Онлайн книга «Перегрузка»
|
Как и в предыдущие дни, когда слушалось дело, обшитый дубовыми панелями судебный зал был заполнен членами комиссии, юрисконсультами различных сторон, ожидающими своей очереди свидетелями, заинтересованными группами, газетными репортерами, а также приличным количеством зрителей, состоящих в основном из сторонников оппозиции. Все тот же председательствующий член комиссии сидел сбоку от пожилого судьи. Среди присутствующих в комнате, где слушалось дело, Ним узнал Лауру Бо Кармайкл и Родерика Притчетта, представляющих клуб “Секвойя”, Дейви Бердсона, чья громоздкая фигура была облачена, как всегда, в потертые джинсы и рубашку с открытым воротом, и Нэнси Молино, нарядную и надменную. Ним уже поклялся говорить правду, только правду и ничего, кроме правды. Сейчас юрисконсульт компании дородный О'Брайен затребует его свидетельские показания. – Мистер Голдман, – начал О'Брайен, как и было отрепетировано, – пожалуйста, опишите обстоятельства, которые заставили вас поверить, что предложение, представленное сейчас на рассмотрение комиссии, является необходимым и соответствует интересам общества. Ним уселся поудобнее в свидетельском кресле, зная, что его пребывание здесь будет долгим и трудным. – Исследования “Голден стейт пауэр энд лайт”, – начал он, – дополненные правительственными агентствами, установили, что рост в Калифорнии как населения, так и промышленности к середине следующего десятилетия превысит средний показатель по стране. На особенностях я остановлюсь чуть позже. Параллельно с этим ростом будет увеличиваться потребность в электроэнергии, намного превышающая сегодняшние производительные мощности. Учитывать эту потребность означает… Ним старался говорить доходчиво, чтобы удержать интерес слушающих. Все факты и мнения, которые он здесь представит, были кратко изложены, написаны и подшиты к делу, находившемуся в руках комиссии уже не одну неделю, но устное свидетельское показание считалось очень важным. Вряд ли можно было надеяться, что кто-нибудь когда-нибудь прочитает гору бумаг, которая ежедневно увеличивалась в размерах. О'Брайен произносил условленные фразы с убежденностью актера многоактной пьесы. – Что касается влияния окружающей среды, не объясните ли вы… – Не остановитесь ли вы на особенностях подачи угля, которая… – Вы заявляли ранее, что будет предел в разрушении флоры и фауны, мистер Голдман. Я думаю, комиссии понравится гарантия того, что… – Пожалуйста, подробнее о… – Не скажете ли вы, что… – Теперь давайте рассмотрим… Вот уже семь часов за последние полтора дня Ним находится в свидетельском кресле в центре внимания зала. Он уже понимал, что защищал интересы “ГСП энд Л” твердо и убедительно. Но по-настоящему суровое испытание – перекрестный допрос – было еще впереди. В полдень на второй день слушаний Оскар О'Брайен повернулся к членам комиссии: – Благодарю вас, господин председатель. Опрос свидетеля закончен. Председатель кивнул: – Я думаю, мистер Голдман заслужил перерыв и остальные также обрадуются возможности отдохнуть. Он ударил молотком. – Слушание дела откладывается до десяти утра завтрашнего дня. На следующий день перекрестный допрос с самого начала двинулся медленно и легко, подобно машине, катящейся на малой скорости по ровной дороге. Юрисконсульт комиссии, педантичный юрист средних лет по имени Холиоак, задавал вопросы первым. – Мистер Голдман, комиссия нуждается в пояснениях по целому ряду пунктов. Манеру опроса Холиоака нельзя было назвать ни дружелюбной, ни враждебной. Ним отвечал в той же манере. Холиоак задавал вопросы в течение часа. Родерик Притчетт, секретарь-управляющий клуба “Секвойя”, был следующим, и допрос пошел быстрее. Притчетт, худощавый, несколько жеманный человек, был одет в темный, строгого покроя костюм-тройку. В его седых волосах со стальным отливом был сделан тщательный пробор, он провел рукой по волосам, чтобы удостовериться, что пробор не нарушен. Когда Притчетт поднялся и подошел к свидетельскому месту, его глаза засверкали за очками без оправы. Прямо перед допросом он совещался с Лаурой Бо Кармайкл, сидящей позади него за одним из трех свидетельских столов. – Мистер Голдман, – начал Притчетт, – у меня здесь есть фотография. – Он подошел к столу адвокатов и взял глянцевитый снимок восемь на десять. – Мне бы хотелось, чтобы вы внимательно посмотрели на нее и сказали, знакома ли она вам. Ним взял фотографию. Пока он изучал ее, служащий клуба “Секвойя” раздал дополнительные копии специальному уполномоченному комиссии, административному судье, юрисконсультам, включая Оскара О'Брайена и Дейви Бердсона, и прессе. Несколько копий попали и зрителям, которые начали передавать их друг другу. Ним был озадачен. Большая часть фотографии была черной, но было там и определенное сходство… Секретарь-управляющий улыбнулся: – Пожалуйста, подумайте, мистер Голдман. Ним покачал головой. – Я не уверен. – Возможно, смогу помочь. – Голос Притчетта наводил на мысль об игре в кошки-мышки. – В соответствии с тем, что я прочел в газетах, место, на которое вы смотрите, совпадает с местом, за которым вы наблюдали в прошлый выходной. Тотчас Ним все понял. Это была фотография груды угля электростанции Чероки в Денвере. Мысленно он проклял огласку, которую получило его воскресное путешествие. – Да, – сказал он, – мне кажется, это фотография угля. – Пожалуйста, опишите детали, мистер Голдман. Какой уголь и где? – Это запасы угля для электростанции, расположенной около Денвера, – с неохотой ответил Ним. – Точно. – Притчетт снял очки, быстро их протер и снова надел. – К вашему сведению, фотография была сделана вчера и прислана сюда сегодня утром. Картину не назовешь радующей глаз, не так ли? – Нет. – Безобразная – это слово вам не пришло на ум? – Я думаю, вы можете ее так назвать, но дело в том, что… – Дело в том, – прервал Притчетт, – что вы уже ответили на мой вопрос, сказав, что можно ее так назвать, и это означает ваше согласие с тем, что картина безобразна. Это все, о чем я спрашивал. Спасибо. Ним запротестовал: – Но следует также сказать… Притчетт предостерегающе погрозил пальцем: – Достаточно, мистер Голдман! Пожалуйста, запомните, что я задаю вопросы. Теперь давайте продолжим. У меня есть для вас и для комиссии вторая фотография. Ним заволновался, а тем временем Притчетт вернулся к столу юрисконсультов и на этот раз выбрал цветное фото. Он передал его Ниму. Как и раньше, служащий раздал остальные копии. Хотя Ниму не удалось узнать точное место, у него не было сомнений, где делалось это фото. Это, должно быть, Тунипа рядом с предполагаемой электростанцией. |