Книга Украденное дитя, страница 47 – Мария Сакрытина

Фрида нахмурилась. Болонка-оборотень морщил нос и безостановочно фырчал.

— Вы заставляете их работать?..

— Конечно, миледи. Видите, как их много. Правда, большинство здесь недавно — в рейде набрали. Но не держать ведь тут дармоедов! К тому же, работа отвлекает их от невесёлых мыслей. Мы, знаете, не скрываем, что их ждёт.

Фрида поёжилась. Она и раньше видела в Цевете циника, но сейчас его цинизм бил по больному. «И меня могли так же…» — подумала она и содрогнулась. Болонка у неё на руках тут же навострила ушки.

- Миледи, вам нехорошо?

Фрида покачала головой. Цевет снова предложил ей подняться подождать в его кабинете с чаем и пирожными, но тут уже привели полукровок. Фриде хватило одного взгляда, чтобы сердце сжалось: они все напоминали предупредительного и напуганного Джека, помощника Цевета и его ручного волшебника. Они также смотрели в пол и обречённо чего-то ждали. Молодые, лишь двое были Фриде ровесниками, остальным разве что восемнадцать… «Боги», — подумала герцогиня.

Граф Цевет был лаконичен.

— Вы свободны. Можете благодарить герцогиню Виндзор, она просила за вас императора. Родерик, отправьте их наверх, выдайте личные вещи, если они есть, и пусть уходят. Ограничители не забудьте.

— Ограничители? — повторила Фрида, гладя рычащую болонку.

— Чтоб не магичили, миледи. Родерик, и проследите…

— Не нужно ограничителей, — перебила Фрида.

Теперь на неё посмотрели — и полукровки (с робким интересом), и тот стражник Родерик (с изумлением). Цевет вздохнул.

— А об этом, миледи, в приказе ничего не было. Вы хотите, чтобы по империи разгуливали потенциальные колдуны.

— Но…

— Вот и император не хочет. Родерик, насчёт их личных дел…

Фриде пришлось замолчать — в приказе действительно ничего подобного не было, и она сомневалась, что император согласится с ней о полной и бесконтрольной свободе полукровок. На руках завозился оборотень, и Фрида, не выдержав, отдала его Ричарду.

— Граф, вы про компенсацию забыли, — сказала она, когда Цевет замолчал, а Родерик козырнул.

— Что? Какую компенсацию?

— За моральный ущерб. — Фрида обернулась. — Вы же за работу им, конечно, не платили.

Цевет покраснел.

— Миледи, вы…

— А вот это было в приказе.

Цевет сдержался. С трудом, но сдержался.

— Хорошо, пусть ещё в бухгалтерию зайдут. Шиллинга на каждого вполне хватит.

— В приказе была указана пожизненная пенсия. Пять тысяч фунтов в год.

Тут уж полукровки уставились на неё все — в священном ужасе, близком к восхищению.

— Сколько? — ахнул граф. — Зачем?..

— Император очень щедр, — улыбнулась Фрида.

— Вы тоже, госпожа, — заметил молчавший до этого Ричард. Болонку он, кстати, успокоил.

Фрида улыбнулась.

— На этом пока всё.

Позже уже у кареты, подписав необходимые бумаги, Фрида видела, как полукровки уходят — пока ещё группой, пока не разбредаясь кто куда. Молчаливой, всё ещё испуганной маленькой группой. Некоторые всё оглядывались на дворец, словно ждали, что оттуда по их души выбежит стража. И у каждого блестел тонкий железный браслет на левой руке.

Фрида смотрела, пыталась сопоставить это с весельем балов Лесного короля и думала, что она, быть может, даже видела некоторых из этих несчастных на «той стороне». А они — её, и возможно, они даже играли вместе в фейрийские игры или сидели рядом на турнире? В мире людей их и Фриду разделяла пропасть.

— Ричард, вы отправили сообщение Джеку?

— Да, госпожа. Но секретарь графа уточнил, что Джек вряд ли освободится до вечера.

— Чем же он таким занят?.. А, впрочем, неважно. Ричард, вы, надеюсь, ответили, что он может навестить меня и вечером, и что я буду ждать?

— Да, госпожа.

— Отлично.

Фрида кивнула и уже собралась встать на подножку кареты, когда сзади раздалось робкое:

— Миледи?

Фрида обернулась.

Они стояли перед ней, все десять, в шеренге, как и в подземелье. И снова прятали глаза, горбились. Фрида невольно подалась назад. Что им нужно?..

Опять зарычала болонка.

— Спасибо, миледи! — выпалил мальчишка лет восемнадцати, тот, что стоял ближе всех к Фриде. Наверное, самый шустрый из них.

Фрида вдруг очень ясно представила на их месте себя. А потом ещё яснее — мёртвого Грэгори. А он ведь был на их месте. Боги…

Она, никогда особой чувствительностью не отличавшаяся, прижала руку в чёрной перчатке ко рту и только так смогла сдержать всхлип.

— Госпожа очень устала, — сказал за неё Ричард. — Она благодарит вас, но нам нужно ехать.

Фриду вдруг обдало, как волной, нелогичной злостью: зачем он говорит за неё? Она что, кукла?

— Ричард, постойте, — голос звучал глухо, но и пусть. — Господа, если вдруг полиция снова заинтересуется вами… Требуйте перо, бумагу и пишите герцогине Виндзор.

— Спасибо, миледи, — ответили ей нестройным хором.

— Нам действительно нужно ехать, миледи, — напомнил Ричард. — Визитные часы заканчиваются.

Фрида выдавила улыбку — полукровки поклонились ей. И стояли потом, провожали её взглядами, такими же недоумёнными, какой был у Цевета, который спросил напоследок:

— Помилуйте, герцогиня, но вам-то это зачем? Благотворительность — это хорошо, но полукровки здесь, у нас, могут помочь империи магией.

«Что-то не очень-то они вам помогали», — подумала Фрида, вспомнив зал со станками.

— Вас бы заставили помогать империи магией, я бы посмотрела, что бы вы сказали.

— Леди, но как же можно нас сравнивать? Уж простите, но моё происхождение безупречно. А эти, мало того, что чернь, так ещё и ублюдки. Ох, простите, миледи! Бастарды. Готовые ведь преступники. А вы их на улицу отпускаете, да ещё и с пособием…

Фрида промолчала. Не могла же она сказать, что одним из этих преступников была бы и она. Просто её мать — леди, и весьма напористая. А так — сидела бы здесь Фрида, в подземелье, сирота, тачала бы туфли.

— Миледи? — напомнил о себе Ричард. — Дом графа Бальмора.

Фрида помотала головой, приходя в себя.

— Прекрасно. Надеюсь, граф не откажет нам в приёме и обеде. Есть хочу — умираю.

Ричард нахмурился.

— Госпожа, мне можно будет пообедать вместе со слугами?

— Нет, вы сядете за стол вместе с нами, — бросила Фрида, уже привычно. — Вы мой опекун, не забыли?

Ричард склонил голову.