Книга Раны. Земля монстров, страница 107 – Нейтан Баллингруд

У Белтрана отвисает челюсть. Он неуверенно улыбается.

– Ты свихнулся, – говорит он негромко.

– О чем вы думаете, когда думаете о Новом Орлеане?

У Белтрана сводит живот. Суставы принимаются слать панические телеграммы. Он не может позволить этому случиться.

– Пошел в жопу. Я ухожу.

Дэвис не двигается, когда Белтран вскакивает со стула.

– Вас не пустят в ночлежку. Вы сами так говорили, и отказались от койки, когда ушли. Куда вы отправитесь?

– Пойду к Лайле. Какая разница, что поздно. Она меня пустит.

– Пустит ли? С улицами, проходящими сквозь тело? С фонарями, горящими в глазах? С дождем, хлещущим из сердца? Нет. Она захлопнет дверь перед вашим носом и закроет на все замки. Она подумает, что к ней явилось создание ада. Она вас не примет.

Белтран стоит неподвижно, ухватившись одной рукой за стул; перед глазами у него не комната, а эта ужасная сцена. Он не видел лица Лайлы двадцать лет, но видит теперь, искаженное страхом и отвращением при виде него. Он чувствует, как в его теле что-то смещается, а в конечностях что-то каменеет. Он крепко зажмуривает глаза и приказывает телу сохранять форму.

– Пожалуйста, – просит Дэвис. – Сядьте обратно.

Белтран садится.

– Вы сейчас находитесь в промежутке. Люди думают, что в промежутках обитают призраки, но это не так. Там обитаем мы. Расскажите мне, о чем вы думаете, когда думаете о Новом Орлеане.

Двигаясь по Сент-Чарльз-Авеню, он прибыл в паб «Авеню», который ронял на тротуар свет из раскрытых стеклянных дверей и изливал в ночь музыку и голоса. Белтран заглянул в окно, прежде чем зайти, чтобы увидеть, чья сегодня смена. Правильные работники позволили бы ему войти и пропустить пару стаканчиков. Неправильные не пустили бы его дальше дверей, и пришлось бы выбирать: тащиться за выпивкой обратно во Французский квартал или же решить, что день окончен, и вернуться в таксопарк, в свою сломанную машину.

Ему повезло; работал Джон.

Белтран зашел внутрь и был встречен людьми, выкрикивавшими его имя. Он приветственно поднял руку, входя в роль. Это был белый бар. Если он хотел сегодня выпить, ему нужно было вести себя так, как от него ждали. Какой-то студент – с короткой стрижкой, вечно пахнущий одеколоном; Белтран никак не мог запомнить его имя – сдавил его руку в мощном пожатии:

– Тран! Брателло! Как дела, чувак?

– Нормалек, нормалек, – ответил Белтран, позволяя парню сокрушить свою ладонь. Ей предстояло болеть всю ночь.

Студент заорал поверх толпы:

– Йоу, Джон, наструячь-ка мне той штуки для старика Трана!

Джон улыбнулся:

– Чувак, да ты злодей.

– Ой, да ладно тебе! Налей и мне тоже! Не могу же я пустить его по этой дорожке одного!

Белтран протиснулся к пустому месту у бара рядом с миленькой белой девушкой, которую он раньше не видел, и мужчиной постарше в комбинезоне электрика. Девушка с отвращением фыркнула и отодвинулась подальше. Электрик кивнул и назвал его по имени. Мгновение спустя подошел студент с двумя молочно-серыми напитками в руках. Стакан побольше он подтолкнул к Белтрану:

– Чувак! Братан, я беспокоюсь. Не знаю, достаточно ли ты мужик для такого бухла.

– Фигняяяя. Я мужик!

– Это коктейль для мужиков, брателло!

– Дак это я и есть! Я мужик!

– Тогда залпом!

Он выпил залпом. Вкус был омерзительный, конечно же: словно растворитель пополам с йогуртом. Ему вечно ставили какое-то чудовищное дерьмо. Но это была настоящая выпивка, и она ударила в его мозг, как шар для сноса зданий. Белтран закашлялся и утер рот тыльной стороной ладони.

Студент шлепнул его по спине:

– Тран, зараза! Ты как? Ты ж вроде говорил, что ты мужик!

Он попытался ответить, но не смог заставить горло разжаться. В конце концов он просто небрежно отмахнулся.

Белтран глянул мутным глазом на бармена, чьи движения были зыбки и оставляли за собой призрачный след. Стакан пива, казалось, проклюнулся из барной стойки как сорняк. Белтран достал пакет с креветками, который достался ему раньше:

– Подогрей-ка их мне, Джон.

Когда через несколько минут Джон вернулся с пакетом, Белтран спросил:

– Ты Айви сегодня видел?

– Она была тут раньше. Все пытаешься ее склеить, извращенец?

Белтран только рассмеялся. Он сжал стакан в руке и погрузился в привычные мечтания, пока вокруг разворачивалась и текла барная жизнь, окутывая его теплом, как неспешная река. Он заглатывал напитки, как только они появлялись перед ним, и сосредотачивался на том, чтобы удержать их внутри. Где-то по ходу ночи рядом возникла девушка, повернувшаяся к нему боком и спиной, потому что говорила с кем-то, сидевшим по другую сторону. У нее на плече была татуировка с японскими иероглифами, уходившими под белую безрукавую майку. Девушка была изящной и красивой. Он мазнул по ее руке тыльной стороной ладони, пытаясь изобразить, что это получилось случайно, и она обернулась.

– Привет, Тран, – сказала девушка. Ее глаза источали теплый желтый свет. Ему хотелось коснуться ее, но эту границу пересекать было нельзя.

– Все мы дети Божьи, – отозвался он.

– Ага, я в курсе. – Девушка взглянула на парнишку, с которым болтала, и закатила глаза. Когда она снова повернулась к Белтрану, вместо глаз у нее были открытые окна, и ветер колыхал в них занавески, обрамлявшие залитую желтым светом комнату. Ниже лицо переходило в укрытый влажной черепицей скат, по которому струились ручейки воды. Он не сразу осознал, что вода течет у нее изнутри. За спиной у девушки поднялся на ноги ее приятель; от движения дерево и штукатурка пошли трещинами и разломами. Его глаза тоже были окнами, только свет в них был погашен. Оттуда хлестала вода. Бар затих; краем глаза Белтран увидел, что его окружают мокрые, светящиеся лица.

Кто-то подошел к окну на лице у девушки. Силуэт был освещен сзади; Белтрану не удавалось разглядеть, кто это. Вода поднималась вокруг его ног, затекала в ботинки, заставляла дрожать от холода.

Дэвис говорит:

– Я хочу, чтобы вы кое с кем познакомились.

Голос настолько тих, что Белтран едва его слышит. Дэвис сидит на краю стола, нависая над ним. Его глаза влажны.

Белтран моргает:

– Я хочу уйти отсюда.

– Просто подождите. Пожалуйста?

– Ты не можешь меня тут держать. Я не заключенный.

– Нет, я знаю. Вы… ваш призрак очень силен. Я никогда раньше не видел такого, что был бы… был бы городом.

Белтран неожиданно чувствует неудобство от того, что Дэвис сидит так близко.

– Ты чего ко мне подобрался? Ну-ка отойди.