Онлайн книга «Возлюбленная герцога»
– И что ты ответила? – Да, жена, что ты ответила? – Дала ему то, о чем он просил. Наверняка она плохо расслышала. – Ты дала герцогу Марвику работу. Хэтти кивнула. – Я же не дура. Слышала, как он расправлялся с ледяными блоками. Смогла представить, на что он будет способен с крюком. Глаза Грейс широко распахнулись. – Ты дала ему работу – таскать ящики? Хэтти жестко на нее посмотрела. – Он в самом деле пытался взорвать меня, Грейс. Я не собиралась быть добренькой. Грейс потрясенно рассмеялась. – Чего же он хотел? – Ну уж точно не работу, – отозвался Дьявол. – Он чертовски хорошо с ней управляется для человека, который не хочет этим заниматься, – сказала Хэтти. – Я уже подумываю его повысить. – Но зачем? Хэтти пожала плечом. – Может, не стоит все усложнять. Может, он хочет получить еще шанс. Хоть какую-нибудь надежду. «Надежду». Хелена что-то тихонько залепетала. Грейс посмотрела на малышку, которая вместо погремушки теперь слюнявила отцовский палец, и произнесла, не отводя от девочки глаз: – Это он предоставил в парламент билль о помощи Трущобам. Молчание. А затем Зверь опрокинул в рот остатки виски. – Билль провалится. Герцог сражается с ветряными мельницами. «А разве не все они делают то же самое?» – Грейс, – тихо произнесла Фелисити. – А чего хочешь ты? «Что тебе нужно?» Слова то и дело эхом отзывались у нее в голове. «Приходи ко мне, когда будешь знать». Она посмотрела на братьев. – Возможно, я тоже хочу иметь надежду. – Проклятье. – Твою ж мать. Фелисити ухмыльнулась. – Потрясающее единодушие! Глава 20
Перед домом номер 72 по Шелтон-стрит стоял пожиратель огня. «Она называла себя специалистом по вечеринкам, – думал Эван, глядя, как языки пламени пляшут в ночи, пока карета тяжело катилась по узкой булыжной улочке. – А это настоящее увеселение, таких еще поискать». Задумайся он об этом всерьез, то предполагал бы услышать пронзительный смех, увидеть ярко освещенные окна, из которых на мостовую льется золотистый свет, превращая булыжники в золотые слитки. Предполагал бы увидеть толпу женщин в масках, в изысканных нарядах, наслаждающихся свободой вдали от Мейфэра, здесь, где их никто не может узнать. Но когда она хвасталась своим талантом, ему даже в голову не пришло, что на таких вечеринках можно встретить пожирателя огня. А это был именно такой циркач, с фляжкой на бедре и факелом в руке, окруженный широко распахнувшими глаза детишками Ковент-Гардена. По обе стороны от него стояли артисты на ходулях, возвышаясь почти до второго этажа здания – здания, в котором Эван был всего один раз, когда Грейс привела его, чтобы укрыть от преследования братьев, и преподала ему урок, вполне справедливый. Он помнил его с кристальной ясностью. «Ты никогда ее не вернешь». Он сделался другим человеком, и за прошедшие недели несколько раз возникали мимолетные моменты, когда губы ее изгибались в улыбке, а бдительность ослабевала, и он думал, что, может быть, она стала относиться к нему теплее. Когда она целовала его. Когда забывалась в его объятиях и, охваченная наслаждением, выкрикивала его имя. Тогда он был почти уверен, что сумел надколоть лед в их отношениях. А потом случилась та ночь на крыше, когда он зашел слишком далеко, открыл слишком многое, и она обратилась в бегство. А он уже не сомневался, что все испортил. На следующий же день он отправился к леди Генриетте, решив, что если не сможет завоевать Грейс, то хотя бы выплатит свои долги Гардену, начав с Хэтти. С кораблей, которых она лишилась. С доков, которые ей придется восстанавливать, и людей, работающих с ней. Он принес свои извинения, и, как ни удивительно, она их приняла. Эван целую неделю пропитывал смолой палубы и таскал ящики, а возвращался домой в Мейфэр только для того, чтобы рухнуть в кровать. Он не помнил, чтобы когда-нибудь спал так крепко. Говорил себе, что все дело в физической усталости, но на самом деле знал правду. Причина заключалась в том, что он не разрушал, а созидал. И надеялся, что, искупив свою вину, он получит прощение. Пусть не Грейс, но людей. А затем, неделю спустя, ему принесли пакет – тонкую эбеновую коробочку, завернутую в черное, с золотыми цифрами 72. Он мгновенно понял, что это от нее. Внутри, на подкладке белого шелка, лежала черная маска-домино, копия той, которую он надевал на свой бал-маскарад. Он взял ее в руки и увидел карточку с единственной написанной строчкой. «Приходи повидаться». На карточке сзади было указано точное число, время и адрес: дом номер 72 по Шелтон-стрит. А чуть пониже, в самом центре светло-бежевой карточки, – розовый георгин [3]. Ее подпись. «Приходи повидаться», – подумал он. Почти то же самое он сказал ей, покидая Гарден. Почти. Он знал, что ей нужно. А она? Не питает ли он иллюзий? Во всяком случае, он не собирался упустить возможность побыть с ней. Особенно здесь, в ее стихии. Он просил ее рассказать о Далии, и теперь она готова приоткрыть завесу. Но увидеть пожирателя огня он не ожидал. Тот как раз сделал глоток из своей фляжки, поднял факел и осветил ночь – столб огня взмыл ввысь не меньше, чем на четыре фута. Дети, окружавшие лицедея, неистово завопили, и крики их сделались еще пронзительнее, когда люди на ходулях зажгли собственные факелы и начали перебрасываться ими, отчего казалось, что дверь дома 72 по Шелтон-стрит окружает огненная арка. Эван замедлил шаг, дожидаясь конца представления, но пожиратель огня уже заметил его. – Добро пожаловать, милорд! – Он сорвал с головы цилиндр и церемонно раскланялся. – Прошу вас! Входите! Эван посмотрел на артистов с факелами, лицедей громко расхохотался и сказал: – Это лишь начало представления. Заходите, и увидите, что вас ожидает… внутри! Другой ночью, в другое время эти слова разожгли бы его любопытство в достаточной мере, чтобы ринуться в дверь. Но сейчас Эвану не требовались обещания экстравагантного представления и демонстрации силы. Хватало мысли, что внутри его ждет Грейс. |