Книга Детектив, страница 102 – Артур Хейли

— Нет.

— Где револьвер?

— Вот он, — Дженсен достал из кармана “Смит и Вес-сон” тридцать восьмого калибра.

— Положи на столик, — распорядилась Синтия. Она все еще медлила, взвешивая риск, обдумывая, стоит ли он той полной и окончательной власти над Патриком Дженсеном, какую она несомненно получала в результате. Он мог стать послушным инструментом в ее руках, она прекрасно понимала, что ей надо для этого сделать.

Приняв решение, она отправилась в кухню и вернулась с пачкой прозрачных полиэтиленовых пакетов и пинцетом. Не прикасаясь к револьверу, на котором остались отпечатки пальцев Патрика, она подцепила его и опустила в пакет. Потом сказала, указывая на его футболку:

— Снимай ее, на ней кровь. И кроссовки тоже. И опять-таки ни к чему не прикасаясь, кроме пакетов, она сложила в них футболку и обувь.

— Теперь дай мне ключи от своего дома и снимай с себя остальную одежду.

Заметив его колебания, она прикрикнула:

— Делай, что я тебе говорю! Ну! Да, скажи еще, где ты их убил?

— На въездной дорожке к дому Нейоми, — Дженсен вздохнул и горестно помотал головой.

Синтия встала к нему спиной и, заслонив магнитофон, выключила запись. Впрочем, предосторожности были излишни. В таком состоянии он ничего не замечал.

Патрик сбросил с себя все и стоял совершенно голый.

Он нервно переминался с ноги на ногу, с поникшими плечами и уперев взгляд в пол. Синтия еще раз сходила на кухню и принесла большой пакет для мусора, куда легко вошла вся остальная одежда Дженсена.

— Я поеду сейчас к тебе домой, — сказала она. — Эти тряпки я по дороге выброшу, а тебе привезу что-нибудь свежее. Пока меня не будет, прими горячий душ и хорошенько весь отскребись. Особенно займись ногтями и рукой, которой ты держал револьвер, когда стрелял. Кстати, откуда он у тебя?

— Купил два месяца назад, — ответил он и добавил с безысходностью:

— Он числится за мной.

— Если револьвер не найдут и других прямых улик не окажется, тебе ничего не угрожает. Так что револьвер ты потерял через неделю после покупки. Запомни это и не пытайся ничего менять в показаниях.

— Понял, — пробормотал Дженсен.

Когда Синтия уходила, он уже закрылся в ванной.

К дому Дженсена Синтия ехала кружным путем, выбрасывая по одному в попадавшиеся урны и мусорные баки предметы его одежды. Потом в его спальне она поспешно собрала комплект белья, джинсы, рубашку и ботинки. К себе она вернулась около половины шестого утра. Тихо отперев замок, она с порога увидела Патрика, который склонился над стеклянной столешницей журнального столика и прикладывал к ноздре свернутую в трубочку долларовую бумажку.

— Как же ты смел притащить это дерьмо сюда! — не удержалась она от крика.

Его голова вскинулась. На столешнице проступали четыре тонких полоски — щепотки кокаина, которые он еще не успел вдохнуть в себя.

Патрик высморкался и чихнул.

— Да ладно тебе, Синтия. Большое дело! Я просто подумал, что это поможет мне справиться с нервишками.

— Спусти все в унитаз. И остальной кокаин, если остался. Быстро!

Патрик хотел затеять спор, но передумал и направился в туалет, брюзжа:

— Я же не наркоман в самом-то деле!

Синтия про себя согласилась с ним. Подобно многим ее знакомым, он лишь изредка употреблял наркотики. Сама же Синтия к ним не притрагивалась: ей претило все, что могло притупить ее способность контролировать ситуацию.

Из туалета Патрик вернулся, бормоча себе под нос, что вот-де пришлось спустить в унитаз двести баксов. Не обращая на его нытье ни малейшего внимания, Синтия принялась наклеивать таблички и помечать пакеты с револьвером и запятнанными кровью вещами, причем намеренно дала Патрику пронаблюдать за этой процедурой. Потом она сложила все в картонную коробку, намереваясь позже бросить туда и кассету с записью.

— Для чего все это? — спросил он наконец, беспокойно меряя гостиную шагами.

— Во всем должен быть порядок, — Синтия понимала, что дала слишком уклончивый ответ, но сейчас это не имело значения. Патрик уже “поплыл”, стал рассеян. Как и предполагала Синтия, он сразу забыл, о чем спрашивал, и пустился в россказни о том, в каком порядке сам хранит материалы для своих будущих книг.

Она с исчерпывающей полнотой ответит на вопрос Патрика позже, когда коробка с роковыми для него уликами будет храниться в надежном месте. И ее ответ Патрику Дженсену совсем не понравится.

На следующий вечер, оставшись одна, Синтия прослушала запись. Качество получилось отменное. Чтобы довести задуманное до конца, она прихватила домой еще один магнитофон и чистую кассету.

Прежде всего она проделала трюк, который звукорежиссеры не без чувства юмора окрестили “уотергейт” — с оригинальной кассеты, где Дженсен описывал обстоятельства совершенного им двойного убийства, она полностью стерла куски с собственным голосом, пользуясь для этого секундомером. После этого, в точности как на уотергейтской пленке Никсона, в записи образовались длинные пустоты, но это нисколько не волновало ее. Главное — слова Патрика звучали четко и недвусмысленно, что легко поймет и он сам, когда она прокрутит ему эту запись. Для этой цели она переписала отредактированную запись на новую кассету, а оригинал положила в коробку вместе с другими уликами.

Она тщательно заклеила крышку синей лентой со своими инициалами и отвезла коробку в дом своих родителей в Бэй-Пойнт. Там на мансарде у Синтии была собственная комната, где она по временам оставалась ночевать и хранила кое-какие личные вещи. Она пристроила коробку на верхней полке стенного шкафа позади других таких же коробок. Позже она собиралась снять с пакетов собственноручно надписанные наклейки или, еще лучше, надеть перчатки и вообще избавиться от пакетов, на которых оставались ее отпечатки пальцев. Однако с течением времени это перестало ей казаться важным, и она так и не удосужилась заняться коробкой.

Дело в том, что Синтия с самого начала решила, что никому не покажет содержимого коробки. Ей достаточно было, чтобы Патрик пребывал в уверенности, что улики против него находятся в ее полном распоряжении, но она собиралась привязать к ним что-нибудь тяжелое и утопить в океане в нескольких километрах от берега.

Как только трупы Нейоми Дженсен и Килбэрна Холмса были обнаружены, Патрик Дженсен стал для отдела по расследованию убийств полиции Майами основным подозреваемым по этому делу. Его несколько раз вызывали на допросы. Синтия вздохнула с облегчением, узнав, что оснований для его немедленного ареста следователи, тем не менее, не нашли. Да, Дженсен мог совершить это преступление и не имел алиби, но кроме этого не было абсолютно никаких улик. Синтия посоветовала Патрику как можно меньше говорить во время допросов, не выдавать никакой лишней информации.

— Помни, ты не обязан доказывать свою невиновность, — внушала она ему. — Пусть легавые докажут, что ты виновен.