – А ты? Лиза посмотрела на нее так, как смотрят на детей, когда они капризничают. Вера ничего не ответила – только сказала: – Проходи. Лиза любила бывать у Веры. Ей так нравилась ее комната – уютно и ничего лишнего: белые обои, стеллаж с книгами, выкрашенный в белый цвет, тахта, накрытая шерстяным клетчатым пледом, и компьютерный стол с выдвижной полкой. Над столом висела цветная гравюра с изображением Трафальгарской площади. «Город под стеклом» – так Вера называла эту гравюру. Она привезла ее из Англии. Лиза подолгу смотрела на эту гравюру, пытаясь представить, как на самом деле выглядит Трафальгарская площадь, – и город под стеклом оживал: туристы кормили на площади голубей и смеялись, а мимо ехал красный омнибус с открытым верхом. – Я хочу подстричься, – сказала Лиза. – Как ты. И покраситься. – Покраситься? – Вера просто не верила своим ушам. – Ты сошла с ума? Я бы мечтала иметь такие волосы. – Рыжие? – Рыжие. Лиза пожала плечами и спросила: – Я посмотрю почту? Лиза проверила почту. Но сообщений не было. – А как Джим? – спросила она осторожно. - Он тебе написал?. – Вчера. – И что? – Как всегда, ничего, – грустно сказала Вера. - Университет, работа – просто письмо. – А ты? – Лиза, он взрослый человек. Я думаю, он даже не догадывается – ему все равно. – Откуда ты знаешь? Думаешь, ты одна боишься оказаться в глупом положении? И потом он старше. – И что? – Ты его ученица – ему неловко. Подожди он скоро приедет. И все будет хорошо. – Я жду. Вера не хотела об этом говорить: она устала. Устала ждать. Устала об этом думать. – Вчера, – сказала она, – была тетя из Самары – испекла клубничный пирог. Хочешь чаю? – У тебя есть тетя? – И двоюродная сестра. Тетя иногда приезжает ее навестить: она учится на писателя. – Разве этому учат? Вера пожала плечами. – Выходит, каждый желающий может стать писателем? Здорово. – В этом доме не часто угощают пирогами, – сказала Вера, – тебе повезло. – Это правда, – улыбнулась Лиза. – Мама тоже редко печет. Вера налила чай в пузатые керамические кружки и достала из холодильника пирог. На кухне было чисто, как в операционной. И опять ничего лишнего: деревянный стол, три табуретки и удивительный двухэтажный холодильник, в котором без труда мог бы поместиться взрослый мужчина. Если его разрезать пополам. – А как Максим? – Вера отпила чаю и обожглась. – Ай! – Мы дружим. Лиза сидела, подперев голову руками, и улыбалась. Но она видела: Вера ее осуждает. – Я тебя предупреждала. – Вера, я не знала, что это Максим. Я представляла его другим. – Интересно каким. Двухметровым блондином на красном «феррари»? – Нет. Просто я знаю Максима с детства. Так не бывает: играешь с человеком в одной песочнице, Учишься в одном классе, а потом – бах... – Не бывает? – перебила ее Вера. – А Максим? Он тебя любит. Продолжать этот разговор было бессмысленно. – Жалко, – сказала Вера. – Он хороший. – Хороший, – согласилась Лиза. – Очень хороший. Просто это не то, что мне нужно. А что нужно – я не знаю. – Ешь пирог, – Вера подвинула к ней тарелку. А как тот, из Сан-Франциско? – Какой вкусный пирог, – сказала Лиза. – Не заговаривай мне зубы; Ты в него не влюбилась ? Лиза, ты обещала. – Я стараюсь. – Он живет в Америке, а ты – тут. Ты об этом не забыла? – Я понимаю, – грустно сказала Лиза. – А Джим? – По крайней мере, я его знаю. – Это правда, – согласилась Лиза. – Ты молодец, а я ничего не соображаю. Лиза быстро справилась с пирогом и стала собираться. – Пойду: я обещала зайти к Тусе. Вера проводила Лизу до двери. |