Книга Время гарпии, страница 89 – Пирс Энтони

— Спасибо, — сказал Велко, чуточку приободрившись.

— Прости, что тебе приходится из-за меня все это терпеть. Жаль, что я не могу накормить тебя чем-нибудь таким, чтобы ты снова стал крепким.

— Хорошо и то, что мне посчастливилось с тобой познакомиться.

— Какой ты милый!

Она наклонилась и поцеловала его в ухо.

Когда Велко съел столько, что больше уже не мог, Глоха (прикончив предварительно свой) доела его пирог, взяла великана на руки и бережно отнесла в цокольный этаж. Ей не хотелось оставлять его без присмотра, но у нее не было ни малейшего представления о том, что сделать, чтобы ему стало лучше.

Внизу между тем многое изменилось. Во всех помещениях сияли огни, и сновали, помогая в свадебных приготовлениях, нимфы. Косто ладил скамьи, чтобы было на что усадить гостей. Метрия то появлялась, то, выдав очередную порцию указаний относительно декора, исчезала. Демонесса по-прежнему не могла ни к чему прикоснуться, но это не мешало ей руководить, что она и делала с немалым удовольствием. Нимфы не находили в том, что всей работой заправляют скелет и демонесса, ничего странного. Поскольку их память не простиралась дальше вчерашнего дня, они, видимо, полагали, что это в порядке вещей. Трент, должно быть, превратил одно из садовых деревьев в развесистую шпалерию, поскольку нимфы, нарвав там ярких шпалер и гобеленов, развешивали их по стенам. Угрюмый замок преображался на глазах, приобретая праздничный вид.

И тут прямо посреди трапезной возникли еще две фигуры.

— Чудо-в-Перьях! — удивленно воскликнула Глоха, бросаясь на шею своей наставнице. — Что ты здесь делаешь?

— На свадьбу пришла, что же еще, — ответила та. — Вместе с Дарой.

Глоха посмотрела на ее спутницу: элегантную и величественную с виду демонессу.

— Ты и есть Дара, первая жена Доброго Волшебника Хамфри? Я слышала о тебе много хорошего, — не совсем искренне сказала Глоха.

Дара улыбнулась.

— Будучи знакома с Чудом-в-Перьях, ты, наверное, поняла, что не все мы такие, как Метрия.

Метрия оказалась тут как тут.

— А что в тебе такого особенного? — вопросила, сгустившись из облачка, Метрия. — Душа у тебя была, да вся сплыла. Так что никакой разницы между нами нет.

— А вот и есть, — невозмутимо возразила Дара. — Я, если хочешь знать, внутренне переродилась и хотя души у меня нет, веду себя так, будто бы она есть. А вот для тебя это будет проблемой.

— Глупости, никаких проблем! — фыркнула Метрия. — Притвориться я смогу не хуже тебя, а как только познаю любовь, тут же испарюсь. Только вы меня и видали.

— Не думаю, что это будет именно так, дорогая, — промолвила Чудо-в-Перьях.

— А что ты вообще понимаешь? — усмехнулась Метрия. — Возишься все время со смертными и нахваталась от них всяких глупостей. Взять хоть бы ту принцессу Занозу.

— Кого?

— Мимозу, Глюкозу, Фруктозу, Лактозу, Стервозу…

— Может, Розу?

— Неважно. А потом ты стала путаться и вовсе с кем попало, с гоблинами и ограми, вроде той Икры.

— Окры, — поправила ее Чудо-в-Перьях. — Огрицы Окры.

— Неважно. Ты утратила жизненную перспективу, не видишь дальше своего носа.

— А вот и нет. Например, явилась же я на твою свадьбу.

— Ну что ж, это как раз правильное решение. Но раз явилась, то могла бы и помочь.

— Почему бы и нет? Тут за всем нужен глаз да глаз.

Чудо-в-Перьях исчезла и появилась в следующей комнате как раз вовремя, чтобы помешать нимфам повесить шпалеру вверх тормашками. Всякому ясно, что легкомысленной нимфе ни за что не разобрать, где у шпалеры тормашки. Для этого надо быть по меньшей мере демонессой.

— Представь мне своего молодого человека, — попросила Глоху Дара, глядя на Велко.

Спохватившись, что до сих пор держит Велко на руках, девушка торопливо поставила его на пол.

— Это великан Велко. Он не мой…

— Великан? — Дара присмотрелась повнимательнее. — Ах да, понятно. Нет ли тут поблизости Трента?

— Да, это его работа. Как я понимаю, случай сложный.

— Так и есть. Но ничего, скоро все кардинальнейшим образом упростится. Желаю вам обоим всяческого счастья, — не вполне понятно высказалась демонесса и поспешила на помощь нимфам, запутавшимся в тканях. Те уже вовсю размахивали руками и ногами, норовя разразиться криками.

— Она пожелала нам… — смущенно пробормотала Глоха, обернувшись к Велко.

— Спасибо ей на добром слове, — отозвался великан. — Но она только что появилась и не знает всех обстоятельств.

В этот миг перед ними возник еще один гость: весьма представительный демон, на лице которого была написана пугающая уверенность.

— Как это — не знает? — сурово вопросил он. — У вас что, головы кашей набиты? Да имей вы хоть крупицу ума, давно бы сами поняли, к чему все клонится.

Глоху посетила очередная догадка.

— Привет, профессор Балломут, — набравшись храбрости, сказала она. — Признаться, я не ожидала увидеть тебя здесь.

— Мне от таких дел не отвертеться, — с кислым видом отозвался профессор. — Я лицо официальное, и мое присутствие на бракосочетании категорически необходимо. Должен заметить, — тут он скорчил гримасу, — что из всех учениц, когда-либо позоривших мой класс, Метрия удерживает пальму сомнительного первенства в качестве самой легкомысленной, недалекой, вздорной и пустоголовой.

Глоха промолчала. Никакой пальмы она при Метрии не замечала, но не станешь же спорить с таким важным демоном.

— Я тоже тебя люблю, душка профессор, — провозгласила, сгустившись из дыма, Метрия и звучно чмокнула Балломута в щеку.

— Прекрати, негодница! — вскричал профессор, едва не взорвавшись.

— С твоей стороны было весьма любезно почтить своим присутствием церемонию моего бракосочетания, — промолвила она, похоже, нимало не убоявшись его свирепости.

— Я явился сюда лишь для того, чтобы обеспечить должный порядок и удостовериться, что дело доведено до конца. На тебя-то положиться нельзя, потому что ты самая безответственная весталка…

— Кто?

— Вестница, инвестиция, повестка…

— Наверное, невеста.

— Неважно, — сердито буркнул Балломут.

— Спасибо, — пролепетала Метрия, слегка порозовев и потупя очи.

— Ох, адская негодница! — проворчал профессор, пригрозив ей пальцем. — Ну погоди, ты получишь сполна все, что тебе причитается.

— Ага, и главное, узнаю, что такое любовь. Кстати, на лекциях ты об этом почему-то не рассказывал.

— Я рассказывал о любви к знаниям, но тебя этот предмет; совершенно не заинтересовал. Но ничего, теперь ты кое-что усвоишь, — добавил он, и в его глазах появилась лукавая усмешка.