Книга Хищная, страница 42 – Инна Инфинити

Эта девушка, и напрасно я

О любви прошу. Ночь длиннее дня,

Если нет ее, значит нет меня.

Если нет ее, значит нет меня.

Гости взорвались овациями. Егор действительно хорошо поёт и играет на гитаре. Песня эта, хоть и малоизвестная, но мне все же знакома. Ее исполняет не очень популярная группа «Сегодняночью».

— Про кого пел? — Спросил я его, когда он убирал на место гитару.

Он на меня посмотрел и хмыкнул.

— Про мою бывшую.

Больше он мне ничего не сказал и ушел к друзьям. Интересно, что же это за бывшая у него такая, что эта песня про нее?

На вечеринке хоть и было в принципе хорошо и весело, но я все равно чувствовал себя как-то неуютно. Вдруг резко ощутил чувство грусти и тоски по кому-то. Отчаянно захотелось с кем-то поговорить, но никак не мог понять, с кем именно. Вроде людей вокруг много, а все равно кого-то не хватает. Того, кого сейчас здесь нет.

Я в растерянности завертел головой по сторонам и увидел, что Оля и Егор отошли ото всех в сторону и о чем-то шепчутся. Я решил подойти к ним.

— А вдруг она летом приедет? — Спросил Егор.

— Не думаю. Уже бы прискакала давно, если бы хотела. Он ей явно больше не нужен.

— Кого обсуждаете? — обратился я к ним.

Они резко осеклись и одновременно ко мне повернулись.

— Аленку Чижову, — ответил Кузнецов.

— Это кто?

— Наша одноклассница, которая бросила все и рванула в кругосветку.

Прикольно. Хотел бы я так же.

Мой бокал вина подошёл к концу, и я взял второй. Оля уже тоже прилично налегла на алкоголь и пригласила меня на танец. Чувство нужды в каком-то человеке так и не прошло, поэтому я с удовольствием согласился. Мне нужно срочно перебить это неприятное ощущение.

Мы с Олей протанцевали один танец, потом второй, за ним третий. Алкоголь приятно разлился по телу, и я стал очень расслаблен. Олейникова тоже. Мои руки спускались по ее талии все ниже и ниже. Она тоже с каждым разом прижимала меня к себе все крепче и крепче. В какой-то момент я поцеловал Олю, и она охотно ответила.

Потом мы с ней взяли еще по бокалу и решили потихоньку слиться с этого праздника жизни вдвоём. Егор нас заметил, как-то странно посмотрел, а потом со смешком в голосе выдал:

— Идите на второй этаж, там полно свободных комнат.

И мы с Олей уже пьяные, но все же в адекватном состоянии и отдавая себе полный отчёт в наших действиях, направились наверх. Я четко знал, чего хочу. Мы закрылись в первой попавшейся спальне и упали на кровать. Вдруг в голове возникла мысль: у сводной стервы, значит, была бурная личная жизнь, а чем я хуже?

Сам не знаю, зачем вдруг подумал о ней. Мне-то что до ее жизни? Она вон уехала и даже ни разу не поинтересовалась моими делами. Злость на Кристину Морозову резко охватила все мое сознание.

Стерва.

Сука.

Не приезжает. Не звонит. Не пишет. А я как одержимый придурок снова и снова зачем-то тащусь в ее комнату. Домработница давно поменяла мое постельное белье и больше наволочка не пахнет жасмином. И из-за этого у меня началась совершенно дикая бессонница. Уснуть получается только почему-то на кровати этой сводной стервы. Пока мне хватает самообладания не залезать под ее одеяло, и я сплю поверх покрывала, накрывшись каким-то ее пледом. Он пахнет розой, и это помогает заснуть.

НЕНАВИЖУ ЕЕ!!!

Я снимаю с Оли платье. Она стягивает с меня джемпер. Я целую ее шею, грудь, расстегиваю лифчик. Оля пахнет совсем по-другому. Чем-то фруктовым. Похоже на яблоко.

Нет, это не тот запах, который мне нужен. Мне нужен другой. Но усилием воли я заставляю себя целовать Ольгу дальше и дальше.

В эту ночь я стал у нее первым. Она у меня, по всей видимости, тоже.

Жизнь постепенно начала налаживаться. Я закрыл все хвосты в универе и взял хорошего репетитора по французскому, потому что этот язык у меня должен быть вторым. К тому же очень хочется поехать на третьем курсе в Женеву, а там говорят на французском.

С Олей мы стали встречаться. С Егором тоже общение стало намного теснее. Он уже почти не буравит меня злым взглядом. Я так и не решился спросить у него, почему в самом начале он ко мне был негативно настроен. Напрямую не выказывал, но я это чувствовал. Мы с ним что-то не поделили в школе? Но даже если и так, то уже все равно. Егор прекрасный парень, и я хотел бы с ним дружить.

Мой девятнадцатый день рождения в конце апреля прошел весело. Ко мне в «Золотой ручей» приехали однокурсники. Также были Оля и Егор. Мы устроили вечеринку в саду возле беседки. Все было хорошо, пока девушка одного моего друга не легла на гамак. Почему-то меня это очень задело. И снова появилось это проклятое чувство, что кого-то не хватает. Вот вроде бы все, кто мне нужен, сейчас здесь, но все равно кого-то отчаянно не хватает.

Когда гости уже разъехались, а Оля уснула в моей кровати, я тихо вышел из комнаты и направился в спальню Кристины. Закрыл за собой дверь, включил свет, открыл шкаф, достал какую-то кофту и жадно вдохнул запах. В сердце будто вонзились тысячи кинжалов.

Неужели мне не хватает ее? Моей сводной сестры? Этой стервы и суки, как говорит Егор. Этой надменной особы, как говорит Оля. Этой безразлично ко мне относящейся девушки, как говорит мама. Неужели мне не хватает той, с кем я не общался, с кем я игнорировал друг друга и просто терпел навязанное обстоятельствами общество?

Я беспомощно закрыл глаза и сполз по стене, прижимая к носу блузку. Тоска захватила с такой силой, что захотелось завыть. Почему она ни разу мне не позвонила? Она что, не знает об аварии, в которую я попал? Конечно, знает. Наверняка отчим ей рассказал. Но ей настолько наплевать на мою жизнь, что она даже не поинтересовалась моим состоянием?

Нужно запретить себе заходить в эту комнату раз и навсегда. Хватит шариться в ее шкафу. Хватит снимать с вешалок шмотки и нюхать их, как наркоман. Меня ничего не связывало с этой девушкой. С этой холодной, безразличной, ненавидящей меня девушкой. По крайней мере так сказали на встрече выпускников. Ведь в 11 классе лучшим учеником школы стал я, а не она.

— Морозова, наверное, захлебнулась ядом, когда узнала, — засмеялась одна из одноклассниц.

— Ее же не было на объявлении. Она укатила в свой Гарвард на собеседование, — ответила ей вторая.

— Но новость-то до нее все равно дошла. Представляю, какое у нее было лицо. Макс, — обратилась ко мне девушка, — она тебя тихо ненавидела.

Время стремительно летит. Я окончил первый курс, начался второй. В комнату сводной стервы я больше не захожу. Запретил себе окончательно. Бессонница, правда, мучает, но я спасаюсь снотворным.

На летних каникулах я съездил в гости к бабушке и дедушке, но из своих основных друзей увиделся только с Ромой. Стас и Лёха уехали учиться в другие города и до сих пор не вернулись. Рома мало знал о моей жизни в Москве, потому что, как оказалось, когда я переехал в столицу я почти забросил общение со старыми друзьями.