Онлайн книга «Метод 2. Обратная сторона любви»
|
– Ни на секунду не верила, что ты погиб. Вот ни на столько… Похудел, лохматый… Меглин криво улыбается, пытаясь скрыть, что понятия не имеет, кто перед ним. – Садитесь. Я чай принесу. Виталик сейчас выйдет… Они проходят в гостиную. Меглин осматривает комнату. Пианино. Книжные полки. – Я был здесь… Почему ты раньше мне не сказала?.. – Бергич просил. Сказал, если все вспомнишь – хуже будет. – Почему сейчас сказала? Есеня, грязная, замученная, с ребенком на руках, пожимает плечами, считая ответ очевидным. – Ну… куда хуже-то? В комнату выходит Виталик. Улыбается, увидев Родиона. – Здравствуй, Родион. Меглин настороженно кивает. – Ты… что, все помнишь?.. – Все, что ты мне говорил. Есеня кормит Веру. Ищет в телевизоре мультики, но попадает на репортаж криминальной хроники. Фото ее и Меглина – на экране. – … очень опасны и могут быть вооружены. Если вы увидите этих людей, позвоните на горячую линию… Есеня торопливо переключает канал. Из ванной – звуки набирающейся воды. Возвращается мама. Доливает Есене чай. – Как вы? – Нормально. Виталику лучше. К терапевту ходит. Как Родион пропал, я к вашим обратилась, хорошего специалиста посоветовали. Спать лучше стал, и вообще. Я тебе ванну набрала. – Нет, я… не могу… – Они надолго сели. Они всегда надолго. Расслабься. Мама кладет руку ей на плечо. – Вы у своих. Вы наши. Есеня смотрит в ее добрые, спокойные глаза и кивает, позволяя себе расслабиться. Самарин просматривает записи с камеры, установленной в тюрьме во время допроса Меглина. Отмечает, что тот с кем-то говорит, обращаясь в пустоту. Самарин надевает наушники. Выкручивает громкость до максимума. Перематывает на начало. Повторяет. Записывает что-то в блокнот. Снимает наушники. – Есть… Самарин резко возвращается в прошлое. Григорьев выходит из квартиры, закрывает дверь. У него звонит телефон. Он смотрит на дисплей. Удивлен. – Да?.. – Здравствуйте, Роман Иванович. Григорьев идет к лифту. – День добрый… С кем я говорю? – Вы меня, наверное, не помните. Это Игорь. Ваш сын. Григорьев растерянно замирает. Это как удар под дых, он расстегивает верхнюю пуговицу, массирует сердце под рубашкой, останавливается. – Игорь?.. Ты… где, ты откуда звонишь, я… Господи, сынок… Я… столько лет искал тебя… – Зря. У меня сейчас другая фамилия. Я научился скрываться. Научился выживать. – Игорек, прости… я… не должен был с тобой так поступать… Где ты был? Самарин говорит с улицы, он метрах в трехстах от большого, дорогого дома с аркой. – Там, куда ты меня отправил, пап. Далеко от тебя. Шучу, в Питере. Ты зря извиняешься, ты был прав. – Прав? В чем? Сынок, о чем ты? – Все дело в том, какую картину ты создаешь у себя в голове. Какую систему ценностей. Хочешь убивать – пожалуйста. Главное – найти тех, кого можно убивать, кто этого заслуживает, так, пап? Это ты хотел до меня довести? – Я не понимаю, о чем ты… Игорь, я сейчас не могу говорить.. – У тебя опять нет на меня времени? После всех этих лет? Григорьев пугается: – Нет, я другое хотел сказать! …Я был не прав, я очень виноват перед тобой. Я хочу увидеть тебя… Мы обо всем поговорим, я приеду, скажи, где ты… – Так теперь я нужен тебе? – Ты мне всегда был нужен. Долгая пауза. – Поздно. И отключает телефон. Он видит, как в арку входит мужчина в камуфляжной куртке. Самарин неторопливо идет по улице, проходя мимо арки, где лежит труп водителя, а человек в камуфляже вытаскивает с заднего сиденья истекающий труп Григорьева. Есеня просыпается и не видит рядом ребенка. Мгновение паники, резко срывается, выбегает в соседнюю комнату, не одевшись, в одной старой мужской футболке до колен – и успокаивается, увидев Веру играющей с мамой Виталика. – Она проснулась. Я хотела тебе еще дать поспать. Так иногда хочется, знаешь, подержать маленького. – Они… – Закончили. Он тебя ждет. Есеня идет в гостиную. Меглин сидит сгорбившись. За пару часов, что она не видела его, он постарел на десять лет. Он поднимает на нее глаза, и она не может выдержать его взгляда. – Это правда?.. Это все – правда?.. Она кивает. Он опускает голову. Обхватывает ее руками. Нервными, узловатыми. Так проходит несколько мгновений. Когда он поднимает голову, глаза его пусты, он принял новое знание. – Это наш… Макс Соколов, артист… Плохой. Никуда не брали его. А он доказать хотел. Прославиться. Теперь прославится… Девочку похитил. Рот, уши, глаза заклеил, руки связал, в подвале держал месяц. Не был он убийцей. Разбудили его. – Где его найти, знаешь? Меглин кивает. – Где живет, знаю. Если он еще там. Поехали. – Сейчас… – Вы на машине? Возьмите мою… – Виталик смотрит на Меглина и Есеню. Есеня торопливо собирается. Мать Виталика – напротив – с Верой на руках. – Это ненадолго. – Не волнуйся. Виталика вырастила и с этой красавицей как-нибудь справлюсь. Есеня склоняется над ребенком. – Я вернусь. Скоро. Целует. Уходит. Виталик заходит в свою комнату. Открывает стол. Достает телефон. Кнопочная «Нокия». Набирает номер. У Самарина звонит телефон. – Да… Не бойся. Я успокою голоса. Мой голос главный. Мама Виталика ставит на стол чай. Самарин благодарит кивком. С улыбкой смотрит на Виталика. – Можно мы… Мать уходит. На кнопку сигнализации реагирует старая «Волга». – Ты поведешь?.. Меглин качает головой. Есеня садится за руль. Макс заканчивает разговор по телефону, та самая старая «Нокия» в стиле ТМНП. Кладет нож в карман. – Он сказал, где забрать девочку… Собирайся. – Что мы с ней сделаем? – То, что он скажет. – А если скажет убить… – Мы сделаем все! – Она даже говорить еще не умеет. Я думала, мы защищаем таких… – Ну, значит, ты ошибалась! Мы никого не защищаем! |