Книга Принцесса Пустоши, страница 25 – Герта Крис

Техники распахнули створки больших ворот сзади одной из повозок и указали на груз внутри. Вдоль стен штабелями лежали какие-то зелено-коричневые пятнистые коробки, а середину занимали два орудия со стволами куда большего диаметра, чем на повозке герцога.

— Э-э-э… — протянул Реток и один из техников тут же пояснил:

— Для огнемета герцога снарядные кассеты с этой стороны! Не знаю сколько — торопились очень! А эта пара огнеметов… Мы хотели один взять, в качестве подарка, но они свинчены между собой, а у нас инструмента не оказалось! — И озабоченно спросил: — Сможете сами разделить?

Алекс хмыкнул.

— Если подарок — ребята голыми руками разберут!

— Да здесь все — подарок! — улыбнулся техник и тут же вздохнул: — Но…

— Всегда есть маленькое «но»! — ухмыльнулся Арлей.

— Целых два… — совсем опечалился техник.

Как-то сразу приуныли и его друзья.

— Ну, так начни с меньшего. Может, и договоримся, — предложил герцог и вопросительно посмотрел на конюха.

Реток одобрительно кивнул.

— Хорошо бы… — снова вздохнул техник и прокашлялся. — В общем, пока мы потрошили ангар с боеприпасами и ящики с гранатами грузили, из соседнего склада подошли… А как узнали, что у нас хорошие отношения с герцогом Арлеем,

— вцепились! Ну… На случай, если обмен пройдет, они по два ящика браслетов и батарей погрузили, ну и еще всякую мелочь…

— Что хотят? — прервал паузу Арлей. И не удержался: — За доброту герцога.

— Ну… Эта… Лотос…

— Бутоны золотого лотоса? — уточнил герцог.

— Ага, — кивнул техник. — Если можно — два. И один — охране на ворота.

Пока Арлей держал паузу, в разговор очень хотел влезть Алекс, но его одернул Реток. Да и не собирался герцог сильно затягивать с ответом.

— Будем считать, что меньшее «но» принято. И про ворота я помню. Алекс, Реток! Бутоны лотоса у нас есть еще?

— Найдем, ваша светлость! Для хорошего дела да для хороших людей… Так ведь, Реток? Лишь бы управление повозкой привычным было!

— Хорошо! — усмехнулся герцог энтузиазму старшего караванщика. — Но прежде чем мы разберемся с большой проблемой, хотелось бы узнать, зачем вам лотос? Вы же не маги.

Техники удивленно переглянулись, а старший из них, пожав плечами, ответил низким голосом:

— Как-то даже не верится, что вы не знаете. Бутон золотого лотоса опускают в емкость с водой… Понимаете?

Герцог и караванщики кивнули.

— А сверху быстро закрывают герметичной крышкой с подвешенными кусками ткани. Потом ее рвут на полоски… Но особенно ценятся женские платочки. Для клубов и вечеринок — незаменимы. Дамочка, даже в печали, так невзначай платочек к носику приложила, нюхнула и уже повеселела. Главное — не перебрать веселости. Очень эти бутоны ценятся! Но доставляют их только ваши караваны. А потому это удовольствие — как натуральное мясо — только для богатых.

— Понятно. — Герцог почесал кончик носа и спросил: — Так какое «но» у нас осталось?

— Это опять я, — развел руками здоровяк. — Если коротко, то я раньше делал пиво на ферментах, как все. А полгода назад начал работать с солодом по рецепту из-за Пустоши. От вас. И все нормально пошло, клиенты хорошие постоянные появились… Но летом какой-то экономист подбил пивоваров на временный отказ от покупок солода, чтоб цену на него сбить. Я не участвовал в этой глупости! Только вот караванщики вообще перекрыли продажи и держат… Мне бы хоть килограмм двести пятьдесят. И, конечно, по старой цене. Но если что, так я без претензий…

И была в его голосе надежда. Но очень слабая.

— Выдержку пиву даете? — без всякого интереса спросил Арлей.

— Конечно! — кивнул техник-пивовар. — Один месяц. Все, как Алекс сказал. Клиенты, как один, очень хвалят, и…

Старший караванщик с досадой прокашлялся.

— Хорошо, — кивнул герцог. — Темное пиво два месяца держать надо. А ты, Алекс, закваску дать не забыл?

— Дал, — печально вздохнул караванщик.

И одновременно с ним техники воскликнули:

— Темное пиво?!

— Реток! Расскажешь, — приказал Арлей. — Что во второй повозке?

А в ней, на всю ширину грузового отсека стояла платформа, плотно уставленная темными цилиндрами с мигающими огоньками на макушках.

— Сами видите. Сюда ни обоймы со снарядами, ни орудия уже не впихнешь, — пояснил техник. — Пришлось вторую брать…

Герцог посмотрел на Алекса и предложил:

— Я бы выгнал эту платформу, поставил на остальные и обратно… Чтоб без хвоста обошлось.

— Одну платформу и пару генераторов надо бы оставить… Что скажешь, Реток?

— Дело говорите.

— Тогда и по солоду решите сами. — И Арлей подчеркнул голосом: — Свежий чтоб был! И последнее… Это же ты Рите подарил шкатулку эту… С картинками?

— Я, — осторожно признал техник. — Но я хотел, как лучше, ваша светлость! Не в обиду… Я бы спросил разрешения, но вы в глубоком ауте пребывали.

— Дорогая, наверное, штука?

— Что вы! Такие планшеты уже лет пятьдесят не в моде! Но у него солнечная батарея стоит — долго работать будет! Если подзаряжать, конечно.

— Никаких обид, — заверил герцог. — Рите понравилось. Алекс! Что у нас с медом?

— Я понял, ваша светлость! Бочка?

— Да. Работайте. А я пойду… — Он посмотрел на Ретока и язвительно добавил: — Схему дополнять!

***

Как только караван покинул крепость, герцог зашел в комнату управления и спросил:

— Как думаешь, сделка была равной?

— Это же ты, Дэйран, недавно сказал о разной ценности вещей для разных людей?

— усмехнулся Реток. — Так что… Мне видится, что в этой сделке каждый получил большо-о-ое удовольствие! И еще неизвестно, кому приятнее стало. По мне, так бочка меда вообще лишней была. Хотя… Такая сделка и трем караванам, пожалуй, не по силам!

— Хорошо, — не очень уверенно сказал Арлей. — Но как-то оно… Сразу две повозки, платформа и остальное! Как-то дешево обошлось все.

— Если тебя это успокоит, то уехали они к себе очень счастливые! И почти все свое забрали.

— Как это?

— Ну, бренди загрузили все. Солода только двести килограммов вошло под заднюю крышку платформы. Лотос… Ты уж прости Дэйран, мы им десяток бутонов передали. В счет будущих хороших отношений. И в хранилище под замок полтонны солода заложили, а заперли они сами. И еще заказали. Все довольны друг другом. А тот ненормальный техник, который любит штопор, все твердил, что бочку от меда себе оставит или продаст кому-то дорого!