Книга Мордэкай, страница 54 – Майкл Г. Мэннинг

Я оставался нетронутым, и мир двигался под моими стопами, становясь тем местом, которое я искал.

Передо мной вспыхнул свет — не свет глаз, а свет духа. Тут было пространство, отверстие под одним из великих деревьев, и внутри него находилось существо, пылавшее жизнью и силой. На миг я подумал о том, чтобы и его уничтожить, но потом я его узнал. Вокруг его головы плыли светлые волокна. «Волосы», — подсказал голос на задворках моего разума. «Это Элэйн».

К нему льнула смерть — тёмная тень, которую было не изгнать, несмотря на яркую жизненную силу существа. Оно заговорило со мной, и сперва я не смог его понять.

— Мордэкай! — повторило оно. Нет. Она повторила. Элэйн была женщиной.

«Человек, как и я».

— Элэйн? — спросил я.

Она странно на меня посмотрела:

— Да, Элэйн. Приходи в себя. Помоги мне.

Наконец мой разум схлопнулся подобно лопнувшему пузырю. Мои мысли вжались, и мир изменился. Я стоял в глубинах леса. Я нашёл Элэйн — она сидела съёжившись в похожей на пещеру дыре под деревом. С ней был мужчина. Ранее я его не заметил, скорее всего потому, что он уже был мёртв, и его тело начало разлагаться. Это был один из солдат, ушедших вместе с Элэйн и её отцом, Уолтэром.

— Заходи, — сказала она мне с настойчивостью в голосе. — Если будешь слишком долго стоять снаружи, то придёт ещё кто-то из них.

Я шагнул вперёд, и нас поглотила тьма — завеса невидимости, перекрывавшая как видимый свет, так и эйсар. Я всё ещё мог видеть Элэйн под завесой, но лишь своим магическим взором.

— Есть кто-нибудь ещё? — спросил я её. — Твой отец?

— Мёртв, — ответила она одеревеневшим от усталости голосом. Элэйн выглядела голодной и вытянутой, с тёмными кругами под глазами. Её кожа казалась упругой, натянутой на её кости. — Он увёл их прочь, чтобы мы с Брэнтом могли спрятаться.

Брэнт, как я понял, был трупом солдата в задней части её укрытия. Он вонял, но ещё не начал пухнуть. Это объяснялось маленькой дыркой в его животе, хотя я не мог знать, было ли это результатом ранения, или Элэйн сама её проделала. Да и времени спрашивать не было.

Его тело было частично скрыто рыхлой землёй и листьями. Судя по чёрной грязи у Элэйн под ногтями, она пыталась закопать его голыми руками. Это казалось бессмысленным — она могла сделать это своей магией гораздо быстрее.

Её руки обвили мою закрытую бронёй грудь, несмотря на тот факт, что обнимать человека в латах — дело не очень приятное.

— Где остальные? — спросила она. — Ты один?

— Я отправил их обратно. Пенни была ранена, и мы потеряли несколько солдат.

Она отпустила меня, и осела на колени:

— Значит, ты тоже в западне. У тебя есть еда?

— В западне? Нет. Я пришёл забрать тебя домой, — сказал я ей. В ответ на эти слова её лицо изменилось — отчаяние в её взгляде сменилось надеждой. Однако я всё ещё не до конца понимал, что происходит: — Почему ты не телепортировалась обратно?

Элэйн опустила взгляд:

— Я не смогла вспомнить ключи. Они были у меня записаны, но я потеряла пояс и мешок в неразберихе первого нападения.

Я вздохнул:

— Я же заставил тебя зазубрить их, когда ты была моей ученицей. Как ты могла забыть?

— С тех пор годы прошли. Со временем некоторые вещи забываются…

— Тогда тебе следует их освежить, — сказал я, почти сразу же пожалев о резком тоне моего голоса. Моя собственная провальная попытка защитить Пенни оставила во мне горечь, и теперь окрашивала мою реакцию. В отличие от нас с Мэттью, большинство людей не обладало идеальной памятью. Мне было легко судить, но лично мне никогда не приходилось освежать в памяти такие подробности. — Прости, — быстро сказал я. — Сейчас не время. Я устал, и сам расстроен.

Теперь, когда я больше не был в разуме камня, моя голова пульсировала болью, но я проигнорировал её, и расчистил с помощью магии ровную площадку посередине укрытия Элэйн.

Та встревожилась, и предостерегла меня:

— Осторожно. Их притягивает любое применение силы.

— Они не могут видеть наш эйсар под этой твоей завесой.

Она покачала головой:

— Без разницы. Даже сама завеса их привлекает. Они чуют используемый ею эйсар, даже если не могут точно видеть, где она находится. Слишком большое количество силы привлечёт целую толпу, и в конце концов они наткнутся на вход.

— И чем ты занималась всё это время?

— Держала разум закрытым, и как можно сильнее приглушала свой эйсар. Завесу я использовала только тогда, когда слышала чьё-то приближение. В первый день мы с папой скрывались под завесами, вместе с беднягой Брэнтом. Но они постоянно нас находили. В конце концов папа догадался, что они идут на рассеиваемый нашей завесой эйсар, но было уже слишком поздно. Когда волки нас нашли, он бежал, чтобы увести их прочь.

Уолтэра убили какие-то странные волки? Трудно было в это поверить.

Элэйн продолжила:

— По-моему, он как-то смог убить волков. Я видела, как он возвращался, но его поймали пауки. — Она приостановилась, ей трудно было произнести эти слова. — Я видела всё… до конца.

Я ей сочувствовал, но даже эта эмоция притупилась:

— Ты говоришь «они», но что именно ты имеешь ввиду? Медведей, или что-то ещё? — спросил я.

— Да всех, — ответила она. — Твари вроде медведей, пауки, волки… в этом лесу даже есть крупные хищные змеи. Все они тянутся к любому значительному количеству эйсара. — Затем она указала на меня: — Сейчас ты притягиваешь их к нам. Вот, почему я снова подняла завесу, но если ты не закроешь свой разум, и не спрячешь эйсар внутри себя, то в конце концов они нас найдут.

Наше внимание привлёк донёсшийся снаружи шум, шелест листвы под тяжёлыми стопами. Элэйн будто смялась, вжимаясь в дальнюю стену своего укрытия. Она жестами рук умоляла меня последовать её примеру.

— Надо сделать круг, — сказал я ей, отказываясь приглушать голос. — Начинай. А с этим я сам разберусь.

— Магия не действует… — начала она почти шёпотом. — Тебе надо использовать что-то ещё.

Я кивнул:

— Знаю. Камни, грязь — всё, что под руку попадётся. Начинай круг, а я закончу добавлением ключей, когда вернусь.

После шага через завесу пробивавшийся через кроны деревьев тусклый свет был достаточно ярким, чтобы едва не ослепить меня. К счастью, у магического взора такой проблемы не было, поскольку не более чем в десяти футах от меня стоял гигантский человек.

Ну, слово «человек» ему не совсем подходило, но он был человекоподобным. Покрытый серой каменистой кожей, ростом где-то футов пятнадцать, он был двурукий и двуногий, хотя конечности его были изогнутыми и бугристыми, по человеческим меркам. Сидевшая на его плечах голова была толстой и короткой, почти без шеи, и венчал её массивный чёрный рог в центре лба.