Онлайн книга «Банда возвращается»
|
– Она через несколько секунд прибыла сюда. – Дальше. – Макарова отослала меня к Кожинову, а сама осталась дежурить здесь. Я побежал. Тон Александра не демонстрировал особого интереса; все это были, можно сказать, рутинные вопросы: – Побежали?.. Почему нельзя было просто сообщить по переговорнику? – Услышали бы посторонние, нет связи, которая бы работала только с Кожиновым. – А телефон? – Тоже кто-то услышал бы… Бондарович сообразил: – …и в записи осталось бы на прослушивании. Понятно. Потом ты прибежал с Кожиновым, и все закрутилось. – Именно так. – Ясно… Как был убит Смоленцев? Наверное, Репеке этот вопрос задавали сегодня уже не один раз. Лейтенант отвечал почти механически: – Мне кажется, ему треснули по голове тяжелой стеклянной пепельницей, а потом перетаскивали в кабинку туалета и повредили шею, он был крупный человек. Или ломали шею специально, чтобы добить. – Где была пепельница? – Обычно, понятное дело, стояла на столике между креслами. Вот тут, – он указал рукой. – А когда я вошел, она валялась на одном из кресел. Есть снимки, сами увидите. Вытянув ноги под столик, Бондарович расслабился. Он хотел использовать эти несколько минут разговора с Репекой еще и для того, чтобы хоть немного отдохнуть… – Понятно: в одном из кресел… А дверь? – Какую вы имеете в виду дверь? – Из курилки в коридор. – Эта дверь была закрыта. Точнее притворена… Поскольку она на пружине, то всегда в таком положении… В курилку вернулась Виктория. Александр сразу ощутил, что от девушки повеяло некоей свежестью – волнующей, можно сказать, свежестью. А еще можно сказать – как бы весной. Всякой молодой девушке подошел бы этот аромат… Вероятно, Виктория воспользовалась каким-то очень редким благородным дезодорантом. Девушка остановилась у столика: – Разрешите? Вот список лиц, присутствовавших во время убийства на этаже, – она протянула Александру распечатку. – А это ваше удостоверение члена следовательской группы и пропуск в четвертый госпиталь. – Спасибо. Я вам признателен, – он глянул в пропуск, потом бросил на девушку благодарный взгляд; и сам удивился: взгляд его получился очень искренним. – Вы уже закончили? – она спокойно смотрела в глаза Бондаровичу. – Расследование? Пока нет. – Вы всегда шутите на месте убийства? – Виктория не была склонна улыбаться. – Да, такой уж я весельчак, – Бондарович потер лицо ладонями. – Не подумайте только, что у меня неадекватная реакция. Это срабатывает своего рода защитный механизм… Куда мы направимся дальше? Ему казалась все симпатичней эта девушка. Сдержанность ее, умение держать себя в руках просто не могли не подкупать. Виктория сделала движение к двери: – В рабочую комнату, там получите остальные документы, и там же – все свежие сведения. – А кофе? – Да, конечно, – на почти неуловимое мгновение глаза девушки стали удивительно уютными. «Прямо обалдеть», – поставил себе диагноз Банда и поднялся из кресла: – Тогда пойдемте. Виктория Макарова обернулась к своему напарнику, спросила Александра: – Лейтенант Репека вам еще нужен? – Нет. – Отправляйся домой, Николай, – тихим мягким голосом велела Виктория. – Отдохни и завтра к восьми. Они пошли бесконечными кремлевскими коридорами. Теперь коридоры по большей части были пустыми. Женщина шла чуть впереди и справа от Александра, указывая дорогу. Шла довольно быстро и уверенно. Бондарович, у которого был наметанный глаз, обратил внимание на некую неправильность в том, как на ней сидит пиджак. – Что это у вас под левым плечом морщит пиджак? Плохой портной или «волына»? – Что? – удивилась Виктория. – «Волына» – это пистолет на языке моих клиентов. Я по долгу службы в основном не с кремлевскими генералами общаюсь, а с «братвой». Девушка чуть замедлила шаг: – Это «волына», по-вашему. – И вы из нее, простите, стреляете? Не для виду носите? «Макаров», наверное? – все острил Александр; такое у него было настроение. – Фамильный? – Да, приходилось, – спокойно подтвердила Макарова, продолжая указывать дорогу. – А шутка про мою фамилию, как вы понимаете, второй свежести… – …и последней, – подхватил Бондарович цитату. «Господи, – подумалось ему, – что это меня сегодня несет? И чего я к ней привязался?.. Должно быть, понравилась девица… запала. Что ж, бывает! Но почему опять раздражаюсь? Ах, да! Чертовы кремлевские игры…» – Как ни странно, это мое любимое занятие, – слегка потупившись, сказала Виктория. – И, наверное, единственное, что я умею делать хорошо. – Вот как? – ничего умнее этого замечания у Александра не придумалось. Ему показалось, что девушка взглянула на него насмешливо. Или лукаво? – Да вы наверняка знаете об этом, Александр Владимирович, просто не вытащили из памяти, где слышали мою фамилию. – Я о вас знаю?.. Александр встрепенулся, и несколько секунд в его голове происходил отсев данных. – Ну конечно, – с облегчением воскликнул он, хлопнув себя по лбу ладонью. – Виктория Макарова, чемпион Европы и чемпион мира по стендовой стрельбе! Она позволила себе тихо засмеяться: – Вот видите! – А я вас зачем-то подначиваю насчет стрельбы. Вы же родились ковбоем, – Бондарович взглянул на девушку с уважением. – Я вам признаюсь. И может, это послужит оправданием… Меня просто раздражают эти чертовы политические игры. Чувствую себя не в своей тарелке. Виктория, мельком оглянувшись на спутника, слегка улыбнулась. Лицо ее, оставшись на мгновение без отчужденной официальной маски, сделалось вдруг опять по-настоящему красивым. Как все-таки выражение лица меняет человека! Как красит женщину улыбка!.. Девушка сказала: – Вот видите, вы и без кофе проснулись. – Спасибо. Дадите автограф? – Банда и не думал флиртовать; он знал, что через два – три дня следствие закончится, и он эту девицу больше не встретит и быстро выкинет ее из головы; сколько уже встречалось у него на жизненном пути таких красивых и миленьких девиц!.. – И не один, а на всех ваших бумагах. Да, в остроумии ей не откажешь… В довольно тесной комнате хлопотали человек восемь. |