Книга Восток — дело темное, Неневеста!, страница 35 – Галина Курдюмова

— Вот если бы тебя взяли, ты пострадала бы непременно. А с Терой ничего не случится. Сменит личину, ее и отпустят.

— Но до сих пор она этого не сделала!

— Да она же давала нам возможность скрыться! Она скоро найдет нас.

— Но вы сами говорили, что эта страна полна магии, ее раскусят!

— Надевать личину — магия высшего порядка, не думаю, что многие владеют ею или хотя бы слышали о таком, подобные способности обычно держат в секрете.

— А говорили, по мелочам…

— А на тебе ведь тоже была сейчас личина, — усмехнулась бабка.

— Что? Где? Какая? — ухватила я себя за щеки и скосила глаза, пытаясь рассмотреть свое же лицо со стороны.

Естественно, безрезультатно.

— Да уже нет, успокойся, я все сняла, — покачала головой Ара, — просто пришлось надеть ее на тебя, чтобы увести оттуда.

— Какая личина?

— Местной сумасшедшей. Красивое такое личико! — Жук явно издевался. — А по поведению ты подходила на все сто, мы тебя еле удерживали.

— Не смейте больше надевать на меня без спроса разные личины! Понятно?!

— Понятно-понятно, — прокряхтела старуха. — А теперь рассказывай нам, почему воины Великого короля Центрального королевства разыскивают тебя.

— А я откуда знаю?

— Рассказывай все о себе, откуда и куда идешь, с какой целью.

Я пропела дежурную полуправду-полусказку о поисках своего друга Кащея Бессмертного. Ведьма и охотник за снупсами согласно кивали в такт моему рассказу, но, когда я закончила, Жук сложил руки на груди, задумчиво склонил голову и произнес:

— А теперь правду.

— Я все рассказала, — запротестовала я, но мой проводник встал и выразительно щелкнул щеколдой на дверях.

Понятно, меня отсюда не выпустят, пока я не расколюсь. Хотя, с другой стороны, разве они не имеют права знать правду? Они ведь, рискуя жизнью, меня спасали.

И я рассказала все о конце света.

Когда я замолчала, в комнате повисла гнетущая тишина.

— Так я и знала — что-то должно случиться, — наконец вздохнула Ара. — Недаром малая луна пропала.

— Твой рассказ многое объясняет, Неневеста, — добавил Жук. — Но почему за тобой охотится Великий король?

Я пожала плечами. Я с ним, кажется, не знакомилась, чем я могу ему мешать?

— Король охотится за девушкой с Урбонусом на руке, стало быть, ему нужно именно кольцо! — подняла палец вверх старая ведьма.

— Только Урбонус может остановить хаос и вернуть энергии на место. Это должно спасти наш мир! — воскликнул охотник за снупсами.

— Следовательно, король хочет не допустить спасения.

— Но зачем ему это?!

— Пути королей неисповедимы, — пожал плечами Жук. — Но не бойся, Неневеста, я проведу тебя через Центральное королевство.

— Интересно как? — вскинула седые брови бабка.

— Мне самому интересно… — почесал затылок охотник. — Страна кишит патрулями.

— Может, на меня снова надеть личину? — предложила я. — Только не местной блаженной, какую-нибудь другую!

— Ни я, ни Тера не сможем долго поддерживать чужую личину. Это свою носишь, почти не замечая этого, как одежду. А чужую… Чуть ослабишь внимание — она и слетит в самый неподходящий момент. Да, кстати, откуда король знает о твоем платье?

— Что? Так здесь все девушки и женщины в платьях ходят.

— Вспомни, один из воинов сказал, что она, то есть ты, должна быть в дорогом платье. Создается впечатление, что тебя кто-то видел именно в таком наряде. Я, например, не видела.

Я вспомнила о платье принцессы, которое впопыхах засунула в сумку. Я его даже постирать не успела из-за того глаза…

— Глаз! — воскликнула я.

— Какой глаз? — хором выдохнули мои спутники.

— Этой ночью, когда я пошла к озеру искупаться, за мной наблюдал глаз! Огромный такой, он висел прямо в воздухе! Я к озеру ходила в платье принцессы, глаз видел его. И Урбонус был на моей руке!

— Это король, — утвердительно кивнула Ара. — Если он сам видел тебя, скрыться он него теперь практически невозможно, здесь кругом летают глаза.

— Эти глаза обмануть можно, нужно Неневесту загримировать! Переодеть, в черный цвет выкрасить.

— В черный краситься не буду! — запротестовала я. Столько времени доводила себя до состояния настоящей блондинки, а теперь все испортить?

— Жить захочешь — будешь! — строго прикрикнула на меня старуха.

Не завидую я Тере, как можно такое обращение терпеть? Я только собралась прочитать бабке лекцию по психологии, а заодно и по педагогике, как за меня вдруг вступился Жук:

— Ладно, не будем ей волосы красить, я знаю, где парик купить.

— Так давай, ноги в руки — и пошел. Нам здесь задерживаться никак не рекомендуется, — Ара подтолкнула колеблющегося проводника под зад. — Не боись, я ее постерегу.

Это меня, значит? Они меня что, совсем неконтролируемой считают? Думают, я сбегу? А я еще подумаю.

Дверь за Жуком захлопнулась, Ара пошла закрывать ее на щеколду, а я легла на кровать, поджав колени, и уставилась в потолок — не мешало бы самой все обдумать.

— Расскажи мне о другом мире, — подсела ко мне бабка.

И я углубилась в воспоминания об уже начинающем стираться в памяти моем родном измерении.

Я так увлеклась, что подскочила на кровати, когда в дверь постучали. Это оказался не кто иной, как мой проводник, который уже обежал ближайшие лавки и принес мне новый прикид. Сейчас посмотрим, что здесь… Ну спасибо! Ну удружил! И я должна носить это?

«Это» оказалось монашеской рясой темно-серого цвета, из аксессуаров — веревочный пояс толщиной с приличную змею, из обуви — деревянные сандалии, плюс парик — тонкие черные пряди, уныло падающие на щеки и почти достающие до плеч. Мечта дистрофика!

— Не хочу! Не буду! — отбросила я от себя уродливый парик.

Мой глас оказался гласом вопиющего в пустыне. В результате через пять минут в комнате вместо меня уже стоял мальчик-послушник. Да, а какая же здесь религия?

— Зато теперь мы можем спуститься поужинать, — заявил довольный охотник за снупсами.

Волшебное слово «поужинать» возымело свое действие, и я передумала тотчас сбрасывать неудобную одежду.

— Идем ужинать! Идем ужинать! — радостно запела я.

— Смирение! Больше смирения в голосе, — схватилась за голову бабка. — Ты же теперь скромный монашек!

Я в знак согласия сложила руки перед грудью.

— Ладно, не паясничай, — бабка придирчиво осмотрела меня с ног до головы, — можно идти.