Книга Заговор Алого Первоцвета, страница 32 – Саймон Хоук

Он взял Дилейни под руку и мягко направил его в маленькую свободную гостиную.

– Как дела, Финн? – сказал он тихо. – Давно не виделись.

Дилейни напрягся и пристально на него посмотрел. Еще мгновение, и он узнал агента АВР.

– Кобра!

– Приятно, что тебя помнят, – сказал агент. – Столько воды утекло, не так ли? Фицрой передал мне послание Мангуста. Все тот же старый Мангуст, да? Я и подумал, что нам стоит встретиться и все обсудить.

– Откуда Мангуст знал, что они пришлют тебя? – спросил Дилейни.

– Не думаю, что он знал, скорее, он угадал. Впрочем, это была обоснованная догадка. Шансы того, что это дело будет поручено мне, были довольно хорошими. Я был логичным кандидатом. В прошлом мы часто работали вместе, и я стал старшим полевым оперативником после его ухода. Меня не просто назначили, меня отозвали с другого задания. Не могу сказать, что я сильно противился. Это, безусловно, лучше, чем тащиться по болотам Новой Англии с Бенедиктом Арнольдом.

– Не делай ошибку, думая, что это задание будет намного проще, – сказал Финн. – Все быстро превращается в настоящий кошмар.

– Не пойми меня неправильно, – сказал Кобра, – я не недооцениваю сложившуюся ситуацию, но она может быть не такой серьезной, как ты думаешь. По крайней мере, пока.

– Не такой серьезной? С чего ты взял?

– Смотри, Мангуст доставил маркиза де Лефорта в лигу Алого Первоцвета, не так ли? Мне кажется, это отличный признак того, что он не хочет саботировать твою корректировку.

– Ты забыл упомянуть, что в процессе он убил кучу людей, – сказал Финн.

– Ах, да, мальчик. Мы ищем его сейчас. Похоже, что Мангуст не был в этом виновен. Тем не менее, парни из оценки проверяют последствия этих смертей. Скорее всего, они не приведут к серьезным нарушениям. В Париже люди умирают направо и налево, и пара дополнительных трупов не сыграет особой роли, тем более, что не было убито ни одного человека, имеющего историческое значение. Но мы очень заинтересованы в этом мальчике.

– Я полагал, что твоя работа – найти Мангуста.

– Так и есть, и я очень хочу сделать это как можно быстрее. Поэтому я и пришел к тебе.

– Почему ты так уверен, что он не хочет саботировать корректировку? – сказал Финн. – Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

Кобра улыбнулся.

– Я знаю Мангуста. В каком-то смысле, я даже понимаю его, что отнюдь не просто. Он хочет выставить тебя и Приста в плохом свете, как и Андре. Это вы трое застигли его со спущенными штанами. Это просто его способ поквитаться.

– За спасение его жизни?

– Звучит безумно, не так ли? Но ты не знаешь его так, как я. Мангуст – слегка сумасшедший. Возможно, недавние события все немного усугубили. Все очень на то похоже. Ему надоело жить. Это есть у всех нас в той или иной степени – у тебя, у меня, у Приста – иначе нас бы здесь не было. Но у Мангуста все чуть более экстремально. Отчасти, именно это делает его таким эффективным в полевых условиях. Его не волнует смерть, он с нею флиртует. Он всегда шел на невероятные риски, и вплоть до дела хранителя времени его риски всегда окупались. Я видел, как он загонял себя в такую жопу, что ты не поверишь.

– О, думаю, я бы поверил, – сказал Финн.

– Конечно, наконец он зашел слишком далеко, – сказал Кобра. – Он бы погиб, если бы вы не вмешались. Я знаю, ты думал, что он будет благодарен, но его мозг работает иначе. То, что вы сделали, в каком-то смысле, равносильно coitus interruptus. Теперь он хочет доказать нам всем, что не утратил хватку. Он упредил вас, и это только начало. Он попытается украсть вашу славу и устроить мне веселые догонялки, пока все это не закончится.

– А что потом?

– Можно только гадать, – сказал Кобра. – Самой большой их ошибкой было то, что они восстановили его лицо и тело, но забыли поколдовать с его мозгами. Я не утверждаю, что он окончательно свихнулся, но нет сомнений, что он позволяет своему неврозу себя контролировать. Он рационален, но его рациональность искажена. Фицрой утверждает, что если мы не поймаем его в ближайшее время, то никто не скажет, что он может сделать. Возможно, он даже решит присоединиться к подполью, или же отправиться в плюсовое время и продолжить там играть с нами в прятки. Есть, конечно, и другая возможность, заключающаяся в том, что он может быть восстановлен.

– Ты шутишь.

– Зачем мне шутить? Лично я хотел бы, чтобы это произошло. Мы не можем позволить себе разбрасываться подобными талантами. Курс перевоспитания, и я уверен, что Дарроу в конце концов восстановил бы его.

– Это плохо согласуется с тем, что мне известно, – сказал Финн.

– Ну, возможно, и нет. Мангуст подставил Дарроу. Тем не менее, ему можно помочь, в подобных вещах не всегда последнее слово остается за директором.

– Нет? А за кем?

– Боюсь, я не могу сказать, – ответил агент. – Видишь ли, агентство организовано не так, как корпус времени или наблюдатели. Мы не можем так работать. У директора всегда есть определенный объем полномочий, но есть предел того, к чему имеет доступ даже директор. Нельзя позволить одному человеку знать все, что происходит в организации. Это было бы очень плохо для безопасности. Кроме того, это полезно, когда кто-то, например, Дарроу, может взять вину на себя, если это необходимо.

– Ты хочешь сказать, что Дарроу ушел в отставку, чтобы прикрыть кого-то другого? – сказал Финн.

– Разве я это сказал? Возможно, ты меня неправильно понял. В любом случае, теперь, когда мы перешли под непосредственный контроль корпуса наблюдателей, появился новый директор и определенная степень реорганизационной нестабильности…

– Ты имеешь в виду борьбу за власть.

– …и в результате в этом задании моя команда агентов и я подчиняемся наблюдателю. Это значит, что я буду выполнять приказы Фицроя, по крайней мере, какое-то время. А ему приказано направить меня на задержание Мангуста и убедиться, что он не поставит под угрозу эту миссию, но, как я уже сказал, я не верю, что он это сделает. По крайней мере, не умышленно.

– Нет, конечно нет, – сказал Финн сухо. – И что же могло бы меня заставить о таком подумать?

– Расслабься, Финн, ладно? Я на твоей стороне, поверь мне. В сложившейся ситуации у меня есть возможность сотрудничать с тобой, и я бы очень хотел, чтобы так оно и было. Однако для того, чтобы мы могли работать вместе, есть определенные вещи, которые ты должен уяснить. Именно это я пытался тебе втолковать. Ты мне очень помог на последнем задании, и я пытаюсь отплатить за услугу. Ты не очень нравишься Фицрою. Он считает тебя непокорным бродягой. И он против того, чтобы я с тобой что-либо обсуждал.

– Так почему же ты не подчиняешься приказам?

– Потому что хочу тебе помочь. И потому что мне нужна твоя помощь. Помнишь, я упоминал реорганизационную нестабильность? Ситуация может начать развиваться в любую сторону. В одном случае преобладают определенные условия, которые приведут к тому, что мне придется продолжить подчиняться Фицрою. Если же все пойдет иначе, то, скажем так, агентство вернется к привычному укладу. Можешь сделать из этого выводы. Я скажу тебе, что это реально означает для нас с тобой.