Онлайн книга «Огни рампы. Мир «Огней рампы»»
|
– Как-то боязно выступать после всех этих талантов. – Чепуха! Просто выходите на сцену и будьте самим собой, как в старые времена, – и все они покажутся любителями по сравнению с вами! – Все мы – любители, – ответил Кальверо. – Жизнь слишком коротка – ее ни на что большее не хватает. – Ну, тогда как один старый любитель другому желаю вам удачи! – сказал Постент. – Спасибо, – ответил Кальверо, улыбаясь, и они пожали друг другу руки. Минуту спустя, когда Постент уже ушел, в гримерную вошел Поль Чинквальвале, закутанный в белый махровый халат. Он тяжело дышал. – Ну, как там публика? – спросил Кальверо, глядя на него в зеркало. – О, прекрасно, – ответил тот. – А как ваш новый фокус? – Отлично, – ответил Поль, надевая пальто и заматывая горло полотенцем: он выступал сегодня в другом театре, и ему пора было уходить. – Наверное, вызвал настоящий фурор? – Ну, я бы не сказал. – Неужели? – удивился Кальверо. – Вся беда в том, что со стороны этот фокус выглядит слишком легким, – объяснил Поль. – А если пару раз вначале промахнуться? – Ну, чтобы этого добиться, мне нужно тренироваться еще. Кальверо рассмеялся. – Ну и ну! Наверное, на это уйдет еще семь лет! Чтобы научиться мазать! В дверь постучали. – Мистер Кальверо, на сцену, пожалуйста… Кальверо скорчил гримасу и схватился за живот. – Что с вами? – спросил Поль. – У меня там внутри маленькая белая лампочка, она то зажигается, то выключается. Поль рассмеялся. – Желаю удачи, – сказал он. – Благодарю, – ответил Кальверо, закрывая дверь. В коридоре его поджидала Терри, уже в балетном костюме. Ей было очень страшно, она волновалась и пыталась это скрыть. Она едва узнала Кальверо в гротескном гриме. – Какой у вас смешной вид, – сказала она с нервным смешком. – Внешность обманчива, моя дорогая. Терри улыбнулась. – Я абсолютно уверена – все пройдет прекрасно! Но в этот самый момент к ней подбежал мальчик-посыльный: он принес коробочку таблеток с бромом: – Вот, мадам. Аптекарь сказал, что бром – лучшее средство от нервов. Инструкции внутри. – Спасибо. – Похоже, это от абсолютной уверенности у вас нервы расшалились, – заметил Кальверо. Они сейчас стояли за сценой, в дальнем правом углу, и рядом никого больше не было. Большинство рабочих сцены стояли возле кулис и смотрели, как три акробата под вальс Штрауса демонстрируют нечеловеческую ловкость. – У вас еще куча времени – целых четыре минуты, – сказала Терри. Кальверо промолчал. – Только не волнуйтесь, – умоляюще проговорила Терри. – Сегодня вас ждет величайший триумф. – Посмотрим. – Я знаю! – с жаром воскликнула она. – Но, что бы ни произошло, у вас есть я, а у меня – вы. Кальверо посмотрел на нее с грустью. – Правда? – Навсегда, – ответила она. – Навсегда… – тихо повторил он, а потом вдруг как-то забеспокоился. – Я лучше подойду ближе к сцене. Скоро мой выход. – На полпути он вдруг резко развернулся. – Я кое-что забыл, – сказал он и понесся мимо железной двери в свою гримерную. Убедившись, что там никого нет, он просунул руку за зеркало и вытащил оттуда бутылку и стакан. Быстро налил себе бренди и залпом выпил его. Потом налил еще полстакана и снова выпил. Когда он вернулся на сцену, Терри встретила его встревоженной улыбкой. Она догадывалась, зачем он возвращался в гримерную, но промолчала. Номер акробатов закончился, и передний занавес опустили. Кальверо с Терри стояли у кулис. Она заметила, что на него нашло странное расслабленное состояние, и в то же время он ушел глубоко в свои мысли. Он улыбнулся ей, и она нервно улыбнулась в ответ. – Публика сегодня хорошая, – сказала она ободряюще. – Не волнуйтесь, – ответил он с самоуверенным видом, – я ее зацеплю. – Я в этом не сомневаюсь, – сказала она. Оркестр заиграл энергичный тустеп. Это было вступление к его номеру. – Удачи! – крикнула Терри. Когда Кальверо вышел на сцену, раздались оглушительные овации, но Терри не захотела смотреть дальше. Она направилась в свою гримерную и там на мгновенье сцепила руки и закрыла глаза, словно в молитве. Она немного походила по комнате, потом постояла и прислушалась. Не было слышно ничего. Она открыла дверь и снова вышла в коридор. Оттуда приглушенно слышался голос Кальверо, но едва-едва. Однако то и дело его прерывали взрывы смеха. Причем смеялись явно не только клакеры – смеялась вся публика. Потому что произошло нечто странное. В самом начале выступления Кальверо нервничал, и клакеры смеялись там, где им было велено, но через некоторое время они, к своему удивлению, услышали, что зал громко хохочет и после тех реплик, которые у них не были отмечены. Даже искушенные дамы, которых больше всего интересовали мужчины из числа зрителей, вдруг перестали кокетничать и во все глаза смотрели на сцену. А Постент не выпускал из рук носового платка – то вытирал им слезы, катившиеся от смеха, то пытался заглушить приступы кашля. Сомнений не оставалось: бенефис шел хорошо, но безусловным гвоздем программы стал сам Кальверо. Терри по-прежнему расхаживала взад-вперед по коридору. Это становилось невыносимым: ей нужно было узнать, что там творится. Она распахнула железную дверь. На нее, как лавина, двинулась волна громового смеха, затем еще одна. Терри пошатнулась, будто собираясь упасть в обморок, и действительно упала бы, если бы помощник режиссера вовремя не подхватил ее и не усадил на стул. Возле входа толпились рабочие и другие люди, безудержно хохотавшие. – Не хотите поглядеть? – спросил помощник режиссера. Не успела она ответить, как он уже начал пробивать ей путь в толпе: – Расступитесь, пожалуйста. Но Терри энергично замотала головой. – Нет, нет! Благодарю… Я только хочу… Она не договорила, потому что ее прервал очередной взрыв хохота. Глаза у нее блестели от возбуждения. – Я лучше пойду к себе в уборную, – сказала она. Вернувшись туда, она заплакала от радости, так что потекла тушь. Больно защипало глаза, и пришлось заново накладывать грим. В заключение номера Кальверо нырнул в оркестровую яму, и обратно на сцену его подняли уже в сломанном барабане. Такой финал вызвал громовой хохот и аплодисменты. Но когда занавес упал, а Кальверо так и не вылез из барабана, помощник режиссера догадался, что здесь что-то не так. |