Книга Конфидентка королевы. На службе Ее Величеству, страница 39 – Софи Нордье

Выйдя из ворот замка, баронесса и ее спутники оказались в плену у природы. Осень бесстыже оголила лес, лишь на некоторых деревьях оставалась редкая рыжая листва, вспыхивающая золотом под яркими солнечными лучами.

Сабине стало жарко, и она сбросила теплый капюшон желтого, под стать окружающей природе, плаща. Внимательный барон тут же надел его обратно, а на немой вопрос жены укоризненно покачал головой.

— Осеннее тепло обманчиво. Не надо искушать судьбу, вы еще очень слабы. — И, крепко стиснув локоть Сабины, направился к видневшейся между деревьями живописной прогалине.

— Вчера прибыл гонец из Парижа с посланиями от разных людей, — начал всезнающий Родриго. — Не расскажете ли, ваша милость, как французы перенесли смерть своего прежнего короля и каково их отношение к новому, Луи Восьмому?

— В июле нынешнего года скончался великий Филипп Август, который всего на три года старше Арно, — отметила тихо Сабина и добавила громче: — А знаете, любопытный юноша, что когда-то я была представлена Луи, тогда еще принцу?

— Потрясающе! Теперь у вас есть знакомый король! — широко улыбнулся кастилец.

— Едва ли Луи запомнил кого-то из толпы тулузской знати. Впрочем, основание открывать ногой двери его дворца у меня, безусловно, есть! — поддержала шутку баронесса, и все, сбросив остатки скованности, облегченно рассмеялись.

— Все-таки Филипп был гениальным правителем. — Арно искренне им восхищался. — Стараясь увеличить королевский домен, он превзошел предшественников. Недаром он изменил название своего титула — с «короля франков» на «короля Франции». Теперь Капетинги уже не вожди отдельного народа, а правители целого государства.

— А еще о могуществе Филиппа свидетельствует тот факт, что он отказался короновать наследника, как это делали его отец, дед и прадед, — подхватил Родриго.

— Согласен. Все ранее правившие монархи носили прозвища «Молодой», «Толстый», «Заика», а он — Август! И месяц рождения тут ни при чем. Это признание большого государственного ума, который в первую очередь выражался в умении подбирать помощников. Король не побоялся отодвинуть на задний план французских пэров и управлял страной, опираясь на таких людей, как Бартелеми де Руа и епископ Герен.

— Бартелеми де Руа? Знакомое имя. — Желая отвлечься, Сабина приняла в беседе активное участие. — Кажется, это ему я писала весной под вашу диктовку?

— Верно. — Барон ободряюще смотрел на нее. — Я познакомился с великим камерарием де Руа лет пятнадцать назад в Париже и считаю его одним из умнейших людей, с которыми меня сталкивала жизнь.

— Вы были в Париже? — Вивьен едва ли не пропела название этого города. — А какой он, красивый, большой?

— Честно признаюсь, меня Париж не впечатлил. Может быть, потому что прежде я побывал в Толедо и Константинополе. Впрочем, потенциал, заложенный Филиппом Августом, со временем превратит этот город в красивейшую столицу мира. И я считаю, побывать в Париже стоит. Может быть, мы с вами, дорогая супруга, как-нибудь туда съездим. — И Арно обнял жену за талию, прижал к себе.

— А что вы знаете о королеве Бланке? — Сабина улыбнулась мужу. Как же хорошо, что он пригласил ее на прогулку! — Еще в Тулузе я не раз слышала, что она весьма своенравная дама.

— Говорят, в последние годы старый король учил ее управлять государством: судя по всему, именно в снохе он видел преемника. Луи рвется воевать, недаром его прозвали Львом, а обустраивать дом и управлять тылом, то есть страной, будет, я думаю, Бланка Кастильская.

— Расскажите, господин Арно, — попросил кастилец, — об участии королевы в неудачном английском походе принца Людовика. Это весьма запутанная история…

— Давайте повернем в сторону замка, и пусть господин д’Альбре скрасит наш обратный путь своим рассказом, — предложила заметно уставшая баронесса.

— Дорогая, обопритесь на меня, — с беспокойством отозвался Арно, и Сабина двумя руками обхватила его руку, почти повиснув на ней. — Детали мне поведал все тот же Бартелеми де Руа, который с первого же дня решительно поддержал эту идею. Английские бароны подняли мятеж против короля Джона. Причиной стал скандал из-за документа, известного под названием «Великая хартия вольностей». В конце 1215 года, когда конфликт достиг апогея, лорды предложили лондонский престол принцу Людовику, женатому на внучке короля Генриха Второго.

— И Луи с радостью согласился — он ведь просто обожает военные авантюры, — вставила замечание Сабина, намекая на участие принца в альбигойской войне.

— Согласился, но отец категорически отказался ему помогать. Впрочем, Луи это не остановило. Объявив всем, что сражается за наследство своей жены, он пересек Узкое море ^[41] и высадился на английской земле.

— А вы, господин, насколько я помню, не принимали участия в войне баронов? — попыталась освежить свои детские воспоминания Вивьен.

— Верно, не принимал. После разгрома Константинополя я навсегда лишился желания воевать.

— А как же вассальная присяга герцогу Аквитании и обязательный карантен? — поинтересовался Родриго.

— Вместо этого я исправно плачу щитовой сбор. Даже во времена Джона Безземельного, когда этот сбор взлетел до небес, он был для меня предпочтительнее, нежели личное участие в сражениях. К тому же я не воюю с соседями. Непроходимые леса и болота служат нашему замку дополнительной защитой, да и у меня, слава богу, хватает ума вовремя улаживать разногласия и поддерживать добрые отношения.

— Да, вы настоящий миротворец, — похвалила мужа Сабина. — Недаром же вас приглашают враждующие между собой соседи, если хотят все решить полюбовно. Но давайте вернемся к Луи и его приключениям в Англии.

— Осенью 1216 года король Джон неожиданно скончался, и многие бароны поддержали его малолетнего сына Генриха Третьего. Война за наследство затянулась и требовала новых капиталовложений от Людовика. И вот тут на сцену выступила принцесса Бланка. Она упала к ногам свекра, умоляя его дать денег на продолжение экспедиции. Бланка уговаривала и даже шантажировала короля, мол, если он не поможет, она отдаст своих детей — его внуков — в заложники в обмен на финансовую помощь. Но Филипп вновь ей отказал, и тогда Бланка Кастильская на свои личные деньги снарядила флотилию из восьмидесяти кораблей. Такова официальная версия.

— А что же произошло на самом деле? — Родриго затаил дыхание.

— Говорят, это был спектакль для папы, с которым Филипп не желал портить отношения. Да и если подумать, становится ясно, что на подобную армаду могли найтись средства исключительно в королевской казне. Филипп тайно передал деньги Бланке. Однако, как вы знаете, французский конвой перехватили англичане — сторонники малолетнего короля, и Людовику не оставалось ничего иного, кроме как, получив хорошие отступные, вернуться на родную землю. Английская авантюра с треском провалилась. Но зато повысился авторитет Бланки!