Книга Имитация любви, страница 100 – Агата Грин

Агап отчего-то фыркнул, но никто, кроме нас с Ли, на него с удивлением не покосился. А Роуан так и вовсе улыбнулась солнечно:

— Ли, покажи девушке сад. А я пока проведу для братьев нашей героини экскурсию по дому.

— С удовольствием.

Я оглянулась на братьев, на Роуан. Как можно так откровенно нас толкать друг к другу? Он старший, а я младшая… А может, Роуан надеется, что флирт с ее сыном поможет мне выздороветь?

Я пошла с Ли. Сад действительно был очень красив.

Мы поболтали о том, какая хорошая погода нынче на Тектуме, посмеялись, что оба надели светлое. Я старалась быть вежливой, но не перебарщивала с улыбками. Потому что данный безупречный экземпляр мужчины никогда не снизойдет до такой простушки, как я. Но от приятного общения я отказываться не хотела. После больницы так хотелось почувствовать себя нормальной!

Ли сорвал мне один из цветов, и, когда передавал его, я заметила красноватые следы на кончиках его пальцев. У меня были такие же от лечения со сферами.

— Вы лечитесь? — спросила я.

— У меня было истощение энергии.

— Я тоже потеряла энергию... Но, хоть убей, не помню, как.

— Скоро вспомните и поймете, насколько вы необыкновенный человек.

— Что вы имеете в виду?

— Узнаете. Позже…

— Все от меня что-то скрывают, — пробурчала я недовольно.

— Дам вам совет: наслаждайтесь покоем, пока есть возможность. Никто не причинит вам вреда и не обманет в этом доме. К тому же, вас оберегают братья. Разве есть повод бояться?

— Повод всегда есть. И все же: почему вы называете меня героиней?

Малейв усмехнулся лукаво, и я поймала себя на том, что не могу отвести от него глаз. Да, он красив, как и все центавриане, но не только. В нем есть что-то гипнотическое. Он как ядовитое растение, убивающее сладким ядом.

— Истощение энергии – страшный диагноз. Тело остается цело, но без жизненной силы оно просто пустая оболочка. А вы выжили – потому и героиня.

— Значит, и вы герой.

Он рассмеялся:

--- Да, мы с вами удивительно везучие люди. Когда к вам вернется память, вы вспомните, что мы побывали в одной переделке. Мой дядя успел прибыть вовремя и как можно быстрее доставил к врачам.

— А вы мне расскажите, а?

— Не торопитесь. Все еще вспомните.

— Скорее бы уже… Как, по вашему, сколько займет восстановление?

— Это всегда индивидуально. Не могу дать точного ответа.

— Эх, — огорчилась я, — придется пропустить учебу в академии. И не факт, что меня вообще допустят до занятий.

— О-о-о, вам не стоит переживать из-за академии. Ни в коем случае!

— Знали бы вы, как я долго привыкала к академии!

— Все, что ни делается, все к лучшему, — улыбнулся Ли. — Моя мать нарадоваться на вас не может. Вы своей энергией помогли мне во время крушения.

— А-а-а, так вот почему она называет себя моей должницей! Хоть одна загадка разрешилась, — я стрельнула взглядом на центаврианина. — Значит, Малейв и Ветровы отныне добрые товарищи?

— Можно так сказать.

— И, значит, вы поможете, если я захочу перевестись на факультет связи?

— Вы можете на нас рассчитывать.

Я обрадовалась. Правильно говорят: нет худа без добра. Пережила крушение, зато попаду на желанный факультет. В памяти даже всплыло новое имя – Динри Ридис. Что за Ридис? А, тот самый апранец, с которым я была в одной команде в первом семестре! Игра… Круек, Экри, жуткая полоса препятствий… Солд, зараза! Как он нас отчитал!

От новой порции пробудившихся воспоминаний у меня закружилась голова.

— А вы чем займетесь после восстановления, Малейв?

— Займусь конкурентами, — мужчина блеснул глазами. — И верну свое место на стажировке.

— Надеюсь, вам удастся.

--- Конечно, удастся. Ведь нас с вами, Нина, любят Звезды.

Мы с Ли стали объектами пристального внимания. На нас таращились с глупыми улыбками горничные, управляющий неизменно приказывал сажать нас вместе в столовой. Все это говорило о том, что у нас с ним были в прошлом отношения.

Малейв вел себя безупречно, как и подобает воспитанному центаврианину, не позволяя себе никаких замечаний и не давая понять, что ему наскучило возиться с девчонкой из младших. Но я чувствовала, что общение со мной тяготит цента.

Потому и решилась на откровенный разговор. Ли нашелся в тренажерном зале – он отрабатывал удары на досках, «рубил» их ребром ладони. Я так и раскрыла рот, увидев, как они крошатся под его ударами. Одна, другая…

— Нина? — он заметил меня. — Блага вам. Тоже пришли размяться?

— Блага и вам… Простите, я хотела… — я покосилась на очередную доску, к которой мужчина уже примеривался, и протянула: — Не буду вам мешать.

— Постойте. У меня к вам разговор.

Надо же! Центаврианин подошел ко мне. И, несмотря на то, что лицо у него было совершенно спокойное и даже почти безмятежное, мне отчего-то стало не по себе.

— Моя мать хочет нас свести. Мне это не нравится.

И тут я ступила. Вместо нужного – «абсолютно с вами солидарна», я брякнула:

— Почему?

— Мы с вами были знакомы до крушения и всей этой заварухи на Уне. Но друзьями никогда не были.

— А кем же были?

— Любовниками.

Лучше бы он по мне ребром ладони проехался, как по тем доскам…От удивления я даже не сразу нашлась, что сказать.

— Мы не могли…

— Могли. И давай уже перейдем на «ты».

— Давай…

— И ты перестанешь притворяться, что не помнишь.

— Я не притворяюсь! Я на самом деле не помню!

— Хорошо, тогда я тебе напомню. Закон о депортации, собеседование в миграционке. Я предложил помочь тебе с гражданством, если зарегистрируешься в агентстве досуга. Ты отказалась, и мне это понравилось. Я тобой заинтересовался, но ты от меня бегала, как от огня. Каким-то образом между нами образовалась энергетическая связь. Поэтому, как бы мы не старались держаться подальше, нас тянуло друг к другу. В общем, на Хауми мы переспали и решили попробовать… — Ли так и не нашел подходящего слова, и пожал плечами: — попробовать быть вместе. Нам тогда это казалось единственно правильным решением. Мы ошибались. Наша связь держалась сугубо на сексуальной энергии.

— Почему ты помнишь, а я нет?

— Я старший, и восстанавливаюсь быстрее. На Уне мы пережили истощение энергии. Я спас людей, ты… неважно. Произошедшее полностью изменило наше положение. Даже мой Род теперь готов носить тебя на руках. Глава говорит о тебе не иначе, как о сокровище. Твои братья не против этого. Но теперь против я. — Заметив, какое впечатление на меня произвели его слова, Малейв добавил: — Мы оба заслуживаем настоящего. Лучше сразу избавиться от иллюзий.