Онлайн книга «Поцелуй Мистраля»
– Покажи ей, Рис. Покажи, с чего ты так осмелел. Спиной к ней Рис не повернулся, но немного сдвинулся в сторону, к нам. Льющийся из ниоткуда слабый белый свет переместился с ним вместе, освещая его торс. В бою такой свет не то что бесполезен - он сделает Риса мишенью. Но бессмертные сидхе по этому поводу не переживают: когда смерть тебе не грозит, можно сколько угодно подставляться под выстрелы. Свет наконец коснулся нас - как первое белое дыхание зари, что скользит по небу, чистое и светлое, когда рассвет заметен разве только по редеющей тьме. Свет словно ширился, пока Рис подходил к нам, скользил ниже по его телу, обрисовывая наготу. Рис протянул ко мне руку. От запястья почти до локтя на ней синел контур рыбы. Головой рыба была повернута к запястью и казалась неловко изогнутой, как полукруг, к которому не пририсовали вторую половинку. Аблойк потрогал ее кончиками пальцев, осторожно, как только что королева. – Я ее не видел у тебя на руке с той поры, как закрыл свой кабачок. – Я знаю тело Риса, - сказала я. - Ее вообще здесь не было. – При твоей жизни, - заметил Аблойк. Я перевела взгляд на Риса: – Но почему рыба?… – Лосось, если точнее, - поправил он. Я закрыла рот, чтобы не ляпнуть какой глупости, и попыталась поступить по совету отца - подумать. Подумала я вслух: – Лосось означает мудрость. В одном нашем мифе говорится, что лосось старше всех живых существ, и потому владеет мудростью всего мира, с самого его начала. И еще, по тому же мифу, лосось - это долголетие. – Миф, говоришь? - усмехнулся Рис. – У меня биологическое образование, Рис. Ты никак не убедишь меня, что лососи появились раньше трилобитов или даже динозавров. Современные рыбы - они современные, если смотреть по геологической шкале. Аблойк глянул на меня с интересом. – Я забыл, что принц Эссус решил дать тебе образование среди людей. - Он улыбнулся. - Когда ты рассуждаешь, тебя не так-то легко сбить с мысли. Он плотнее сжал руку, в которой по-прежнему держал кубок. Я нахмурилась и даже шагнула от него прочь: – Прекрати. – Ты пила из его кубка, - сказал Рис. - Ты любым его словам должна верить не рассуждая… Если ты человек, конечно, - ухмыльнулся он. – Видимо, она не настолько человек, - заметил Аблойк. – Судя по вашему поведению, эта бледная татуировка чем-то важна. Я не понимаю, чем. – Разве Эссус тебе о ней не рассказывал? - спросил Рис. – Он ничего не говорил о татуировке у тебя на руке, - удивилась я. Королева хмыкнула: – Эссус не так много придавал тебе значения, чтобы рассказывать. – Он не рассказывал ей по той же причине, по которой никто не рассказывал Галену, - сказал Дойль. Гален так и лежал под сухими деревьями. Все остальные, повалившиеся на землю, тоже не поднялись на ноги - они сидели или стояли на коленях в сухой траве и хворосте. Над головой Галена засветился зеленовато-белый огонек. Не ореол, как над Рисом, а скорее шарик света чуть повыше его головы. Гален попытался заговорить, но только захрипел, и должен был сперва откашляться. – Я и правда ничего не знаю о татуировках у Риса. – Никто ничего не говорил молодым, ваше величество, - сказал Дойль. - Общеизвестно лишь, что наши последователи наносили символы на свои тела и шли в битву, защищенные только ими. – В конце концов они научились носить броню, - проговорила Андис. Рука у нее опустилась немного, Мистраль опять мог спокойно стоять на коленях. – Да, и только самые фанатичные кланы еще пытались снискать нашу милость и благословение. Они погибли из-за своей преданности. – О чем вы говорите? - спросила я. – Когда-то мы, сидхе, их боги, носили на себе символы как знак благословения Богини и Бога. Но как слабела наша сила, слабели и знаки на наших телах, - сказал Дойль густым как патока басом. Рассказ подхватил Рис: – В ту пору наши последователи, раскрашивая тела в подражание нам, приобретали нашу защиту, отсвет магии, которой мы владели. Татуировки наносились в знак посвящения, это верно, но когда-то очень давно они могли на самом деле призывать нас на помощь. - Он взглянул на бледно-голубую рыбу у себя на руке. - Эта отметина стерлась примерно четыре тысячи лет назад. – Она слабая и неполная, - бросила королева из дальнего конца зала. – Да. - Рис кивнул и взглянул на королеву. - Но это начало. Никка заговорил негромко - я почти забыла, что он здесь, так тихо он стоял у стены. Крылья у него чуть засветились в темноте, словно по жилкам в них потек свет, а не кровь. Огромные эти крылья еще несколько дней назад были только родимым пятном у него на спине, но они вырвались из его тела, совершенно настоящие, реальные. Сейчас он их расправил, и они засияли, как просвеченный солнцем витраж - просвеченный солнцем, нам не видимым. Никка поднял правую руку и показал нам отметину на внешней стороне запястья у самого основания кисти. Мне света было маловато, чтобы разглядеть наверняка, но Дойль сказал: – Бабочка. – Я никогда не носил знак милости Богини, - тихо сказал Никка. Королева совсем опустила меч, опять потерявшийся в черных складках пышной юбки. – А как с остальными? – Вы их почувствуете, если сосредоточитесь, - сказал стражам Рис. Мороз вызвал шар тусклого серебристо-серого света, повисший над его головой, наподобие зеленоватого шара у Галена, и принялся расстегивать рубашку. Он не раздевался при народе без особой необходимости, и потому еще до того, как обнажился безупречный изгиб его правого плеча, я догадалась, что там что-то есть. Он повернул руку, чтобы разглядеть рисунок. Королева велела: – Покажи нам. Он показал сперва ей, потом медленно повернулся на сто восемьдесят градусов, к нам. Рисунок был бледный и синеватый, как у Риса: небольшое дерево, нагое, сбросившее листву, а земля под ним вроде бы заснежена. Как и у Риса, татуировка была тусклая, не до конца прорисованная - словно художник начал работу и не успел закончить. – Убийственный Мороз никогда не носил знаков благословения, - почему-то недовольно сказала королева. – Да, не носил, - подтвердил Мороз. - Когда сидхе носили такие знаки, я еще не был вполне сидхе. Он натянул рубашку обратно на плечи и застегнул пуговицы. Мороз не просто был полностью одет, он был вооружен. У большинства стражей при себе имелись мечи и кинжалы, но только у Мороза и Дойля - еще и пистолеты. Рис свой пистолет оставил в спальне вместе с одеждой. |