Книга Дьявол и темная вода, страница 22 – Стюарт Тёртон

Ян Хаан всегда безоговорочно верил в его способности. В детстве он учил его фехтованию и выставлял против него взрослых соперников. Сначала одного, потом двоих, потом троих и четверых. Вся прислуга сбегалась поглазеть на эти упражнения.

Когда в юношеские годы звяканье шпаг сменилось щелканьем счетов, Каспер по настоянию Яна отправлял Арента торговаться с самыми ушлыми купцами, которые облапошили бы его подчистую, если бы он зазевался.

Ослепленный давними успехами племянника, дядя теперь вел их к провалу, поскольку считал, что никто не защитит «Саардам» лучше Арента.

– Мне нужно будет советоваться с Сэмми, – предпринял последнюю попытку Арент.

– Говорите через дверь.

– Неужели нельзя хотя бы перевести его в каюту? – взмолился Арент, ненавидя себя за униженный тон. – Разве он этого не заслужил?..

– Каюты заняты моей семьей. – Сухой тон генерал-губернатора граничил с оскорбительным.

Арент попробовал зайти с другой стороны:

– Но без свежего воздуха и прогулок его погубят хвори. Задолго до прибытия в Амстердам.

– Значит, так ему и надо.

Арент скрипнул зубами, теряя терпение от дядиного упрямства.

– А в Совете семнадцати не станут возражать? – с напором спросил он. – Не захотят ли они прежде выслушать обвинения и вынести свой вердикт?

Эти слова слегка поколебали уверенность генерал-губернатора.

– Разрешите хотя бы прогулку, – продолжал Арент, почувствовав слабину в дядиной обороне. – Пассажиры кубрика и то выходят на палубу дважды в день. Он мог бы гулять с ними.

– Нет, я не позволю ему распространять свое порочное влияние.

– Дядя…

– В полночь, – отрезал тот. – Выводи его на прогулку в полночь. – И прежде чем Арент вновь начал бы возражать, строго закончил разговор: – И больше не испытывай мое терпение. Я и так уже уступил более, чем собирался, и только потому, что просишь за него ты.

– Я благодарен вам, дядя.

Очевидно досадуя на самого себя, генерал-губернатор хлопнул в ладоши:

– Позавтракаешь со мной?

– Разве вы не идете на ужин к капитану?

– Предпочитаю ложиться спать до заката и вставать до рассвета. Так что к тому времени, когда капитан будет принимать у себя жеманных идиотов и воинствующих дураков, я уже буду спать.

– Тогда до встречи за завтраком, – согласился Арент. – Но я был бы признателен, если бы имя моей семьи сохранили в тайне.

– Расхаживаешь в лохмотьях, а стыдишься имени?

– Не стыжусь, дядя, – возразил Арент. – Просто имя бежит впереди меня. Спрямляет дорогу, а я хочу идти окольными путями.

Генерал-губернатор с обожанием оглядел племянника:

– Из необычного мальчишки вырос исключительный мужчина. – Дядя резко выдохнул. – Будь по-твоему, я никому не скажу твоего настоящего имени. А ты молчи о своем прошлом. Пипс знает про шрам и отца?

– Нет. Дедушка заставил меня поклясться, что я буду молчать о том, что произошло в лесу, и я усвоил урок. Я ни с кем не говорю об этом. И почти не думаю.

– Хорошо. Не рассказывай никому, даже Кресси Йенс. Она хоть и незаурядная, но женщина. Сразу думает о самом плохом. – Он постучал пальцем по столу. – Совсем не хочется, но пора приниматься за дела. – Он открыл дверь; там стояли и о чем-то разговаривали Корнелиус Вос и капитан стражи Дрехт. – Вос, проводите моего племянника к Кресси Йенс. Скажите ей, что под этой внешностью скрывается прекрасная душа и что он пришел к ней побеседовать по моему поручению.

– Я бы хотел сначала осмотреть пороховой погреб, – воспротивился Арент. – Надо узнать, с какой стороны нанесет удар тот, кому служил прокаженный.

– Весьма разумно, – согласился генерал-губернатор. – Вос, проводите моего племянника в пороховой погреб, и пусть констебль ответит на его вопросы. – Он наклонился к гофмейстеру и прошептал ему на ухо: – А после пришлите ко мне Кресси Йенс.

– Благодарю, дядя. – Арент почтительно кивнул.

Ян Хаан заключил его в объятия.

– Не доверяй Пипсу, – прошептал он. – Он не тот, кем ты его считаешь.

Корнелиус Вос повел Арента через рулевое отделение вниз под галфдек. Шел он мерными шагами, прижав руки к бокам, будто не хотел занимать лишнего места.

– Признаюсь, я полагал, что знаю все ветви родословного древа моего господина вплоть до дальних предков. – Вос говорил медленно, будто сдувал пыль с каждого слова, прежде чем оно покинет его уста. – Прошу прощения, что не признал в вас его родственника. – В его голосе прозвучало искреннее раскаяние.

В точности как старые слуги дедушки Арента. Всю свою жизнь они служили хозяйскому семейству и гордились этим. Если бы деду вздумалось надеть на них ошейники, они бы и их отполировали до блеска.

– Я не кровный родственник Хаанам, генерал-губернатор называет меня племянником в знак привязанности, – пояснил Арент. – Его земли во Фрисландии граничат с владениями моего деда. Они близкие друзья и воспитывали меня вместе.

– Кто же тогда ваша семья?

– Этот вопрос я предпочитаю не обсуждать, – ответил Арент, убедившись, что их никто не слышит. – Буду признателен, если вы никому не скажете о том, какое отношение я имею к генерал-губернатору.

– Разумеется, – холодно ответил Вос. – Я бы не занимал этой должности, если бы не умел хранить секреты.

Арент улыбнулся в ответ на недовольство Воса. Тот явно недоумевал, как можно добровольно отказаться от такой привилегии, как дружба с генерал-губернатором.

– Расскажите о себе, Вос, – попросил Арент. – Как вы попали на службу к дяде?

– Он меня разорил, – беззлобно ответил Вос. – Я был торговцем, но моя фирма стала конкурировать с фирмой генерал-губернатора. Он распустил обо мне непристойные слухи, загубил мое дело, а после предложил мне пост гофмейстера. – В его голосе слышалась теплота, будто он вспоминал о прекрасно проведенном Рождестве.

– И вы согласились? – ошеломленно спросил Арент.

– Разумеется. – Вос непонимающе сдвинул брови. – Это же огромная честь. Если бы так поступил не он, так кто-то другой. Я не способен к коммерции, однако ваш дядя распознал во мне талант к вычислениям. Я нахожусь именно там, где должен, и ежевечерне благодарю Господа за его мудрость.

На невзрачном лице Воса не читалось ни уязвленной гордости, ни подавляемого возмущения. Похоже, он и впрямь испытывал благодарность за то, что его разорили и добавили в коллекцию трофеев.

Вос достал из кармана маленький лимон, вдавил худощавые пальцы в кожуру, разминая цедру. Наемник какое-то время смотрел на него, потом спросил, надеясь застать собеседника врасплох:

– Знаете, почему Сэмми Пипса арестовали?