Книга Адаптация к хитрости, страница 10 – Агата Грин

— Впереди абитура, Ветрова. Курсантами станут только лучшие. Поэтому не считай, что звезды тебе благоволят.

Я подошла и взяла новенькую коричневую карточку со своим смешным изображением, статусом «Абитуриентка № 534» и подписями — «Тектум, ЭР/34» и «4000-17-3-31, 10:00».

— Общее собрание будет проводиться на Тектуме, адрес и время указаны на карточке, — пояснил пожилой.

— И, Ветрова — не приходите, если не хотите поступать. Оставьте шанс человеку, который мечтает послужить на благо Федерации, — сказала женщина.

— Вы ужасно прошли тест. Нам пришлось дать вам карточку.

— Вот-вот. Не думайте, что ваша психическая устойчивость — такой уж плюс.

— Уважаемые граждане! — огрызнулась я, потеряв терпение. — Я не приду на абитуру, не займу чужое место и не буду служить на благо Федерации. Пусть этим занимаются те, кого вы одобрите.

Я швырнула карточку, но она не долетела до стола и упала на пол.

Мама всегда учила меня держать гордость в узде… Но по мне, так лучше с планеты вылететь, чем любезно поддакивать и позволять себя опускать.

Я говорила себе — «Спокойно, Нина, все будет хорошо», но тревога усиливалась. Обычно пребывающая в безмятежности фермерских будней, я стала нервной, начала по-настоящему бояться возвращения Малейва или того, что теперь меня уж точно возьмут на заметку. Какая-то часть меня надеялась, что та грубая троица решит, что я им подхожу, но другая часть протестовала. Слишком уж это было бы странно. Я ведь для них «туповатая беженка», «космический мусор», и, в общем, — недостойная кандидатка.

Пришли извещения братьям — старшим полагалось до конца сезона оформить гражданство по новому образцу, младшему — явиться в Миграционную службу. Тема пришел на встречу и получил положенный штамп «Депортация» в личное дело.

Неприятности посыпались на наши головы одна за другой, и я во всем стала видеть дурные знаки. На ферме сломалась система полива, на Монтуме — скалистом континенте — проводили испытания нового оружия, и резервации накрыло ливнями. Пострадал урожай, и нам пришлось отказаться от поездки на ярмарку. Деревья га-а, за которыми мы ухаживали, отошли соседу, который потребовал их в качестве компенсации за совращенную дочь. Агап порывался придушить Тему, Тема порывался уйти из дома, а мы с Кешей все искали лазейки, как остаться на планете. А дни проносились стремительно, как кометы. Беженцы паниковали — большинству не удавалось ни поступить, ни жениться. Да и какой здравомыслящий человек согласился бы связаться с человеком без гражданства?

Я начинала корить себя за поведение на собеседовании и впала в уныние, которое мне вообще не было свойственно.

Но однажды вечером все изменилось…

Те апранцы с пляжа решили не останавливаться на достигнутом и показать землянам, кто в резервации главный. Молодняк с обеих сторон собрался под покровом ночи в назначенном месте, и началось побоище. Тема героически сражался, пока его не отправили в забытье. Домой нашего дурачка приволок некий Энтони, землянин.

Пока я приводила Тему в чувство и наскоро дезинфицировала его ссадины, Энтони крутился возле меня, желая помочь. Ему тоже крепко досталось, но я все-таки в первую очередь была озабочена состоянием брата. К счастью, Кеша и Агап еще днем уехали на рыбалку с приятелями, а то был бы тот еще скандал.

— Человек двадцать набралось, — рассказывал новый знакомый. — Ничего не скажешь, хорошее выбрали время для разборок. Сейчас за беженцами пристально следят — а им бы лишь яйцами помериться! Я приехал навестить родителей, смотрю — младшего брата дома нет, свинтил. Оказывается, вон он куда намылился…

— Артем у нас тоже дурак, — поддакнула я, и похлопала брата по щекам. — Жив, герой?

— Отстань, — молвил парень. Разбитая губа, багровая скула, раздутый нос, посиневшие пальцы, отбитые ребра… Мне даже смотреть на него было больно. Неужели нельзя решать проблемы мирным путем? Зачем обязательно драться, да еще и всерьез? Так ведь и убить можно.

Уложив Тему и подложив ему под голову мягкую подушку, я повернулась к гостю.

— Давай я тебя посмотрю, — без всяких «вы» сказала я. У нас в резервации не принято «выкать» сверстникам.

Молодой человек послушно уселся на диван и повернул ко мне лицо той стороной, куда ему заехали кулаком. Я нагнулась и осторожно пощупала опухшую кожу.

— Сильно больно?

— Да нет, пустяки.

Я начала протирать синяк салфеткой, и, пользуясь случаем, разглядывать Энтони. На вид меньше пятидесяти, ладно скроен, не очень высок. Я обратила внимание на то, что парень широк в плечах и загорел, и что на его ладонях мозоли. Работяга, значит. Каштановые волосы коротко стрижены, голубые глаза смотрят внимательно — симпатичный малый.

— А как твой младший?

— Мой? — рассмеялся Энтони. — Мой трусливый, даже не полез. Как увидел, сколько апранцев пришло кулаки разминать, так сразу всю решимость и растерял. Так что с ним все в порядке.

— Спасибо, что довел Тему до дома. Я и не догадывалась, что он куда-то ушел.

— Мне было нетрудно.

Я еще раз поблагодарила парня за такую своевременную услугу.

— А вы с ним очень похожи, — заметил Энтони. — Глаза синие-синие.

— Да, мы в маму пошли, — с нежностью сказала я, и тщательно просмотрела лицо парня — остались ли еще какие-то ранки? — Кажется, ты в порядке.

Энтони пощупал синяк и подвигал челюстью. А потом рассмеялся.

— Что?

— Да так… Давненько уже не дрался.

— Мужчины, — вздохнула я. — Вечно вас тянет воевать.

— Такова уж наша природа. Нина, ты прости за нескромный вопрос… Давно живешь в резервации?

— Двадцать лет.

— Не может быть!

— Почему?

— Я здесь с рождения жил, в земном секторе, а с вами не сталкивался.

— Ну, я тоже тебя не знаю. Не знала. Хочешь чего-нибудь выпить?

— Кофе, если можно.

— Конечно, можно.

Давно я не проводила время в такой приятной компании. Семья Энтони, Гаррисоны, жили не так уж далеко от нас. Тони, так он просил себя называть, работал в заповеднике и приглядывал за га-анами. Как только я про это услышала, не смогла обуздать свое любопытство и начала расспрашивать парня про его работу. Мы проговорили почти всю ночь, с приятным удивлением выяснив, что наши интересы во многом совпадают.

Конечно, завели речь и о депортации.

— Придется продать ферму, — сказала я. — Мы с Темой провалили тесты в академии, да и … Неважно. Всей семьей переедем на Еву-2, в общем.

— Но эта планета сильно пострадала от спящих!

— А куда деваться? Не в метрополию же возвращаться? Земля итак уже истощена и переполнена.