Онлайн книга «Чёрная осень»
|
Яна выругала себя дебилкой - и бросилась туда. Кто-то жив? Отец... То есть - Петер Седьмой. Все верно, и император и его супруга, и принцессы - все таскали на себе 'золотой запас'. Этакие жилеты с подшитыми в них драгоценностями. Только вот не всем повезло. Императрице пуля пробила горло - тут не поможешь. А отец... Яна опустилась на колени, бросила взгляд на рану... Тоже не жилец. Чудом еще.... - Ан...на... - Я жива. Сейчас разберусь с подонками. - Ос... - Остальные? Прости, пап. Не успела, - Яна говорила, как привыкла, но император не удивлялся. Сейчас, наверное, его бы и Господь Бог не удивил, разве что воскресить изволил бы. - Моя воля, - император говорил почти шепотом, невнятно. - Кольцо... наследуй... Кольцо на нем было только одно. Здоровущий перстень - черный камень в звериных лапах. Что за камень? А кто ж его знает? Яна коснулась его руки. - Клянусь. Они не уйдут безнаказанными. Глаза Петера закрылись, словно ему безумно тяжело было держать веки открытыми. Потом медленно открылись - и поглядели на Яну. И столько любви в них было. Столько боли... Нельзя сказать, что Петер Седьмой был плохим государем. Скорее - никаким. Ни плохим, ни хорошим, ни... Просто - никаким. Но отцом он точно был хорошим. Секунда - и из глаз уходит это выражение, и что-то еще... душа. Яна прикусила губу. Всего одна секунда. Всего. Одна. Секунда. И все же, этот человек стал ей не чужим. Спи, Петер, я за тебя отплачу. С лихвой отплачу. Яна прошла по комнате, быстро проверяя пульс у 'сестер'. Три - мертвы. Четвертая... Повезло самой младшей. Нини. Она же - Зинаида. Яна пригляделась к ране. М-да... повезло? Пуля на что-то наткнулась, отклонилась и все равно ранила мелкую, но не смертельно. Рикошет. Крови много, а помереть... Болевой шок, похоже. Если пуля в плече... лишь бы в кости не застряла. Ладно, потом разберемся. А пока... Яна ухмыльнулась. Наклонилась к Аделине Шеллес-Альденской, нынче - мертвой императрице - и зачерпнула уже холодеющей крови. - Уж простите. Надеюсь, вы меня поймете правильно... а эти придурки примут за восставшего мертвеца. И Яна щедрой рукой ляпнула кровь на платье, потом на лицо... Макияж в стиле 'вамп'. Стильно, дешево, быстро. Проверила револьвер, перезарядила, без малейших угрызений совести вытащив патроны у 'кожаного', сунула остаток патронов к себе в карман - и приоткрыла дверь комнаты. Пока - щелочку. Никого? Тогда мы идем к вам! *** Яна еще не знала, что в эту секунду глухо и протяжно зазвенел Царь-колокол. Император умер - один звон. Он плыл над столицей, густой, малиновый, протяжный и тоскливый. И выходили из домов люди, и жом Тигр ухмыльнулся, глядя в окно, а жом Пламенный прервал свою речь... Колокол протяжно прозвенел - и стих. Император умер. Но прежде, чем кто-то успел сказать хоть слово... Второй звон. Третий. Четвертый... Да здравствует - Император!? Один удар колокола - на смерть. Три - наследник вступил в свои права. Но - кто!? Как!? Корона и все регалии - здесь, ЗДЕСЬ!!! В столице, в Звенигороде, под присмотром... И короновать наследника никто не мог. Их вообще должны были убить всех!!! КАК!? Ответа не было. А слухи - слухи, считай, уже пошли. Император умер. Да здравствует император! *** Кого бы ни ждали убийцы... Яна делала ставку на страх. Все же не хрен собачий - императора убивать пришли. А значит ждут всего самого неприятного. Чего? А, неважно чего! Это же император! Он по условиям задачи настолько же далек от народа, насколько народ от тараканов. Ладно-ладно, пример не совсем качественный, все же живут они рядом... но таракану до человека не дотянуться. Это уж точно. Да и церковь тут какая-то есть, тоже свою функцию выполняет на совесть, учит людей прогибаться во всех интимных позах. А теперь представьте. Вот пошли ваши товарищи убивать царя. А тут спускается привидение, морда в крови, руки в крови, стонет, зубы скалит, к вам руки тянет... Хоть на секунду рука дрогнет? Однозначно. А Яне больше и не надо было. Трепет? Угрызения совести? Да вы, господа, смеяться изволите! Она в лесничестве росла, а там водятся такие животные - браконьеры называются. Твари опаснее волчьей стаи. Промахаешь ушами - и над тобой лопухи зацветут. Яне и стрелять доводилось, и на мушке подонков держать, и кровь видела. До этого дня, правда, не убивала, ну так что же? С почином, значитца. А все остальное в пользу мертвых. Первой жертвой Яны стал мужчина лет сорока, который стоял в конце коридора. При виде девушки он дернулся, едва папиросу не проглотил... нет, не папироса. 'Козья ножка', самокрутка. И кажется, не с табаком. Яна всю наркоту не знала, но анаша похоже припахивала. Замечательно! Наширялись - и на подвиги! Револьвер послушно выплюнул пулю, помогая негодяю открыть 'третий глаз'. Глаз открылся. Яна даже головы не повернула, прошла мимо. Беспечность, конечно, но после пули в голову и так не живут. Дом был не слишком большим, двухэтажным. Первый этаж - большая гостиная, столовая, библиотека, подсобные помещения - людская, кухня, кладовки... Второй этаж - восемь комнат. Спальни, спальни... хватило на всех. |