
Онлайн книга «Пиратика-II. Возвращение на Остров Попугаев»
![]() На палубе расселся пиратский оркестр, вооруженный музыкальными инструментами. А над водой рассыпалась еле слышная дробь — застучали вражеские военные барабаны. Способна ли «Мамаша» на таком расстоянии попасть в них? Наверное, да… — Музыку! — вскричала Артия. Над пиратскими барабанами запорхали руки Честного. Взвыла по-кошачьи труба Вускери. Пронзительная флейта Уолтера принялась выводить веселую мелодию. И низко, словно зверь, заворчала шарманка Катберта. Громадный франкоспанский корабль подошел совсем близко, и Артия могла без подзорной трубы разглядеть матросов на палубе, тусклые отблески пистолетов у них в руках. Но грохота барабанов уже не было слышно. Он потонул в музыке, которая раздавалась с «Незваного гостя». Под эту музыку разыгрывался ужасающий танец, пляска корабля с кораблем. Двадцать две пушки против тридцати семи. (Почему франкоспанцы не стреляют? Хотят поиграть в кошки-мышки…) В свете разгорающегося дня блестят мушкеты Дирка, Питера, Эйри. Кремневое ружье Артии, начищенное за час до сна, слегка покалывает руку. У штурвала стоит Эбад, ему на помощь готов прийти де Жук. К Эйри вернулось мужество. Он, войдя в роль, вдруг вскричал хорошо поставленным актерским голосом: — Эй, ребята, споем-ка им песенку! И великолепным тенором затянул: «Лягушатников долой! Убирайтесь-ка домой!» Песню подхватили все моряки, даже те, кто был внизу у пушечных портов. Артия обернулась и сжала плечо Эйри. Он только ухмыльнулся и еще громче продолжил: Эй, король и вся его свита! Попадетесь нам — будете биты! Подходите, кто храбрец, Ждет вас всех один конец — Кто к нам близко подойдет, Тот на корм треске пойдет! Мы разденем до костей Франкоспанских сволочей… И тут раздался совсем другой голос. Он был гораздо ниже, чем у Эйри. Ниже любого голоса на обоих кораблях. Море содрогнулось. Пение смолкло. — Тьфу, кроличьи рога! — Неужели они могут стрелять так далеко? «Мамаша», приблизившаяся почти на милю, сделала первый залп из семнадцати пушек. — Уклоняйтесь на правый борт, мистер Вумс! — Звонкий, как металл, крик Артии перекрыл общую разноголосицу. Вода и воздух между «Незваным» и франкоспанским кораблем вскипели, будто их раздирали семнадцать тысяч громадных когтистых лап. — Они всего лишь бахвалятся, — не сдавалась Артия. — Ядра кончатся раньше, чем франкоспанцы подойдут к нам близко. Держитесь. «Незваный гость» развернулся вправо. Эбад и де Жук навалились на штурвал. Вокруг них было только небо, море и надвигающиеся выстрелы. Ядра растеряли первоначальную мощь. Только одно из них коснулось — всего лишь коснулось — киля «Незваного гостя», мягко, как ласковая рука, — и корабль тихонько качнулся. Неужели у «Мамаши» плохие боеприпасы? Однако давать отпор слишком рано. Капер Артии еще не приблизился на расстояние, с которого можно поразить противника. Артия смотрела только на «Мамашу», разговаривая с Дирком. — Мистер Дирк, будьте добры, спуститесь на пушечную палубу и велите им сосчитать до тридцати. До тридцати, что бы ни было. Не больше и не меньше. Потом стреляйте. Полный бортовой залп. Как мы отрепетировали. — Есть, капитан. На корму прибежал Катберт — теперь он пушкарь, а не музыкант из корабельного оркестра. Какими храбрыми они наконец стали, ее актеры. Отчаянными, как розовый флаг. Зря она в них сомневалась. Один… два… Все, кто был на палубе, считали про себя. Десять… четырнадцать… Вкусный Джек считал, Моди кивала в такт. Семнадцать… девятнадцать… Двадцать… двадцать три… «Но я, — подумала она. — разве я не…» «Властная мамаша» наваливалась на них всей своей громадой, ветер у нее за спиной дул с северо-востока. Для такого чудовища она двигалась на удивление проворно. Двадцать пять… двадцать семь… Тридцать. Пушки «Незваного гостя» дружно рявкнули в девять глоток. Под вихрем огня и металла море рассыпалось осколками, как разбитое стекло, но на этот раз они летели в сторону противника. Набранная скорость помогала им. Девятикратный гром полыхнул еще раз. И тут «Незваный» заплясал. Корабль плавно развернулся и презрительно подставил франкоспанскому гиганту изящную корму, однако встал чуть наискосок, на случай, если исполинский корабль захочет поразить его из носовой пушки. На «Незваном» громыхнули две кормовые пушки — им не хотелось оставаться без дела. Пусть франкоспанцы попробуют попасть… «Незваный гость» сделал уже двадцать выстрелов. Люди Артии, борясь с головокружением, висли на поручнях и мачтах, высовывались из пушечных портов, пытаясь разглядеть, что творится вокруг. Когда им это удалось, раздался протяжный гул разочарования. Ядра скакали по волнам, как дельфины, обдавали «Мамашу» брызгами — и всё. Слишком низко. И слишком далеко. Артия бросила: — Повторим маневр. Лево руля! Она задумалась. «Да, ошибка. Надо было выждать. Где мой глазомер? Куда делась моя удача?» Снизу донесся топот запальщиков и пушкарей, перемещавшихся к орудиям левого борта. Эбад передал штурвал де Жуку и Мози Дейру, подошел к Артии и спросил: — Видишь, какой флаг подняли франкоспанцы? — Да, с зеленым ключом на белом фоне. — Это значит, они хотят переговоров. «Зачем?» — подумала она. Преимущество за ними… Через сузившуюся полоску воды долетел голос, усиленный брезентовым рупором. Человек говорил по-ангелийски. — Приветствуем ангелийский мятежный корабль. Мы прекратили огонь. Вы сражались храбро. Мы предлагаем вам сдаться. — Ни за что! — Никогда, клянусь китовыми подштанниками! — Да я лучше на курице женюсь! — Да я лучше стану той курицей, на которой ты женишься! Подобные презрительные возгласы слышались отовсюду. Артия не мешала своим людям кричать. Пусть сохраняют силу духа. Она вглядывалась во франкоспанский корабль — он уже приблизился настолько, чтобы наверняка, даже с плохими боеприпасами, разнести «Незваного» вдребезги. Но, как назло, оставался еще слишком далеко, чтобы причинить ему вред ответным огнем. «Так что же делать? Соглашаться. Пусть подойдут ближе… и тогда… Не могу думать. Что со мной стряслось? Мама… Помоги нам!..» Артия ни единым взглядом не выдала своих душевных мук. Хорошо поставленным голосом актрисы, далеко разлетавшимся над водой, она объявила: |