Онлайн книга «Банда возвращается»
|
Легкая тень мелькнула по лицу старика: – Да, а через год и ты вернулась ко мне. Так что, немного разума, немного терпения – и все налаживается так, как нужно, – проведя психологическую подготовку, Прокофий Климентьевич резко перешел к делу. – Тебя как будто втягивают в опасную игру? Кто? – У меня ощущение не просто кризиса, а катастрофы. Возможной катастрофы, – поправилась Виктория. – Ситуация в Доме просто закипела. Все, кого я как будто неплохо знала, разительно переменились. Мне словно приходится знакомиться с людьми заново… – Что же ты хочешь! Происшествие из ряда вон, – заметил Прокофий. – Для каждого в отдельности и для всех вас вместе – испытание на прочность. Точнее на вшивость – как говорили в прежние времена. Виктория заботливо поправила плед у него на коленях: – И не только это… Мне кажется, кто-то решил сыграть ва-банк. История с убийством – лишь показатель всей этой нестабильности. Сейчас от небольшого, по сути, толчка могут произойти глобальные события. Старик смекнул, куда она клонит: – Кто-то решил предать команду и разыграть собственную карту? – Мне кажется, так. – Ты знаешь, кто? – он посмотрел на Викторию каким-то новым взглядом; внучка быстро росла в его глазах. – Нет, но это может быть почти любой. – Так, так… – Прокофий задумался. – Президенту грозит реально проиграть выборы, все об этом знают. И это, вне всяких сомнений, означает смену строя в России, несмотря на все заверения демократов о необратимости реформ… Внутри администрации идет война. Из-за бездарного ведения дел в Чечне под удар сейчас становится министр обороны, вместе с ним попадают под удар Секретарь совета безопасности, Минфин, МВД, ФСБ, – никто не знает, кого принесут в жертву, никто не знает, на кого ставить в предвыборной гонке. Обстановка напряженная, а люди растеряны. Но главное, что-то неладно в этой истории с убийством… Старик отставил пустую кружку на стол: – Тебе кажется, что это спланированная акция? – Трудно такое предположить. Такую акцию почти невозможно провести. Но этот скандал все пытаются обратить друг против друга. Я просто чую эту подспудную возню, – через несколько дней этот нарыв прорвется и грызня пойдет в открытую. Полетят головы. – Ты пытаешься вычислить, чьи? Виктория напряженно посмотрела на деда: – Я боюсь, что кто-то попытается обратить ситуацию против Президента. Прокофий Климентьевич толкнул рукой ворох свежих газет на тумбочке: – Да этого сколько угодно, только об этом и кричат. Девушка кивнула: – В газетах только крик. Но вот кто-то из своих может подставить Президента всерьез. И я даже не сомневаюсь, что попытается это сделать. Старик взглянул на нее хмуро: – Послушай, девочка, перестань ходить вокруг да около. Что предприняла лично ты? – Прокофий Климентьевич был человек проницательный и хорошо знал людей. – Ты, похоже, ввязалась в эту бойню. На чьей стороне? Виктория решилась: – На своей собственной. Лицо старика окаменело: – Ты осознаешь, что это самоубийство? Какие шаги уже сделаны? Девушка полезла в сумочку: – Вот фотография, снятая в день убийства, на ней Смоленцев и Липкин. – Вижу. Это держатель партийной кассы. Думаешь, он пытался перекупить Смоленцева? Виктория пожала плечами: – Важно, что так считает Принцесса. – Откуда ты знаешь? – Я допросила ее сегодня… Старик хмыкнул: – Допросила Принцессу… Каково! – Похоже, она считает, что Смоленцев получил слишком выгодное предложение, от которого нельзя отказаться, и собирался шантажировать ее и Президента. У Принцессы об этом прямо написано на лице… Она передала мне список требований Смоленцева, вот он. Прокофий Климентьевич просмотрел список с подписью Смоленцева. Губы его плотно сжались. Он нервно потер себе подбородок: – Ты хоть представляешь себе, девочка, какую бомбу держишь в руках? – Да. – Зачем она тебе? Чего ты хочешь для себя? – Если говорить честно, то я не хочу быть игрушкой в чужих руках. Возможно, даже – не в чистых руках. Имею я на это право? Хочу сделать свою собственную часть дела, хочу на полных правах участвовать в игре… Хочу разобраться в этом клубке. И принести на своем месте пользу. Дед кивнул… как будто одобрительно: – Понятно. Ты просто боец. Без страха и упрека. Увидел бой и ввязался в него. Как оцениваешь свои шансы?.. Как думаешь, быстро твою деятельность засекут? Виктория ответила не сразу: – Сейчас все заняты своим, на меня у большинства просто не хватит зрения. Выворачивая камни, мелких сошек не замечают. Я надеюсь, что у меня в запасе – весь завтрашний день. Разве этого мало? – От кого Елена получила информацию о Смоленцеве? – Думаю, от отца. – Почему? – Принцесса должна была вчера устроить ему аудиенцию, – девушка показала на список, – чтобы принципиально решить его вопрос. – Вот как, – вскинул брови Прокофий. – Значит, все сходится на Кожинове? Виктория тихо ответила: – Да. Он информирует Президента. – Дай мне сигареты. Виктория безропотно подчинилась. Прокофий Климентьевич с наслаждением закурил. Потом рассудил так: – Не все концы сходятся. Сейчас Кожинов узурпирует следствие, чтобы придать ему сугубо уголовный характер. То есть защищает Президента. – Я только день веду расследование. – И у тебя есть еще один, как ты полагаешь. Тебе надо найти союзника, – Прокофий Климентьевич тут взглянул на внучку лукаво. – Что поделывает сейчас твой майор? – Я встретила его сегодня случайно у заместителя Смоленцева… – призналась Виктория и осеклась. – Постой-ка, дедушка, а ведь он с сегодняшнего утра отстранен от дела по настоянию Кожинова. Прокофий усмехнулся: – Значит, он, как и ты, идет по следу. Возможно, даже на свой страх и риск. Не думаю, что Щербаков станет всерьез прикрывать его. Не та у генерала должность… Майор, скорее, сам по себе. Я его сразу понял: он из рыцарей-одиночек… Вот тебе и ответ. Попробуй обратиться к нему. Однако у девушки были сомнения: – А что, если он разыгрывает какую-то хитрую карту ФСБ? – Мне представляется, Вика, что он просто пытается в первую очередь раскрыть убийство. Я бы во всяком случае на его месте так себя и вел. И тебе это на руку в твоем сегодняшнем положении. Каков твой план на завтра? |