Онлайн книга «Огни рампы. Мир «Огней рампы»»
|
Произнеся: “Кто бы согласился, кряхтя, под ношей жизненной плестись”, он остановился и устрашающе прошептал: – Когда бы неизвестность после смерти,
Боязнь страны, откуда ни один
Не возвращался, не склоняла воли
Мириться лучше со знакомым злом,
Чем бегством к незнакомому стремиться!
Так всех нас в трусов превращает мысль… –
Тут он презрительно расхохотался. Видя искреннее восхищение Терри, Кальверо стал читать один монолог за другим, хотя ему и не требовалось поощрения со стороны. Его голос рокотал по всему дому. Но в самом разгаре монолога “холопа и негодяя”, посреди обличений – “Кровавый, лживый, злой, сластолюбивый” – раздался резкий стук в дверь, и громкий голос миссис Олсоп грубо прервал его декламацию: – Немедленно прекратите этот шум, мистер Кальверо! Все соседи на вас жалуются! Конечно, это положило конец представлению. Кальверо застелил диван и снова провалился в сон под музицирование бессменного трио оборванцев, которые, как обычно, выступали в вестибюле углового паба неподалеку. И вдруг эта музыка плавно перешла в оживленную увертюру, и Кальверо – в комическом гриме инспектора манежа – выскочил на сцену и сразу же запел бодрую песню: Я очень опытный циркач, Я дрессировщик и трюкач. Зверей я вышколил немало – Льва, тигра, волка и шакала. Разбогател я без труда И жил не хуже принца. Но невзначай пришла беда – Лишился я зверинца. Спустил все деньги на вино, Всему виной – оно! Но знают все: унынье – грех, А от него лекарство – смех! В корзине роясь бельевой, Я вдруг подумал: “Ох! Слоновий топот, волчий вой – Кошмар! А если блох Начать дрессировать? Успех придет опять!” Чтоб я по джунглям в зной бродил, Варясь в поту жестоком! Своих талантов – пруд пруди: Кишат под самым боком! (чешется под мышкой) Своих талантов – пруд пруди: Кишат под самым боком! (чешется повсюду) Поймал одну я блошку (Где именно – секрет), Учил всему немножко: Гимнастика, балет… Освоилась моя блоха И притащила жениха. Я предоставил стол и кров им – Своей питаю плотью-кровью! Я им не покупаю Шампанского с икрой – Их щедро угощаю Я собственной икрой! Бесплатно угощаю – Да, собственной икрой! Они устроились на мне Уютно и привольно, Когда гуляют при луне – Щекотно мне и больно! Ребят кормил я на убой И вышколил как надо! Теперь доволен я судьбой: Они – моя отрада! Спешите, спешите На чудо-представление! Спешите, спешите Свое проверить зрение! Вот Генри, вот Филлис, Кормилец и отец им – я! Летать научились На цирковой трапеции! И крайне осторожно Чешитесь, господа! Талант случайно можно Угробить навсегда! Пока оркестр тихо повторял мотив припева, Кальверо с заправским видом профессионала развернул складной столик с откидной доской, где было написано: “ДРЕССИРОВАННЫЕ БЛОХИ КАЛЬВЕРО”. Потом он вынул из жилетного кармана маленькую коробочку от пилюль, откинул крышку и щелкнул кнутом. Ничего не произошло. Тогда он заглянул в коробочку, а потом, изобразив возмущение, щелкнул кнутом еще раз. – Генри! Филлис! А ну прекратите! Оба! Слышите? Как вам не стыдно? Генри! Ты слышишь, что я говорю? Оставь ее в покое! Прекратите ссориться! Генри! Приготовься. Ну, давай! Алле-гоп! Он щелкнул кнутом, и Генри подпрыгнул высоко вверх, а потом приземлился на его правую руку. Он снова щелкнул кнутом, и Генри снова высоко подпрыгнул и приземлился на руку, а Кальверо следил за его полетом. И вот снова щелкает кнут! На этот раз Генри, подпрыгнув вверх, делает кувырок в воздухе, а глаза Кальверо следят за каждым его движением, пока Генри снова не приземляется ему на руку, на тыльную сторону ладони. Он с гордостью провожает глазами Генри, который прыгает с одной руки на другую, описывая высокую дугу и делая на лету двойные кувырки. Кальверо принимает более устойчивую позу, широко расставляет ноги, как делает обычно акробат, поднимающий второго акробата себе на плечи, и напрягает левую руку, которая держит коробочку из-под пилюль. Генри тоже готовится к решительному прыжку. Напряженное ожидание. Вступают барабаны. “Алле-гоп!” Генри подскакивает высоко в воздух, потом кувыркается: одиночный! – двойной! – нет, тройной кульбит! А потом плюхается прямо в коробочку из-под пилюль. Очень довольный Кальверо широко улыбается публике, ища ее одобрения, и будто невзначай вытирает со своей руки пятнышко, нечаянно оставленное блохой. Потом он щелкает кнутом и вызывает Филлис. Та шаловливо выпрыгивает из коробочки и взлетает высоко в воздух, а потом садится прямо в глаз Кальверо. – Филлис! А ну перестань! Веди себя смирно! – Он снова сажает Филлис в коробочку, потом опять щелкает кнутом. – Филлис! На этот раз неугомонная Филлис выпрыгивает и приземляется ему на нос. Кальверо опять нетерпеливо щелкает кнутом, но Филлис залезает ему под воротник и ползет по шее. – Филлис! А ну-ка прекрати! Ползая по дрессировщику туда-сюда, блоха оказывается у него на животе. Он расстегивает жилетную пуговицу и заглядывает под рубашку. – Ах ты шалунья… Вылезай-ка сюда. – И вдруг встревоженно хмурится. – Филлис! А ну вылезай! Слышишь? Он уже собирается расстегивать брюки, но передумывает. Теперь Филлис ползет по его ребрам и прячется под мышкой. – Ах ты, мерзавка! Вот погоди, сейчас я почешусь! А ну, живо вылезай! Он снова щелкает кнутом. – Филлис! А ну-ка, вылезай! – Он пытается подольститься к ней и нежным голосом уговаривает ее, заглядывая к себе в рукав. – Филлис – ну давай… будь умницей. Генри тебя зовет. Но Филлис не желает слушаться. Она сразу же убегает по спине Кальверо вниз, под штаны, и Кальверо вздрагивает, а потом подпрыгивает как укушенный! – Филлис! Не смей! – Он тянет шею назад и пытается заглянуть себе в штаны. – Филлис! Ты меня слышишь? Перестань озорничать! Ты слишком много себе позволяешь! А ну вылезай немедленно! Но Филлис не вылезает. Она опять кусается, и Кальверо подскакивает. – Филлис, не смей! – Но она опять кусается, и Кальверо подскакивает. – Ты меня слышишь? Смотри, я сейчас почешусь! Он снова пытается заглянуть себе в штаны. Филлис продолжает кусаться, и он скачет по сцене как бешеный. Терпение его лопнуло – он просовывает руку под брюки. Ага, вот и она! Он хватает блоху, держит ее двумя пальцами и подносит к самому носу. |