Книга Сыщик Вийт и его невероятные расследования, страница 40 – Эд Данилюк

– Я представитель закона, полицейский! – ответствовал Ронислав Вакулович. – Ваша деятельность подозрительна. Извольте представиться и объяснить, что здесь происходит!

Старик вздрогнул от наглости пойманного шпиона и возмущённо отрезал:

– На какую разведку работаете? Отвечайте!..

Дирижаблист, однако, тоже не остался в стороне:

– Позвольте заметить, барон, что закон на судне представляю я. Полномочия остальных лиц теряют свою силу сразу после отрыва корабля от земли! Лучший сыщик современности должен это знать!

– Имеете ли вы?.. – начал говорить главный из безусых, но замялся в поисках нужного слова. Речь мужчины искажал сильный немецкий акцент. Впрочем, этот акцент ныне принято называть «венским». – Имеете ли вы der Ausweis? ^[50]

– Сожалею, господин… – Вийт остановился, ожидая, что человек представится.

Тот, понукаемый понятиями европейской вежливости, не преминул это сделать:

– Артур Максимилиан Адриан граф фон Биландт-Рейдт! – кивнул он. – Генера…

– Никаких должностей и званий! – нервно вскрикнул сухопарый старикан. – Тем более в присутствии шпионов неизвестной державы!

– Да, конечно, генера… – граф, спохватившись, умолк. – Итак, имеете ли вы der Ausweis?

– Увы, ваше превосходительство, – пожал плечами Вийт. Движение получилось скомканным, поскольку сильные руки, державшие Ронислава Вакуловича, не позволяли ему двигаться. – Я собирался на увеселительную прогулку, а не на расследование.

– Неизвестный господин без документов… – удовлетворённо пробурчал старик.

– Впрочем, при нас есть билет на дирижабль, – встрял в разговор Фирс.

– Обыскать! – тут же закричал оратор.

Несколько мужчин бросились выполнять приказ. По одежде друзей заскользили ловкие пальцы. Уже через несколько секунд старику передали бумажник Вийта и билет, изъятый у Фирса.

– «Сыскной надзиратель барон фон Вийт с сопровождающим его г-ном Фирсом», – прочёл главный из усачей. – Что за чушь! Для какой державы вы?..

Тут за дверью комнатки, где остался документ, раздался громкий грохот. Все головы дружно повернулись. Побелевший старикан, позабыв о пойманных, бросился туда. Широко распахнул дверь, подбежал к столу…

Бумаги там не было.

Главный усач схватился за грудь и стал оседать на пол.

– Где?! – вопил он. – Где?

Господин с зубом поддержал его под руки, но старикан сразу же вырвался.

– Где?! – кричал он, обшаривая столешницу, будто надеясь, что документ всё ещё там. – Досифейка, куда же… как же!..

– Не знаю, Граб Ваккеевич! – голосил господин с зубом, заглядывая под стол. – Дематериализовался! Превратился в газ!

Вокруг них уже толпились мужчины обеих групп. Поднялся шум, через который то и дело прорывались хлёсткие проклятия на немецком.

Державшие Вийта и Фирса господа позабыли о пленниках и тоже кинулись в комнатку.

– Все назад! – закричал сыщик истошно. Его вопль перекрыл ор. – Назад! – он стал хватать мужчин одного за другим и бесцеремонно выбрасывать их обратно в салон. – Назад!

Гам как-то улёгся. Последние из остававшихся в комнате выходили уже сами, притихшие, растерянные, пристыженные. Очевидно, что подчиняться приказам они умели. Даже Граб Ваккеевич позволил Досифейке утащить себя от стола.

– Все остаются в салоне и только в нём! – громко, уверенно говорил Вийт. – Никто не покидает его ни под каким предлогом! Фирс, закрой иллюминатор! Капитан, прошу вас, пожалуйста, встаньте возле входной двери! Господа немцы, будьте добры…

Граф фон Биландт-Рейдт вздрогнул, словно от удара. Его голова вскинулась, взгляд вспыхнул, на пергаментных щеках выступил румянец.

– «Немцы»? – прошипел он со своим сильным немецким акцентом. – «Немцы»?! Да как вы сметь?!

– Sie uns entschuldigen! – немедленно вскричал истопник, как раз запиравший окно. – Herr Baron wollte Sie nicht beleidigen! ^[51]

Ненемец буркнул себе что-то под нос и с видом уязвлённого достоинства демонстративно отвернулся.

Ясенецкий без единого слова послушно занял свой пост у двери, ведущей в коридор. Он был великолепен и лучезарен. Как всегда.

– Что вы здесь раскомандовались! – пришёл в себя Граб Ваккеевич. – Это вы и украли! Вы! Перетряхни-ка его, Досифей Лукич!

Человек с зубом бросился к Вийту и стал обшаривать своими лапищами.

– Смею заметить, меня только что уже обыскали, – спокойно говорил Вийт, сотрясаемый сильными движениями Досифейки. – Я всё время был здесь, на виду, удерживаемый двумя вашими товарищами. Вы лишь мешаете следствию. Лучше успокойтесь и позвольте мне работать.

Старикан неопределённо тряс головой.

– Но это есть невозможный! – воскликнул стоявший рядом надменный граф фон Биландт-Рейдт. Он наконец осознал произошедшее. – Как… этот… – он замялся, подыскивая слова. – Как das Abkommen ^[52] можно исчезнуть из запертый пустой комната!

Досифейка закончил обыск, оглянулся на старикана и покачал головой. Вийт немедленно оттолкнул человека с зубом и вышел в центр салона.

– Для верности нам следует таким же образом… – начал он.

– Я понимаю, почему нужно сторожить выход, – перебил сыскного надзирателя Граб Ваккеевич, позабывший уже, что разговаривает с пойманным на горячем «шпионе». – Однако для чего понадобилось закрывать иллюминатор?

– Чтобы вор не выбросил ваш документ, – ответствовал дедуктивист.

– Ах вот как! – лицо старика вытянулось. Подобная мысль не приходила оратору в голову. – Такого нельзя допустить! – он задумался на мгновение. – Мой адью… я имею в виду, помощник… Мой помощник выступит в качестве охранника, – Граб Ваккеевич повернулся к человеку с зубом. – Досифей Лукич, голубчик, будьте добры занять пост!

Мужчина беспрекословно отошёл к иллюминатору и прислонился к нему спиной, всем своим видом показывая, что готов до последнего издыхания защищать окно.

Фирс немедленно обернулся к Вийту.

– Я пока всех обыщу? – спросил он.

– Всех без исключения, – кивнул детектив, и истопник принялся обшаривать человека с зубом, как это только что делал тот с самим Фирсом. Ронислав Вакулович же обратился ко всем остальным: – Сия мера абсолютно необходима. Прошу вас это принять и не противиться.