Онлайн книга «Вундермастер. Призвание Морриган Кроу»
|
– Вундер… он же невидимый, – робко возразила Морриган. – Только когда спит. «Мастер вызвал, Мастер видит», как говаривали в старину. Вундер отвечает на зов и как бы вступает в соглашение с призывающим. – Позволяет себя разглядеть? – Совершенно верно, – кивнул Шквал, продолжая наблюдать за руками, – причём, несмотря на свой разум, не делает различий – призвал один Мастер, а увидеть может и другой… если знает, куда и как смотреть. Морриган пригляделась и ахнула. Теперь она явственно различала тончайшую мерцающую нить бело-золотистого света, что обвивала юркой змейкой пальцы Вундермастера. Он дунул, и она улетела прочь, словно лёгкий пух одуванчика, рассеиваясь в воздухе. Конечно, Морриган уже знала, как выглядит вундер. В прошлом году, когда она благополучно вернулась из поместья Кроу после встречи со Шквалом, спонсор ненадолго поделился с ней своим даром Свидетеля, чтобы дать увидеть мир его глазами. Тогда вундер собрался вокруг ослепительным искрящимся облаком, но даже эта крошечная змейка вызывала не меньшее восхищение. – Теперь ваша очередь. – Эзра Шквал отступил в сторону, широким жестом приглашая Морриган на своё место. – Спойте ему. Она с ужасом потрясла головой: – Я же не умею! – Вундеру всё равно как вы поёте, он не капризный… Хуже, чем у старины Овейна Бинкса, всё равно не получится. Когда он призывал вундер, народ сбегался толпами, думая, что кого-то убивают… Давайте, не тяните! Поколебавшись, она шагнула вперёд и начала дрожащим голосом: – Воронёнок, воронёнок… – Нет! – Шквал резко подался вперёд, выставляя ладони. Морриган отпрянула. – Нет, только не это, у каждого Мастера должны быть свои собственные слова. Выберите другую песню! – Я не знаю других. – Да быть того не может! – раздражённо фыркнул он. – Каждый знает хотя бы одну. Неужто ваши убогие родственники ни разу не спели вам колыбельную в сопливом младенческом возрасте? Она готова была закатить глаза при мысли об отце или бабушке, поющих ей колыбельную, но в памяти вдруг всплыло яркое воспоминание. Очень давно, лет в шесть или семь, в особняк Кроу приходила некая миссис Даффи, первая из нескончаемого потока незадачливых учителей, нанятых отцом для обучения Морриган чтению, письму и арифметике, а говоря по правде, чтобы занять её чем-нибудь и продолжать не замечать ни ребёнка, ни проклятия. Во время уроков преподаватели всячески избегали дотрагиваться до неё и даже встречаться взглядом, а некоторые, вроде мисс Линфорд, вообще прятались за дверью в другой комнате. Миссис Даффи не пряталась, но непрестанно напоминала ученице, какой тяжкой обузой для семьи стало само её рождение и какую опасность она представляет для всех окружающих. Заставила Морриган выучить песенку и заставляла петь в наказание за любое прегрешение, будь то ошибка в решении задачи или дерзкий поступок. Петь снова и снова, пока учительница не останавливала. Песенка была жутковатая и до дрожи пугала маленькую Морриган, но других она просто не знала, разве что слышала обрывки. Припомнив давнишние слова, она запела, тихо и неуверенно: – Тот добр и силён, кто… Рассветом рождён… – Голос дрожал и срывался, она откашлялась. – Кто Тьмою подарен… жесток и коварен. Эзра Шквал слушал, наклонив голову. Между бровями его пролегла глубокая морщинка. – Рассветный герой солнцу жаркому рад, – продолжала Морриган, понимая, что фальшивит, но голос звучал всё уверенней, отражаясь эхом под сводами зала. – Исчадие Тьмы ищет бурю и град. Старый Вундермастер шагнул вперёд. Он напряжённо хмурился, словно вспоминая что-то. – Куда ты стремишься, сын света и воли? – подхватил он вдруг негромко и неожиданно нежно, куда мелодичнее, чем пела Морриган. Она невольно подумала, что его жестокому сердцу больше подошло бы грубое и хриплое исполнение. Волнуясь, она набрала в грудь воздуха для следущей строки. – В бездонное небо, где ветру раздолье. – Умолкла, решив остановиться, но тут вдруг ощутила покалывание в пальцах как от электрического разряда и лёгкую вибрацию словно на сильном ветру. Вопросительно глянула на Шквала. Он кивнул с торжествующим блеском в глазах и продолжил: – Куда тебя тянет, о дочерь тоски? Морриган слегка повела руками, привыкая к ощущению. Казалось, между пальцами танцуют лучи лунного света. – В зияющий мрак, где скрежещут клыки, – робко закончила она. Вундер и правда ждал её, рыжебородый спонсор не ошибался. Вот только… для чего ждал? Что она должна для него сделать? Ладно, поживём – увидим. Главное, оказывается, призывать вундер вовсе не трудно, он сам этого хочет! Сотни тоненьких невесомых нитей, сотканных из миллионов крошечных искорок, змеились в воздухе вокруг её тела, проворные и любопытные – живые! – Сосредоточьтесь на своих руках! – велел Шквал, не отводя пристального взгляда. Вундер нисколько не возражал. Стоило Морриган лишь осознать эти слова, как плавающие золотистые нити устремились к протянутым кверху ладоням, собираясь в горстях, словно жидкий свет. Вот он какой, вундер! Кажется, будто держишь в руках солнце, чистую энергию… сама становишься ею. Руки у Морриган дрожали, их почти не было видно сквозь плотную сияющую пелену. Странное ощущение – беспредельного могущества и в то же время… невыносимой тяжести, давления со всех сторон. «Что же теперь делать со всем этим? Призвала, а дальше-то что?» – Как его остановить? – с тревогой спросила она. Эзра Шквал глянул с недоверчивой жалостью: – Зачем? Морриган ощутила панику. Только что всё было так хорошо, она держала вундер, владела им, как было предназначено ей от рождения, но теперь… Теперь казалось, что не она держит, а наоборот! – Пусть он уйдёт! – выдавила она в страхе, сжав зубы. – Уберите его! Вундермастер молчал, только стоял и смотрел на неё сквозь густеющую золотистую пелену, и ужас всё сильнее сжимал сердце Морриган: «Обманщик, мерзавец, он хотел её смерти, а теперь ждёт, пока вундер пожрёт, уничтожит её!» – Сделайте же что-нибудь! – крикнула она в отчаянии. Молчание в ответ. Повинуясь инстинкту, Морриган резко тряхнула руками, словно сбрасывала с них грязь. – Нет! – выкрикнула она, не зная, к кому обращается. – Нет, убирайся! Послушным оказался вундер. Она тут же ощутила, как скопление золотых искр срывается с рук всё разом и летит – нет, мчится! – прочь, в сторону. В одно мгновение соседний стеклянный шар рассыпался пылью, и из него выплеснулась морская волна, усыпанная снежинками. Подхваченная вихрящимся потоком, скульптура, что находилась внутри, с хлюпаньем обрушилась на мраморный пол, разбросав по сторонам безвольные руки и спутанные волосы. |