Книга Морской демон, страница 8 – Вирджиния Кантра

— Дочь… — Глаза Дилана были непроницаемо черными. — Не сын?

Конну понравилось его разочарование. Для них обоих было бы лучше, если бы могущество Атаргатис перешло к ее сыну. К Дилану.

— В песнях говорится о дочери.

— Тогда… — Дилан нахмурился, по-прежнему глядя на карту, где остров Мэн был окрашен красным. — Тогда моя сестра.

Конн покачал головой.

— Твои брат и сестра люди. До сих пор демоны считали, что на них не стоит обращать внимание. Но если у твоего брата будет ребенок…

— Или если он будет у меня.

— Да. Я надеялся… — Конн осекся. Он больше не позволял себе надеяться, осталась только злость. — Сочетание крови твоей матери и дара Маргред может принести пользу нашему народу. Или угрозу со стороны демонов.

— Так чего же вы хотите от меня? Чтобы я попросил брата не спать с женой?

Конн тоже думал об этом.

— А он тебя послушается?

— Нет.

Конн пожал плечами.

— Тем лучше. Нас становится все меньше. Нам необходимы дети. Нам необходим этот ребенок.

Дилан ухмыльнулся.

— При условии, что Маргред сможет забеременеть от него.

— При условии, что их ребенок будет селки. И девочкой. Тогда — да.

— Слишком много условий.

Губы Конна скривились в редкой для него улыбке.

— Верно. — Очень немногие могли позволить себе говорить ему правду. — И все же что-то притягивает демонов на Край Света. Я хочу, чтобы ты выяснил, что именно.

Дилан пристально смотрел на своего повелителя. Стук сердца гулко отдавался в ушах. На мгновение ему даже показалось, что он неправильно расслышал Конна.

— Но это работа хранителя.

Взгляд принца был чистым и светлым, как морозный воздух, глубоким и бескрайним, как море.

— Ты отказываешь мне?

— Я… Нет, мой повелитель. — Он был напуган, но не глуп. — Но почему бы вам не послать туда одного из них?

Хранители были приближенными Конна, его элитой. Избранные за преданность и силу своего дара, они обеспечивали принцу мир, защищая его царство от уничтожения людьми и демонами.

С четырнадцати лет Дилан горел желанием стать одним из них и носить на шее знак хранителя.

Но, как бы горько это не было, ему пришлось признать, что он слишком близок к людям, чтобы обладать такой силой и пользоваться доверием принца.

— У них нет твоего знания острова, — сказал Конн. — И твоей связи с ним.

Перед глазами Дилана вдруг возник образ колючей женщины с татуировкой на запястье и телом, переполненным энергией.

Мы никак не связаны, подумал он. Это был всего лишь секс. А такое у него было со многими женщинами.

И он отогнал воспоминание о том, как она сказала: «Ты у меня первый… ох, за очень долгое время ».

Конн, должно быть, принял его молчание за недовольство.

— Ты ведь там вырос.

Мысли Дилана снова вернулись в башню, к теме разговора.

— Это было много лет назад.

— Там живет твоя семья.

Это был болезненный момент.

— Они больше не моя семья. Теперь я селки.

Конн смотрел на него холодными светлыми глазами.

— У тебя там есть человеческое жилье не более чем в трех милях к востоку от их дома.

Дилан покраснел. Как много он знает? И сколько информации у Конна против него?

— Это был остров моей матери.

— Дом построил твой отец.

Он этого не знал. Он уговаривал себя, что это не имеет значения.

— Это просто место, где можно остановиться, только и всего, — сказал Дилан.

— Оно как раз и пригодится, — согласился Конн. — Тебе может понадобиться пожить среди них некоторое время.

Внутри у Дилана все оборвалось.

— После более чем двадцатилетнего отсутствия мое внезапное повторное появление, скорее всего, вызовет вопросы у местных жителей.

— Не такое уж оно и внезапное, — заметил Конн. — Ты ведь был на свадьбе брата.

Как раз об этом Дилан сейчас жалел.

— Это совсем другое дело. Тогда мне не нужно было разговаривать с ними. И с отцом. И с сестрой.

На верхней губе у него выступил пот.

— Они захотят узнать, зачем я здесь.

— У людей есть для этого подходящая история. О блудном сыне.

— Не думаю, чтобы мой брат… — Мой старший брат и хороший сын, который остался с отцом! — …принял такое объяснение моего возвращения.

— Тогда придется предложить ему другое, — холодно ответил Конн. — Ты наверняка сможешь придумать оправдание, которое его удовлетворит.

Неожиданно в его голове снова всплыл образ той женщины в лунном свете: подбородок задран, рука сжимает скомканные трусики…

— Да, — медленно ответил Дилан, — смогу.

Реджина считала двадцатки у стойки кассового аппарата. Сорок, шестьдесят, восемьдесят…

Приток посетителей закончился, туристы отправились на паром, отходивший на материк в два тридцать. Косые лучи послеполуденного солнца пробивались сквозь выцветший красный навес ресторана, нагревая виниловую обивку кабинок и поцарапанный деревянный пол. За зеркальным стеклом окна виднелась яркая синева гавани и лодки на спокойной воде.

Движения Маргред, которая переставляла бокалы с пустого стола в мойку, были медлительны и грациозны, как у кошки. Они с Калебом вчера вернулись после двух ночей, проведенных в Портленде.

— Ладно. — Реджина надела резинку на пачку купюр. — Как ваш медовый месяц?

Маргред медленно и удовлетворенно улыбнулась, блеснув зубами.

— Слишком короткий.

Реджина рассмеялась, хотя на душе было тоскливо.

— Это все, на что ты могла рассчитывать, выходя за единственного полицейского на острове в разгар сезона. Если бы ты подождала до сентября, он смог бы повезти тебя в настоящее свадебное путешествие. Может быть, на Гавайи. Или в Париж.

— Я не хочу в Париж. — Улыбка Маргред стала еще шире. — А Калеб не хотел ждать.

Реджина поборола приступ зависти. А была ли она когда-нибудь так счастлива? Так желанна? Так… уверена?

— Я удивилась, когда увидела на свадьбе его брата, — сказала Реджина.

— Дилана? — Маргред насторожилась и, продолжая вытирать стол, подняла голову. — Он тебе понравился?

— Я перекинулась с ним едва ли парой слов.

Это правда: у нее всего лишь был с ним секс на берегу. Действительно замечательный секс. А вот разговора не получилось. Лицо ее горело.