Книга Клятва над кубком, страница 41 – Сьюзен Виггз

– Я тоже иногда боялась ее, а иногда чувствовала, что ее слова руководят моей жизнью. Вот как сейчас.

Немного поколебавшись, Джулиана закрыла глаза и произнесла что-то по-русски или по-цыгански, Ларк не могла определить. Затем решительно сняла с плеча большую красивую брошку и протянула Ларк.

– Эта вещь очень дорога мне, и я хочу, чтобы она принадлежала тебе в знак того, что ты вошла в нашу семью. С ней связано много горестей, но и много побед.

Ларк в изумлении рассматривала подарок. Золотую поверхность броши украшали жемчуг и крест. На верхушке креста сверкал огромный кроваво-красный рубин. Он сиял так, словно из него шел свет.

–Это слишком дорогой подарок, – сказала Ларк наконец. – Я не могу взять...

– Тогда ты обидишь меня, – строго ответила Джулиана. – А я уверена, ты этого не хочешь. Эта брошка – моя фамильная реликвия. Она издавна принадлежала моей семье. Их уже никого больше нет, моих родителей и братьев. Они все погибли во время мятежа много лет назад. Мне удалось спастись. Эта брошка была со мной.

Глаза Ларк наполнились слезами.

– О, миледи, она должна остаться у вас. Джулиана покачала головой.

– В один прекрасный день ты передашь брошьсвоему ребенку – моей внучке или внуку, и тогда круг замкнется. Так предназначено судьбой.

«Круг начался до твоего рождения и замкнется, когда тебя уже не будет». Ларк услышала слова старой цыганки, словно кто-то прошептал их ей на ухо. Она вздрогнула и натянула одеяло до подбородка.

–Тогда я могу только поблагодарить вас, – тихо произнесла Ларк после долгого молчания.

Джулиана показала ей надпись, выгравированную по-русски на обратной стороне брошки:

– Это семейный девиз.

Ларк с удивлением разглядывала незнакомые буквы.

– Что здесь написано?

– «Кровь, верность, честь». И еще – смотри.Джулиананажала крошечнуюкнопку. Брошь раскрылась, и из нее выскочило острое лезвие кинжала. – Было время, когда эта вещь оказала мне хорошую услугу. – Она убрала лезвие и, захлопнув брошь, положила на ладонь Ларк. – Но тебе оружие не понадобится, – сказала Джулиана и широко улыбнулась. – У тебя есть Оливер. Он защитит тебя.

– Не представляю, что мне делать с женой, – мрачно сказал Оливер отцу.

С их приезда прошла неделя. Ларк оправилась от обморока, который приключился с ней в первый день. Оливер испытал тогда болезненный, беспомощный страх, а когда Джулиана вышла изспальни и сообщила, что с Ларк все в порядке, он чуть не подпрыгнул от радости.

Стивен де Лэйси, легким галопом скакавший позади сына на неаполитанской кобыле, только усмехнулся:

– Я никогда не думал, что у тебя могут быть проблемы с женщиной.

Они скакали по Уилтширским холмам. Овцы вдалеке казались серовато-белыми комочками на фоне молодой зелени пастбищ. В воздухе стоял густой запах земли и свежих листьев.

Оливер натянул поводья и направил лошадь по голому, покрытому мягкой травой спуску, ведущему в королевский охотничий парк.

– Не в этом дело, – поправился Оливер. – Я просто очень беспокоюсь о ней.

Лицо Стивена стало жестче.

– Это иногда очень больно, правда? Заботиться о ком-то больше, чем о своей жизни.

В словах отца Оливеру послышался более глубокий смысл, чем просто сочувствие. Он нахмурился.

– Я никогда не думал, что могу влюбиться, отец. Просыпаться утром рядом с одной и той же женщиной – это так непривычно для меня.

Оливер пришпорил коня. Кобыла пустилась в галоп. Стивен последовал за ним. Они мчались без цели по холмам, пока не оказались на опушке королевского леса. Над головой порхали бабочки, в траве звенели цикады. Воздух был свеж и пронзительно сладок. И Оливер почувствовал себя совершенно счастливым.

Он оглянулся на отца. Время посеребрило рыжую шевелюру Стивена и подчеркнуло морщинки вокруг глаз и возле рта. В детстве Оливер видел лишь беспомощную муку на величественном лице отца. С появлением Джулианы она сменилась надеждой и радостью. С тех пор они с отцом стали хорошими друзьями.

– Я женился против своей воли, – признался Оливер. – И против воли Ларк. – Он увидел, как удивился Стивен, и стал рассказывать ему о Спенсере, с которым Стивен был знаком во времена правления короля Генриха.

–Он был любопытным стариком, – сказал Оливер. – Я еще не встречал человека с таким острым умом, как у него. Не знаю, почему он вбил себе в голову, что мы с Ларк должны пожениться. – Он кратко поведал отцу о Винтере и Блэкроуз-Прайори.

Стивен задумался.

–Значит, ты женился на ней из-за клятвы, данной умирающему старику?

– Да.

К удивлению Оливера, Стивен рассмеялся.

–Повод не хуже моего, когда я женился на твоей приемной матери. Но я ни о чем не жалею. И ты ни о чем не будешь жалеть.

– Ты уверен? Ларк такая... такая правильная. Добродетельная. Нравственная. Она ненавидитто, что я люблю. Иногда, вне спальни, конечно, мне кажется, что я ей не нравлюсь.

–Она любит тебя, – уверенно сказал Стивен. – Когда я увидел, как она смотрела на тебя сегодня за завтраком, у меня не осталось никаких сомнений. Ее глаза были полны робкого изумления, которое бывает только у любящих женщин. – Он криво усмехнулся и добавил: – Мужчины в роду де Лэйси просто не способны устоять перед определенным типом женщин.

– Перед теми, с кем трудно, кому можно бросить вызов, – согласился Оливер.

Стивен нахмурился.

– Между прочим, ты заметил, что твоя сестра Наталья потеряла голову из-за этого Ричарда Спайда?

– Конечно, заметил. Ричард очень хороший человек. Но кто, скажи мне, хорош для моей сестры?

Стивен улыбнулся.

–Я тут подумал немного, и у меня созрел план относительно Спайда.

–Если опять одеваться в юбки, он откажется, – вздохнул Оливер.

–Ты уверена, что достаточно окрепла? – спросил Оливер у Ларк, придерживая садовую калитку.

Его взволнованное и озабоченное лицо насторожило Ларк. Она потрогала брошку, приколотую к плечу, и подумала, что, если... Нет, он неможет знать о ребенке. Леди Джулиана поклялась, что ничего ему не скажет.

– Ларк? – На фоне увитой плющом стены Оливер выглядел по-мальчишески привлекательным. И, как обычно, его очарование перевернуло все ее мысли. У одних мужчин красивые глаза, у других приятная фигура, третьи улыбаются так, что блекнет солнце. Оливер обладал всеми этими качествами сразу.

–Конечно, – хрипло произнесла она. – Я совершенно поправилась.

Собственно, так и было с тех пор, как Джулиана взялась опекать ее. Прежде чем Ларк позволили утром встать с кровати, ей пришлось выпить кобыльего молока. Густой отвар мяты снял приступы тошноты, но Джулиана тем не менее настаивала на дневном отдыхе после обеда.