Онлайн книга «Метод 2. Обратная сторона любви»
|
– Ты… Меня… Не поймаешь… Старый минивэн на обочине. В кабине темно, в кузове слабый огонь. Подобие гримерки. Свет, зеркала, вещи развешаны и разбросаны на небольшом пространстве. Макс приклеивает к лицу бороду. Зоря – в косухе наподобие Есениной, в штанах-комбатах. Смотрят друг на друга. – Есеня… – Родион… Макс тянется к Зоре, целует ее. Она отвечает. – Как тебе? Наш спектакль? – Я только сейчас живу по-настоящему. Она берет с полки пистолет и приставляет к его голове. Он улыбается. Продолжает целовать ее. – Если нас поймают… Просто уйдем. Обещаешь? – Нас не поймают. – Мне все равно. Я не боюсь, я готова, это будет отличным финалом… Макс берется за пистолет в ее руках, кладет его обратно. – Знаешь, как они работают? Мотив. Почерк. Улики. У нас нет мотива. Нет почерка. Мы не оставляем улик. И у нас есть козырь. – Какой? – Человек. На той стороне. – Ты хоть раз его видел? – А ты? – Нет. Только по телефону. Какой он? Макс смеется, сразу не может подобрать слово. – Самый долбанутый из всех, что я в жизни своей видел. А я видел многих. – Включая тебя? – Включая меня. Он привлекает ее к себе. Касается своим лбом – ее. – Ну, давай. Ты и я… – Против всего мира. Их фургон трогается по ночной дороге. Фары в темноте освещают серое полотно дороги впереди. Есеня с Меглиным сидят в машине на обочине леса. Меглин, очнувшись от сна, начинает диалог. – Убивает не он. Его наши. – Значит, у нас нет мотива. Они убивают, как… Они инсценируют чужие убийства. Нет почерка. Доступа к уликам тоже нет. Может, жертвы? Как он выбирает их? – Никак, любой подойдет. – Не любой. Он ищет тех, кто в чем-то виноват. – А других и нет. Без греха. В том-то и дело. Все виновны. Это он пытается сказать. Все люди виновны, что он такой. – Как он находит? Помощников? – Они сами идут. Всегда. Ты их просто видишь. На улице. Везде. Ошибка думать, что маньяки – это они. Маньяки – это мы. Все. Заплакала Вера. Есеня приняла к обочине. Свет компьютерного монитора в темноте. Где-то у кровати горит светильник, кутая комнату в полумрачный теплый свет. В мессенджере запущена программа искажения голоса. Идет вызов. Человек, сидит на кресле у письменного стола. Он обнажен до пояса. Лезвие в его руках. Сигнал вызова. – Мы на месте. – Начинайте. Связь обрывается. ТМНП проводит лезвием по руке, прочерчивая красную черточку, проваливается в воспоминание и нервно щиплет себе руку, глядя в радостном предвкушении, как отец смотрит его запись. Она заканчивается. Отец выключает камеру. Старается не смотреть на сына. Игорь чует неладное. – Ну… что скажешь? – Кому-нибудь еще показывал? – Нет. Григорьев достает из магнитофона кассету, достает из нее другую, пленочную, размером поменьше, вытаскивает пленку. Поджигает в пепельнице, пленка чадит. – Папа… Григорьев разворачивается и раскрытой пятерней бьет Игоря так, что он отлетает и бьется в стенку, а потом сползает по ней на пол. – Молчи! Игорь плачет, размазывая по лицу кровь. – Я думал, дело во мне. Ни хрена. В тебе. Ты больной, ублюдок маленький! – Я делал то же, что и ты!.. Ты говорил, это правильно! – Неправильно! Игорь плачет. – Я хотел, как ты! Я хотел помочь тебе!.. Я хотел, как Меглин!.. – Ты не Меглин!! Снова удар, мальчик схлопывается на полу, Григорьев несколько раз бьет его ногой, впав в ярость. – Ты не Меглин!.. Не Меглин!.. Останавливается, запыхавшись. – Ты убийца! Ты его убил!.. – Не я, ты же видел!.. – Ты знаешь, о чем я!! Он хватает сына за волосы, рывком поднимает. Держит. – И что я должен делать, а?! Сдать тебя?! Тогда и мне конец!.. Зачем ты это сделал?.. Григорьев отталкивает Игоря от себя. – Меня… никогда… не найдут!.. Григорьев слышит в его словах что-то, что наводит его на новую мысль. – Это точно! Тебя не найдут. Григорьев открывает шкаф, достает спортивную сумку. Торопливо бросает в нее вещи. Деньги. – Если вскроется, я не буду тебя покрывать. Не хочу за тебя отвечать! Игорь ревет. – Папа, прости!.. – Я дам тебе деньги. Документы. Но это все. Больше я тебе ничего не должен. Ты сменишь фамилию. – Папочка, дорогой, прости!.. Игорь ревет, обнимая его ноги, целует их, отец готов сломаться, кладет руки ему на плечи, но когда мальчик поднимает к нему заплаканное лицо – отец отталкивает его и с сумкой уходит в прихожую. Игорь поднимается с колен. Смотрит на отца по-новому. Тот словно умер для него сейчас – и Игорь внутри себя тоже умер. – Ты этого хотел, да? Ты этого всегда хотел!.. Только и ждал повода!.. Отец бросает ему сумку, Игорь ловит ее, пошатнувшись. – Собирайся. Григорьев останавливает машину у трех вокзалов. Тяжелое молчание в салоне нарушает Игорь. – Как ты найдешь меня?.. – Никак. Я не буду тебя искать. Я не хочу знать, где ты. Через неделю подам заявление о твоей пропаже. Тебя будут искать и не найдут. Теперь ты сам по себе. Ему неловко. Он сам едва не плачет, и Игорь сейчас видит брешь, в которую можно пролезть. Если он обнимет отца, тот еще может сломаться. Но Игорь оценивает его новым, холодным взглядом. И уходит, не сказав ни слова. Григорьев смотрит ему вслед. Скоро силуэт Игоря теряется в толпе отъезжающих. Самарин возвращается в реальность. Холодный взгляд ничем не напоминает того мальчика, но в глубине что-то до сих пор сжирает его. В это время в глазке очередной жертвы появилось два человека. Странный бородач в кепке и плаще и девушка в косухе и комбатах. – Кто там? Девушка показывает в окошко удостоверение. – Следственный комитет Российской Федерации. Следователи Меглин Родион и Стеклова Есеня. Откройте. Есть пара вопросов. Дверь открывается. На пороге – мужчина в пижаме, за сорок, уже собравшийся спать. Сзади – пацаненок лет девяти в пижаме, с зубной щеткой в руках и пеной изо рта, а еще – мать. Макс наносит быстрый, сильный, злой удар в лицо мужчине – женщина и ребенок кричат, Зоря заходит внутрь и закрывает за собой дверь. |