Онлайн книга «Чёрная осень»
|
Разве есть разница? Хелла не лжет. Ради сына... она сможет? Анна медленно опустилась на колени. Подобрала нож. И почти на четвереньках подползла к своим несостоявшимся убийцам. Они все помогали в госпитале. Анна привычно провела рукой, нащупывая биение пульса... есть. Живой. И... убить? Ради сына. Она должна остаться здесь на год, она должна сделать все, что угодно Хелле, ее вернули в мир... Она справится. Надо ударить точно в сердце. Вот сюда... Сердце Анна тоже нащупала вполне профессионально. Нож словно сам потянул ее руку вниз. - Тебе, Хелла! Тело под ее руками выгнулось, обмякло... раздался какой-то отвратительный булькающий звук - и Анна зажала уши. Не слушать, нет... И вытащить нож из раны. Второй негодяй - еще жив? Он был жив. И даже приходил в себя, стонал, пытался шевелиться, но получалось плохо... волной накатил ужас. Анна понимала, что здесь и сейчас она полностью беспомощна. Она не сможет защитить себя. А это здоровый мужчина, то ли пьяный, то ли в наркотическом дурмане... Она ударила в услужливо подставленную спину. Раз, и второй, и третий... - Тебе, Хелла. Тебе... Бессвязный шепот, срывающийся с губ. И... неожиданный прилив силы. Словно она только что выпила бокал вина. Сил хватило подняться. А потом? Вот оно - благословение Хеллы? Анна действовала так, словно кто-то другой ее рукой водил. Она хладнокровно обыскала обоих мужчин, собрала все имущество в свою сумку, внимательно осмотрела закоулок с помощью фонарика в телефоне... м-да. Натоптала. Но тут ничего не поделаешь. Все проверить, все собрать, взять и нож и шило, завернуть в полиэтиленовый пакет, который Яна хозяйственно носила в кармане, и только потом отправиться домой. Улики? Какие-то идеи? Мысли? Только одна, как и у всякого испуганного, загнанного животного. Спрятаться, уползти, залечь в нору... здесь и сейчас княжна Анна не сильно отличалась от загнанной лисы. Спрятаться - и отлежаться. Убежать и спрятаться. Зачем она унесла с собой нож и шило? Да она и в страшном сне на этот вопрос не ответила бы. Не осознавала еще. Действовала так, как подсказала память Яны. Интуиция Яны. Ее наука... Вот и знакомый забор. И калитка. Руки Яны все помнят, тело само нажимает кнопки кодового замка, само распахивает калитку ровно настолько, чтобы та не скрипнула, быстро и тихо проходит по двору.... Шаг, второй, третий... Кажется, кто-то собирается выйти во двор, но уже поздно. Анна открывает дверь своего дома - и проскакивает туда. И оседает на пол. Сил хватает кое-как задвинуть засов изнутри - и доползти до убогой кровати. Упасть, не раздеваясь и прижать к себе нож. Все завтра, обо всем она подумает завтра, завтра.... Сегодня и сейчас ее силы исчерпаны. Ей надо хоть немного поспать, все остальное потом. Кошмары? В том ужасе, в который превратилась ее жизнь, кошмарные сны попросту не котируются. Анна провалилась в сон, даже не сняв ботинок. И не поняла, что успела в последнюю минуту. На улице разразилась гроза. Да такая.... Форменный водопад. Дождь ливанул в единый момент, промочив все и всех насквозь, смыв все следы и начисто уничтожив улики. Трупы, конечно, остались, но... И лил он до утра. А Анна спала - и во сне видела Яну. Видела отданную ей память... *** Яна? Нет. Ее тезка. Анна. Только вот родное имя никогда не нравилось Яне. Мать назвала ее в честь бабушки - своей матери, но Яна ее и в глаза не видела. Да и мать... История семьи начиналась для Яны с того момента, как молодая девушка из достаточно богатой семьи, решила развеяться с компанией таких же сопляков. Съездить отдохнуть в заповедник. Ага, прогулялась, называется. В лесу главный - лесничий. Вот он и царил безраздельно в заповеднике. Петр Валентинович Воронов, лесничий, был не в восторге от компании мажоров, но кто платит - тот и заказывает музыку. А их бабы... Манерные дуры и стервы... Диагноз он поставил совершенно правильно. Но... Судьба бывает большой шутницей. Ровно на третий день мать Анны поссорилась с парнем. Тому, видите ли, захотелось секса в коллективе, а девушка искренне считала, что раз уж она снизошла до убогого, то о групповухе не может быть и речи. Пусть любит ее и восторгается. Слово за слово, бутылкой по столу... Дело кончилось дракой, половину компании увезли в травмпункт, а молоденькая тогда Ангелина осталась в лесничестве. И как-то незаметно оказалась в постели лесника. Хороша была - невероятно. Яна мать помнила... и та до странности была похожа на ее императорское величество. Разве что волосы не прямые и серебристые, а золотые и кудрявые. А вот черты лица, фигура... Есть от чего сходить с ума мужчинам. Конечно, это приключение ничем не кончилось бы. Мало ли кто и у кого в постели оказывается? Если бы Ангелина не забеременела. Если бы у нее не оказался отрицательный резус. Если бы ее родители не уезжали за границу, в Израиль на постоянное место жительства, наплевав на дочку-свистушку. И если бы Петр не оказался честным человеком, который предложил девчонке руку и фамилию. Сердце? Сердце он отдал маленькой Яне. Сразу - и навсегда. Малышка росла стопроцентно папиной дочкой. Сначала у мамы не было молока, и папа выкармливал ее козьим молоком, ради этого заведя козу и научившись ее доить. Потом, когда малышка чуточку подросла и начала болеть - выкармливая ее ягодами, выпаивая, опять же, молочком, растирая барсучьим жиром... постепенно малышка прекратилась в здорового и жизнерадостного ребенка, который носился хвостиком за папой. Мама их бросила, когда Яне было пять лет. Лесничество по-прежнему посещали охотники. И одному из них приглянулась жена лесника. |