Удалось ли селянам помешать оккупантам окружить поле? Неужели храбрый садовник так и не добрался до Лоутона? Наверняка пытался, но смог ли победить пылающее пламя? Капитан Девинье был прав — не осталось никаких следов: ни выжженной земли, ни обгоревших деревьев. Все заросло травой, цикл посева, возделывания и сбора урожая возобновился, а о войне хотелось забыть навсегда. Тем не менее на обочине дороги виднелись груды гильз и осколков снарядов, найденных на пашне: земля отторгала орудия уничтожения, возвращала останки погибших.
В небе над полями запел жаворонок. Мейси очнулась от раздумий и взглянула на часы. Пора идти к реке. Бросив последний внимательный взгляд на землю и окружающий пейзаж, Мейси продолжила путь по тропе, что бежала между деревьев и спускалась к речушке, вернее, ручью. Он журчал по камням, разливался глубокими заводями, перетекал через запруды из валежника, построенные местной детворой, кружил у корней древних деревьев и уносился вдаль. «Хорошо, что деревья уцелели», — подумала Мейси. Во время войны обстрелы уничтожили много лесов. Интересно, мог ли Лоутон остаться в живых? Мейси прикинула, куда бы оттащила его, если бы это она подоспела на помощь. Да вот сюда. А потом? Где на оккупированной территории можно спрятать раненого летчика?
Примерно через десять минут Мейси подошла к калитке у аллеи, ведущей к дому. «Если бежать, то можно уложиться в три-четыре минуты», — подумала она. За сколько бы успел калека? Заслышав топот копыт, она оглянулась и увидела, как девочка верхом на огромном черном жеребце скачет к ограде на другом конце аллеи. Мейси ахнула, но тут же с облегчением вздохнула: взяв преграду с запасом не меньше фута, всадница умело приземлилась, перевела лошадь на легкий галоп, потом, сделав круг рысью, подъехала ближе. Девочка тяжело дышала, но улыбалась, ее темнокаштановые волосы волнами спадали на плечи. Она была одета в светлые шерстяные бриджи для верховой езды, черные кожаные сапоги, белую рубашку и коричневый пиджачок. Шею девушки обвивал шарфик.
— Здравствуйте, вы, должно быть, мадемуазель Мейси Доббс? — произнесла она на безупречном английском. Спешившись, девочка похлопала жеребца по шее и протянула Мейси руку. — Меня зовут Паскаль Клеман, и я рада вас видеть.
— Я тоже рада, мадемуазель Клеман, хотя, нужно сказать, вы меня несколько напугали.
Девушка беззаботно рассмеялась.
— Что вы! Мой Луи — умница, сделает все, что угодно.
Из ворот конюшни вышел конюх. Паскаль обняла коня за шею, скормила ему кусок сахара и отдала поводья конюху.
— Merci, мсье Шарль. — Она повернулась к Мейси. — Мы скакали по полям каких-то два часа, всего ничего. — Она замолчала и лукаво улыбнулась, слегка озадачив Мейси. — Идемте, мадемуазель Доббс, я вас познакомлю с бабушкой. Она наверняка за нами наблюдает. Мне влетит и за прыжок, и за то, что я вас не отпускаю.
По дороге к дому Паскаль спросила:
— Можно называть вас Мейси?
Мейси едва сдержала улыбку.
— Боюсь, бабушка не одобрит, мадемуазель Клеман.
Паскаль расхохоталась, запрокинув голову.
— Ах, вы правы!
Шагая рядом с юной француженкой, Мейси не могла поверить, что той всего тринадцать лет. Ростом почти с Мейси, она ступала легко и грациозно и обладала дерзким чувством юмора, хотя именно оно и выдавало ее возраст.
— Говорят, вы общались с капитаном Девинье. — Она бросила взгляд на Мейси, провела языком по передним зубам и хихикнула.
Мейси тоже не сдержала смеха.
— Да, приятный человек.
Паскаль пожала плечами. Мейси украдкой посмотрела на девочку. Да, уверенности в себе ей не занимать, хотя война лишила ее родителей. В возрасте Паскаль Мейси тоже потеряла дорогого человека, но боль утраты до сих пор не прошла, словно все случилось вчера. Авриль Джарвис лишилась матери из-за отчима, который отправил девушку на улицы Лондона. А эта юная жизнерадостная француженка весело смеется. Впрочем, возможно, так она борется с горем и не дает ему отравить свою жизнь. Вполне в духе Эндрю.
— Grandmère
[17], я ее нашла!
Паскаль, махнув рукой, подмигнула дворецкому и провела Мейси в просторную гостиную, заставленную старинной мебелью. На полу стояли огромные китайские жардиньерки с цветами. Тем не менее комната была светлой, с бледно-сиреневыми портьерами. За высокими стеклянными дверями виднелся ухоженный сад. Мадам Шанталь Клеман сидела в кресле, укрыв колени сиреневым пледом. Серебристо-седые волосы элегантно собраны в свободный узел на затылке; под расстегнутым воротничком светло-серой шелковой блузки мерцало ожерелье из аметистов и жемчуга; лиловая шерстяная юбка почти полностью закрывала фиолетовые атласные туфли. При виде Паскаль с ее «находкой» мадам Клеман сняла очки и положила книгу на край стола.
— Паскаль, милая, успокойся. Я уверена, что наша гостья не потерялась и ты еще успеешь ей надоесть. — Шанталь Клеман повернулась к Мейси, приветливо улыбаясь, и взяла ее руки в свои. Темно-серые глаза пожилой женщины сияли. — Enchantée
[18], мадемуазель Доббс. Рады приветствовать вас в нашем доме. Благодаря вам у нас появилась возможность попрактиковаться в английском языке.
— Спасибо, что пригласили меня, мадам.
Шанталь Клеман кивнула и посмотрела на Паскаль.
— Дорогая моя, в таком наряде ты за стол не сядешь, это не подобает леди. Будь добра, иди к себе в комнату и возвращайся к нам только после того, как станешь хоть немного похожа на элегантную девушку, какой я пытаюсь тебя воспитать.
Паскаль поцеловала бабушку в щеку, помахала Мейси и выбежала из комнаты. Пожилая женщина в притворном отчаянии покачала головой. Мейси сразу поняла, что она обожает внучку, восхищается ее энергией и жизнерадостностью и что именно эта любовь поддерживает девочку.
— Так мило, что вы пришли, но, боюсь, день будет утомительным. В нашем городке мало народу, правда, иногда туристы наезжают, да и тех не так уж много, что бы вам не рассказывали капитан Девинье или мадам Тьерри. В общем, все друг друга знают. Паскаль была в восторге, когда узнала, что среди нас появилась англичанка.
Мадам Клеман улыбнулась и по тому, как она подняла подбородок и слегка выпрямилась, Мейси уловила перемену в ее поведении. Пожилая женщина откинула плед, взяла с кресла палку и встала.
— Давайте подойдем к окну, мадемуазель Доббс. Вскоре позовут к столу, так что у нас всего несколько минут, пока егоза не вернулась.
Подойдя к окну, они какое-то время молчали. Мейси очень хотелось сказать что-нибудь про сад, декоративный пруд, скульптуры, виднеющийся справа лабиринт и дорожку к розарию, вдоль которой росли фигурно подстриженные деревья, но она ждала, когда заговорит хозяйка.
— Что привело вас в Сент-Мари, мадемуазель Доббс? Вы же не en vacances
[19]?
