Онлайн книга «Дорога к Потаенному озеру»
|
Дышать у фонтанов, У храмов церковных стоять. Венчают их белые стены святые, Сияя огнем, купола! Как зоркие стражи, кресты золотые Хранят нас от горя и зла. И, глядя на них, мне так хочется верить, Надеяться, грезить, любить, Весь город шагами своими измерить, Улыбки прохожим дарить. Пусть свечи «за здравие» в храмах пылают, Священный огонь топит воск, На благополучие благословляя Уютный, родной город Омск! Оля замолчала. Гарик одобрительно воскликнул: – А что, неплохо! – Он поймал ее недоверчивый взгляд. – Ну, правда, здорово. И еще есть? – Полно, – ответила она безразличным тоном, но по глазам, радостно вспыхнувшим, было заметно: польщена. – Может, на книжку насобираешь? – Шутишь? Кто сейчас покупает книжки, да еще и со стихами, к тому же любительскими? – фыркнула Оля. – Это для души. Наконец, они выкатили из города. Было еще раннее утро. Старенькие «Жигули» легко скользили по гладкому шоссе, казалось, радуясь простору после тесных душных пробок и строгих красноглазых светофоров. Свобода! Передние окна в машине открыли до отказа. Ветер ворвался, растрепал волосы Оли, опутал ими ее смеющееся лицо и попытался сдернуть выжженную солнцем панаму. Она схватила ее за поля обеими руками и натянула на глаза. Со всех сторон вокруг распростерлась щедрая красота. Прозрачная синева над яркой зеленью. Бескрайняя зовущая даль. Блестящая серая лента загородной трассы с белой полосой посередине уходила в будущее. Гарик мечтал, что будущее их окажется лучше прошлого. Он чувствовал близкое счастье и радость, наполнявшую его, как жидкость – пустой сосуд. Он даже почувствовал трепет крыльев за спиной, давно забытый с тех пор, как в его черный «БМВ» сели два неприятных типа и жестоко обрезали их. Повернули на дорогу, ведущую на Большеречье. Гарик выбрал этот путь, несмотря на то, что он более длинный и усложнен паромной переправой, узнав из отзывов, что короткий намного хуже. Половину пути по короткой дороге ехать можно было не больше тридцати километров в час, лавируя между рытвинами и подскакивая на высоких ухабах. Он решил, что его «шестерка» не дотянет до места и попросту развалится от подобной езды, поэтому выбрал длинный путь. Эта дорога оказалась тоже не идеальной – узкая, резко обрывающаяся по бокам крутыми спусками, в трещинах и выбоинах. Если короткий путь в еще худшем состоянии, то даже подумать страшно, как это выглядит. Гарик даже по сторонам не смотрел, сосредоточившись на препятствиях, и жалел, что не может полюбоваться открывшимся справа чудесным видом берегов Иртыша. Оля великодушно согласилась пересесть за руль, чтобы и он мог насладиться красотой этих мест. Противоположный берег вздымался высоким черно– коричневым срезом глинистой почвы, над которым величаво и таинственно темнел густой сосновый бор. Зрелище было сказочным. – «Там чудеса, там леший бродит», – пробасил Гарик строчку из стихотворения Пушкина. – «Русалка на ветвях сидит», – смеясь, подхватила Оля. – Иртыш красавец. – Гарик прошелся взглядом вдоль свинцово– синей ленты, сверкавшей в солнечных лучах. – Жалко, что у Пушкина про Иртыш стихов нет. – Зато у меня есть, – Оля подмигнула ему, улыбаясь. – Странно, почему я их еще не слышал? Выкладывай. – Ну, если ты так просишь… Течет река издалека, Закованная в берега. Течет, течет всегда вперед, Как время – вспять не повернет. В воде студеной мгла и тишь, Бесшумно движется Иртыш. Течет лениво, не спешит, Как будто дремлет или спит. Бывает же, река проснется, Бунтуя, дерзко разольется, И, переполнив берега, Через леса, поля, луга, Вперед, в деревни, в города Покатит мутная вода, Чтоб показать всему народу Могущество своей природы. Ну, а затем отступит вспять И станет тихою опять, Вновь в русло древнее войдет, И вдаль покорно понесет Плеяду барж и катеров, Да отраженья облаков. Упрячет мощь во мглу и тишь До будущей весны Иртыш. – Даже не знаю, что сказать, чтобы это не прозвучало банально, – Гарик удивленно покачал головой. – Пожалуй, не хуже, чем у Пушкина. – Ты издеваешься? – Оля повернулась и прищурила глаза, подозревая его в ехидстве. В тот же момент «шестерку» тряхнуло на колдобине, и та издала рыдающий звук. – Признаю, не то ляпнул. Конечно, лучше, чем у Пушкина. – Гарик вовремя поправил руль, и колеса обогнули край очередной ямы. – Ах, ты… льстец! – Оля рассмеялась. Через несколько часов монотонной езды они подъехали к Большеречью. Дыхание севера, доносимое ветром, освежало лицо. Воздух был намного прохладнее, чем в начале пути. В ожидании отправки парома Гарик и Оля прошли по зоопарку, известному на всю область. Сразу вспомнилось далекое советское детство, когда он был в зверинце в последний раз. Из всех животных ему почему– то запомнился только жираф, выставивший над ограждением вольера длинную пятнистую шею далеко вперед и походивший оттого на подъемный кран. В Большереченском зоопарке жирафов не было, зато были бегемоты. Впечатляющее зрелище! Оля сказала, что они похожи на огромных фиолетовых хрюшек. Но, когда те распахнули пасти, ахнула и добавила, что в них мог бы поместиться целый свинарник. Паромная переправа была похожа на плавающий мост. Широкая длинная плита, способная уместить с десяток автомобилей. Но кроме них на паром въехала лишь парочка мотоциклистов. В сезон отпусков народу наверняка больше, а значит, и жилье в облюбованных туристами местах снять труднее. Судя по пустой платформе, можно надеяться, что с размещением не возникнет проблем. Серая плита медленно и плавно пересекла Иртыш и примкнула к противоположному берегу, откуда вела дорога на Муромцево. Они быстро миновали большое село, не остановившись даже у двухэтажного бревенчатого здания музея, памятника культуры, хотя Оля очень просила заскочить хоть на минутку. – Видишь, дело к вечеру, – возразил Гарик. – Дорога до Окунево плохая, намного хуже, чем была до этого, и в темноте мы просто разобьемся. Заедем на обратном пути, обещаю. |